Хоть Сильвестр и рассказывал учителю об увиденном, да вот беда — видел он не так много. До конца ему не доверяли, вот и складывалась неполная картинка. Так что Симеон заблуждался, когда полагал, что пяти десятков татей на все хватит.
Нет, так бы… ежели ночью, да врасплох застать, да всей кучей навалиться — тогда да.
Только вот в Дьяково давно уже никакого «врасплох» не получилось бы. Но о том «старец» не знал.
И потому удовлетворенно ставил галочку.
Дьяково — то да. Сожжем.
Кремль.
Вот тут…
Как сказал мудрый человек — убивайте всех, Бог узнает своих.
Разве что пару царевен оставить. Дуньку, Катьку там или Машку… Надо же придать смене власти легитимность.
А царица?
Молодой царевич Владимир?
Ну… зато он еще нагрешить не успел. Прямиком в рай попадет, так что это почти благодеяние. И вот тут-то надобно самому проконтролировать. Ибо Хованский во многом пустомеля. Еще недоделает чего…
Надо, надо быть рядом, когда все начнется. И ежели что… яд всегда при нем. Вот кинжал… с оружием у старца были плохие отношения. Не сподобился. Но и яда хватит.
* * *
Софья летела к Москве, словно стрела, выпущенная из арбалета. Не становись на пути — пролетит насквозь и даже не застрянет!
А разум работал, словно мощный компьютер. Разум перебирал варианты, сравнивал, отбрасывал ненужное.
Болезнь? Нет, отец не жаловался. Да и известно было бы.
Умысел? Разве что…
Просто срок пришел?
Последнее очень вероятно. Только откуда такая тревога? Почему так свербит в пальцах и тянет запастись оружием?!
Своим предчувствиям Софья доверяла, отлично понимая — это не просто так. Что такое предчувствие? Это те обрывки, которые ты увидел, запомнил, не связал с чем-то, а они вцепились в подсознание. И требуют, приказывают не игнорировать их!
Вот и не будем!
Слишком мало данных для анализа, слишком…
И когда впереди горестно зазвенела колоколами Москва, поняла, что не напрасно. Всадники и не подумали замедлить ход. Куда там остановиться, перекреститься… не до того! Вперед и только вперед!
Видимо, этой ночью Бог был на стороне Софьи, потому что, не доехав еще до Москвы, она наткнулась на полк Гордона. Только сначала она даже и не поняла, кто это. Выдвинулась из темноты масса людей, ощетинилась пищалями…
Девушка резко осадила коня. Тот захрипел, затанцевал на месте, но сейчас она и с чертом бы справилась. Нежная девичья ручка так дернула узду, что конь мигом присмирел.
— Стой! Кто идет!?
— Государыня Софья! — крикнул в ответ казак из ее сопровождения. — А вы кто такие?!
Пищали опустились.
— Государыня!
Софья вгляделась. Ей знаком был этот силуэт, этот голос…
— Патрик?! Гордон?!
Уж на что она не верила в Бога, но тут рука сама дернулась перекреститься.
— Господи, спасибо тебе!
— Государыня, вы… есть… куда…
От шока шотландец забыл половину русских слов. Еще бы, не каждый день такое встречаешь на дороге — чтобы царевна, с крохотной охраной…
В просвещенных Европах — и то в диковинку бы, а уж в патриархальной Руси-то! Софья резко выдохнула — и мгновенно собралась:
— Вы здесь откуда?
— Из дворца прибежали, от государыни, сказали неспокойно на Москве, ну я и решил…
Софья выдохнула. Хорошо хоть Любава в уме… хотя сильно на нее рассчитывать не стоит. Сейчас впадет в расстройство чувств — и, кроме рева, от нее ничего не добьешься.
Это в ней и не правилось царевне. Она себе в девушки и воспитанницы выбирала тех, кто в стрессовой ситуации собирался и начинал бить лапами, а Любава шла на дно. Ей, конечно, тоже нашлось применение, но… что бы Софья ни дала за умную и решительную царицу здесь и сейчас?
И работающую в команде.
А не расплата ли это за Нарышкину?
Мысль мелькнула и исчезла.
— Что именно творится на Москве?
— Хованский народ поднимает. Стрельцы, кто верным остался, бегут оттуда, говорят — зазря погибнуть не хочется, а только и Тараруя слушать — себя не уважать.
Софья оскалилась так, что шотландец едва не шарахнулся. Сейчас на него сама смерть глядела через темные царевнины глаза. Искала, выбирала жертву, ощупывала души ледяными руками.
— Хорош-ш-шо-о-о, — прошипела Софья. — Бунт? Гордон, вы верны моему брату?
Патрик молча кивнул. Софья могла бы спросить — верен ли он ей, все равно ответ был бы тот же. За такую жену, как Лейла, за детей, за должность и милость, да просто за уважение…
— Кто с оружием встретит — зарубать нещадно. Крикунов стрелять, не вступая в переговоры. Остальное — по моему приказу. Никакого Хованского на Москве не будет. — Глаза царевны горели адским огнем так, что Патрик даже поежился.
Откуда ж ему было знать, что сейчас на него смотрит женщина, прошедшая девяностые. Когда каждый день под смертью ходишь, да не под простой, когда родными и близкими рискуешь… что-то в душе ломается. А что-то срастается так, что и не разломишь.
Софья решительно направила коня в сторону Москвы, не ведая, что с другой стороны в город входит во главе своего полка Иван Хованский.
* * *
Софье повезло еще и в том, что она разминулась с татями. Маленький отряд сделал ставку на скорость — и не прогадал. А еще…
В Дьяково, как и в любое другое село, вела одна дорога, а вот в Москву — несколько, в зависимости от того, какими воротами надобно было в город въехать.
И в то время, как тати двинулись скорым ходом в Дьяково, Софья решила не ломиться напрямую в Москву, а для начала придать себе чуть больше веса.
В качестве утяжелителя был выбран полк Гордона, стоящий под Москвой, благо Софья знала где. Туда и направилась. Время она на этом, конечно, потеряет, с дороги свернет, но так на душе спокойнее.
Вооруженная сила, да в сочетании с решительностью и правом отдавать приказы — страшная штука. И где-то на последней трети пути Софья разминулась с катами, посланными и по ее душу.
А вот пан Володыевский не разминулся.
Он и задержался благодаря сборам и царевнам и двигаться с такой скоростью, как Софья, не мог, а потому отставал от нее. А еще…
Они ведь шли в Москву, не зная, что их там ожидает. Но отрядом, а потому вперед был выслан авангард. Совсем небольшой, человек десять. Поляки, казаки…
А что бывает, когда обоим надо — и в противоположном направлении?
Наемники решили, что это кто-то из Дьяково, — и справедливо. Но далее они решили, что это — весь отряд. И напали, не утруждая себя размышлениями.
У них-то был приказ!
Им надо было дойти и уничтожить. А ежели сейчас пропустить… ведь не получится ни тишины, ни скрытности!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});