утра, молодой человек!
Шаги студентки и преподавателя начали удаляться. Яр ещё расслышал слова профессора, обращённые к синеглазке:
– Хорошо бы уговорить господина Теграна обучаться менталистике – жаль будет, если такой потенциал даром пропадёт.
Ответа своей персональной ведьмы Яр уже не расслышал. Его не нужно уговаривать изучать опасное мастерство потенциальных врагов! Он с жадностью изучит всё, что только сможет! А ещё необходимо срочно изобрести способ обезопасить себя от ментального воздействия синеглазой ведьмы! СРОЧНО!
Разозлённым шершнем Яр летал по комнатам, собираясь на занятия и раз за разом прокручивая в голове недавний диалог. При этом перед мысленным взором Яра как живое вставало тонкое прелестное личико синеглазки, смотрящее на него то приветливо, то укоризненно. Как сердито набросилась она на юного целителя, метнувшего в него заклятье немоты! Как твёрдо отстояла его право заниматься тем, чем он намерен заниматься! Неужели он всерьёз подозревает её в зловещих поступках и намерениях? Паранойя подкралась незаметно? Что она делала с его соседом целую ночь, раз тот так настойчиво спрашивал, нужен ли он ей ещё? Проводила эксперименты над ним? Опять паранойя? Может, парень-сосед, в отличие от него, любитель менталистов, и они с синеглазкой мило обнимались всю ночь напролёт? И какая мысль злит его сильнее: о безнравственных опытах или безнравственном поведении этой дарксовой девицы? Интересно, парень ощущал такое же нестерпимое дикое влечение к синеглазой ведьме, что довелось испытать ему самому?
Лишь грозное предупреждающее рычание не дало Яру наступить на хвост явившейся на кухню огромной кошки.
– Чего тебе? – рыкнул Яр, не расположенный сейчас к гостеприимству.
Кошка выразительно посмотрела на холодильник, и Яр догадался выдать ей всё, что счёл подходящим для кошачьего питания. Стратегические запасы еды сильно оскудели, но кошка-мать в итоге довольно облизнулась, приветливо мурлыкнула и благодарно потёрлась о его ноги. Когда Яр забренчал замком на двери, кошка неслышно возникла рядом, держа в зубах крепко спящего котёнка. Тенью проскользнула мимо Яра в коридор и исчезла за поворотом без лишних прощаний.
– Отлично, хоть высплюсь нормально на кровати, – проворчал Яр, отчего-то задетый молчаливым уходом наглющей зверюшки.
Ульяна не успела всерьёз обеспокоиться отсутствием на месте своей питомицы – Багира явилась, шумно ввалившись в двери и протопав к своему мягкому невысокому и широкому пуфику.
– Ты где была? – укоризненно спросила Ульяна, смотря на пушистый хвост. Кошка что-то спрятала в центре своей подстилки и теперь уминала её так, что вокруг центра образовался круглый валик-бортик. – Чего молчишь? Что там у тебя?
Ульяна шагнула ближе и восторженно ахнула:
– Ой, какая прелесть!
«Ещё бы не прелесть, – гордо ответила аскольд, – лучший котёнок в мире! Тебе такие и не снились!»
– Багирочка, так ты у целителя была, в больничном крыле?!
«У целителя, но не в крыле. Твой сероглазый роды принимал. Не слишком гостеприимный мужик, скажу я тебе, но вполне вменяемый. И врач отличный. Если б не отгораживался ментальными блоками и слышал бы, что ему толкуют, то ещё лучше был бы».
– Он тебя целительской магией лечил? Или амулеты использовал? – встрепенулась Ульяна, вспоминая не прояснённые моменты.
«Так-то у меня не было возможности внимательно глядеть, чем там меня лечат, – огрызнулась Багира. – Когда рожаешь, то к мужикам присматриваться уже не тянет».
– Прости, я очень рада, что всё прошло благополучно! Котёнок невероятно хорошенький! Слушай, а как ты вообще к Яру попала?
«Тебя искала! Самый яркий последний твой след вёл в его комнаты. А учитывая, что последние сутки твоя голова только этим магом забита, и ты не вернулась ночевать домой после бала, что я могла предположить?»
– Что я относила ему еду, а после бала осталась ночевать у родителей, – вспыхнула Ульяна от хамского намёка.
«Согласна: предположение, что ума у тебя не больно много, всегда имеет право на существование», – фыркнула Багира.
– Не у всех кошачья мораль, – отрезала Ульяна.
«Зато у меня уже котёнок есть, а ты рискуешь всю жизнь без них прожить, – не осталась в долгу аскольд. – Твой выбор самца одобряю: мужик впрямь никого не боится. Правда, здесь есть один нюанс...»
– Что за нюанс?
«Да так, рассуждаю о природе бесстрашия... Знаешь, кто никого не боится?»
– Кто?
«Тот, кто без тени сомнений уверен, что самый страшный зверь в лесу – он сам».
– Ты это к чему? – насторожилась Ульяна. Багира возродила её потаённые страхи.
«Скажи-ка, ты пыталась взломать его ментальные блоки?»
– Нет, я даже не проверяла их наличие в его голове. Чувства его все как на ладони, для стороннего ментального влияния он открыт, а в чужие мысли наведываться без спроса, ломая все преграды на пути, – это серьёзное правонарушение.
Ульяна замолчала. Аскольд тоже перестала транслировать свои мысли.
– Так ты к чему завела этот разговор? – не выдержала Ульяна, опускаясь рядом с питомицей и осторожно-осторожно, едва касаясь, поглаживая котёнка по мягкой шёрстке.
«Всё, что я имела сказать, я сказала. Дальше сама думай, чай не маленькая уже».
В малой гостиной личных покоев императорской четы сидели трое: сам император Имир Ламокк, посол Торийской империи в его стране и ир Хальер – глава тайной канцелярии империи Велейской. Вежливо улыбаясь, Имир усиленно делал вид, что не понимает тайные мотивы торийца, разглагольствующего о преимуществах брака дочери Хальера с принцем торийцев. Хальер не утруждался демонстрацией показного радушия: он слушал посла с холодной усмешкой, сощурив синие глаза и вынуждая торийца ёжиться под сверлящим ледяным взглядом. Впрочем, надо отдать должное послу: никакое чувство страха перед знаменитым чудовищем соседней империи не останавливало поток его речей.
– У нашего правителя всего два сына, а Торийская империя велика: давно пора сделать северо-восточные провинции автономией второго принца, – гнул свою линию посол, украдкой утирая платочком льющиеся с висков капельки пота. – Жена Расина при этом сменит статус принцессы на статус императрицы автономных территорий. Ваша дочь будет первой дамы страны, у неё будет личный дворец, если она пожелает! Я уж не говорю о том, как этот брак укрепит дружеские взаимоотношения наших стран.
– Насколько мне известно, делегация вашей страны сегодня утром уже покинула нас, – неспешно протянул Хальер, умудряясь ненавязчиво подчеркнуть тоном тот факт, что в Велейской империи в принципе не могут происходить важные события, ему неизвестные. – При этом мне ничего неведомо о предложении руки и сердца, сделанном вашим принцем моей дочери. У вас иные сведения?
– Нет, – поморщился посол. – Принц Расин