За три десятка дней пребывания в Рабирах Ариен поразмыслил достаточно и все больше склонялся к мысли рискнуть и испытать свои способности. Особенно блистать красноречием ему не пришлось – с одобрения Айлэ и за неимением лучшего его взяли в команду. Итак, сам Конан, Иламна, Айлэ диа Монброн, Кламен Эйкар, мэтр Делле да с полдюжины лично отобранных Просперо егерей в качестве охраны и бивачной обслуги – вот и весь отряд, если не считать вытянувшееся под холстиной в простой крестьянской подводе тело, недвижное, бездыханное и вроде бы уже успевшее окоченеть.
Меллис Юсдаль и Гиллем Ларбера не рвались к новым приключениям, и Айлэ их понимала – с молодых людей достало уже пережитого. Ранним утром она проводила своих друзей до ворот форта и смотрела им вслед, пока очередной уходивший к Алимане отряд не скрылся под зеленым пологом леса. Указательным пальцем девушка, сама того не замечая, поглаживала гладкую поверхность прикрепленного к отвороту жилета эмалевого значка, изображавшего распустившийся цветок терновника в обрамлении колючих ветвей. Маленький герб, переливавшийся яркими красками, был подарком новой, весьма диковинной знакомицы баронеты – альбийской воительницы Каури Черный Шип из потаенного города Альвара. Айлэ почему-то решила, что в будущем непременно должна стать хоть немного похожей на эту женщину.
***
Отряд короля Аквилонии должен был отправиться в дорогу около десятого утреннего колокола, но, как оно всегда бывает, с выездом промешкали почти до наступления полудня. Сперва возникли какие-то неотложные дела, требующие непременного присутствия Его величества, потом ждали, пока через ворота пройдет длинный караван в десяток нагруженных фургонов, а за ним проследует большая часть пуантенской гвардии… Баронета Монброн успела наведаться к воротам крепости и вернуться к месту сбора, общинному дому, а кавалькада по-прежнему не трогалась с места. Добровольная проводница, госпожа Иламна, расположилась на нагретых ступеньках высокого крыльца и что-то монотонно насвистывала, созерцая мельтешение людей, повозок и домашних животных. Айлэ вдруг сообразила, что, помимо Иламны, с самого утра ей не попадался на глаза ни один уроженец Рабиров, включая распоряжавшегося в крепости да Кадену. Со вчерашнего совета гули ушли, продолжая о чем-то спорить, стало быть, за ночь они приняли решение. Вот только какое? Перебраться вместе с людской армией на правый берег Алиманы? Исчезнуть в лесах? Хотелось бы знать, куда подевался сам Рейе? Он ведь водит давнюю дружбу с Хасти и судьба чародея наверняка ему не безразлична. Они и в Рунель приехали вместе, спешно проделав путь из Кордавы до рабирийских пределов.
Одноконная повозка, сопровождаемая дюжиной всадников, наконец тронулась с места и покатила через вытоптанную площадь к воротам крепости. Рейенир Морадо да Кадена так и не появился, и Айлэ с горечью решила, что наследник Драго более не желает знаться с людьми. Оно и понятно. Кто, как не она сама и Коннахар Канах, по неведению причинили Лесному Княжеству за одно лето больше неприятностей, чем обрушивалось на этот край за все предыдущие столетия?
Сверху проплыли темные, грузные балки перекрытий надвратного укрепления. Пока еще там находились дозорные, наблюдавшие за округой, но через день-другой в крепости наверняка не останется ни одной живой души. Форт достанется рабирийцам, а уж как они с ним поступят – сказать трудно. Может, разберут по бревнышку. Или сделают своей опорой в грядущей войне с людьми. Ведь Токлау находится так близко от границы с Пуантеном, а Забытый Край более не защищен никакими призрачными стенами…
Ехавшая впереди Иламна вскоре свернула с разбитого множеством копыт и колес тракта на луговину. Сочно захрустела ломающаяся трава, качнулся на выбоинах возок, зубчатая темно-зеленая полоса леса словно прыгнула навстречу. Айлэ невольно оглянулась через плечо – оставшаяся позади крепость выглядела такой надежной, хотя она понимала, насколько обманчиво поверхностное впечатление. Но стены форта Токлау давали хоть какое-то укрытие, а расстилавшаяся впереди чаща казалась бескрайней и негостеприимной.
Разнотравная пустошь закончилась, отряд втянулся под кружевные тени дремлющей на полуденном солнце дубравы. Немедля выяснилось, что незваных гостей давно поджидают. Из-за бронзово-зеленых корявых стволов показался всадник с заводной лошадью в поводу и не спеша – чтобы сгоряча не утыкали стрелами или не кинулись рубить на клочки – приблизился.
– Ой, – невольно вырвалось у Айлэ Монброн. Незнакомец до чрезвычайности смахивал на одного из тех рабирийцев, что так стойко обороняли Алиманскую переправу, но при ближайшем рассмотрении оказался украдкой сгинувшим из крепости Рейе да Кадена. Высокомерный зингарский гранд из Золотой Башни исчез, вернувшись к своему изначальному облику обитателя таинственных Холмов над Хоротом, способным в мгновение ока раствориться среди окружающей зелени.
Конан при виде остановившегося на благоразумном расстоянии гуля нехорошо ухмыльнулся и жестом успокоил Эйкара, уже потянувшегося за оружием:
– Надо же, а я-то думал, он пересчитывает лиги по дороге на Кордаву…
– Как я уже говорил, после всего, что натворил твой отпрыск, я просто обязан лично позаботиться о том, чтобы ты окончательно не стер наш край с лика земли, – в тон киммерийцу откликнулся Рейе. – К тому же здесь, в лесах, прячется кое-кто, чья голова прямо-таки напрашивается стать украшением стены в моем доме, и когда Хасти придет в себя, у нас появится шанс эту голову заполучить. Так что я завершил все свои дела в Токлау и собираюсь присоединиться к вашему обществу… если ты не возражаешь, конечно.
Да Кадена нечасто приходилось испрашивать разрешения на какой-либо свой поступок. Последние слова дались ему с большим усилием.
…Макушки сторожевых башен Токлау давно уже скрылись из виду, шелест листвы заглушил отдаленный гул людских голосов. Маленькая кавалькада затерялась среди чащи, как цепочка муравьев теряется в густой траве. Иламна вела людей какими-то узкими тропками, где едва протискивался возок, избегая наезженных дорог и близости к поселениями. Возможно, за вон той купой деревьев или в соседнем распадке скрывался немаленький поселок или уединенный хутор, но проезжавшие мимо люди об этом не догадывались. Требование Иламны набрать группу поменьше вместо целого войска становилось понятным – большой отряд оповещал бы о своем продвижении всех враждебных существ на лигу вокруг, притом наверняка бы растянулся на узких лесных тропках на несколько перестрелов. Да и безопасности сотня мечников не прибавляла – от метко пущенной из укрытия стрелы не спасет большое войско, но может сохранить бесшумная скрытность. Бросая порой взгляд в пронизанную солнечными лучами пущу, девица Монброн в который раз спрашивала себя: замечен отряд местными обитателями или еще нет? Войско, осаждавшее Токлау, снялось и ушло – она видела собственными глазами оставленные лагеря. Но что, если армию не распустили? Что, если уже сейчас из чащи за маленьким караваном наблюдают чьи-то внимательные глаза поверх пестрого оперения стрелы?! А вдруг рабирийцам придет в голову напасть на людей, нахально шатающихся по их исконным землям? Остановит ли их присутствие в отряде соплеменников?