– Будь я проклят, если собираюсь сделать это, – в тон ему ответил Гелайм.
Александр перевернулся на спину, раскинул руки и с наслаждением потянулся.
– Больше всего меня удивляет та мягкость, которую проявили к нам. Я думаю, если у хозяев этой земли было бы намерение погубить нас, ни один бы не сумел вырваться.
– Не торопись, – проворчал Ингвар. – Мы еще не взошли на борт «Морского коня». Впереди глухой лес и неделя пути. А нас осталось только четверо.
– Смотри, напророчишь, – предупредил Гелайм. – Обязательно стрясется что-нибудь.
Лежавший до того неподвижно Торгейр пошевелился. Все трое умолкли, с интересом глядя на него. Торгейр застонал и сел. Склеенные тиной рыжие волосы торчали подобно иглам дикобраза. Когда он повернулся лицом к ним, они невольно отшатнулись. Глаза колдуна налились кровью и выкатились из орбит. Александр уже хорошо знал, что за этим следует огненый удар. Но гораздо страшнее было ясно читаемое во взгляде колдуна безумие. Торгейр не выдержал испытания.
На сей раз их выручил Гелайм. Оказалось, что на шее у аримаспа висит маленький кожаный мешочек с белым порошком. Гелайм размешал его в затхлой болотной воде и поднес Торгейру. Тот выпил и сразу впал в забытье. Александру вспомнились переданные ойкам тюки. Что ж, аримаспы верны себе. Но сейчас наркотик спас их, можно не опасаться, что обезумевший внук Локи сожжет их.
Склад с провизией, который они соорудили, уходя в болото, оказался цел. Александру начало казаться, что удача, наконец, соизволила-таки повернуться к ним лицом. Та же самая мысль проступила и на лицах его спутников. Несмотря на глодавшее их желание поскорее унести ноги из негостеприимных краев, они целый день оставались на месте, отдыхая и отъедаясь. Правда Гелайм озабоченно предупредило, что белого снадобья может не хватить, если они задержатся еще на день-другой. Ведь им придется каждое утро поить Торгейра сонным зельем, чтобы он не вышел из полудремы и не натворил бед.
Поэтому на следующее утро они двинулись к лесу… и тут же начались неприятности. Оказалось, что просека, выжженая Торгейром, уже успела зарости кустами шиповника и можжевельника. Их колючие ветки переплелись, образуя непроходимую стену. Исколотые в кровь, исцарапанные и злые, они были вынуждены сдаться и повернуть в лес. Скорость, с которой двигался небольшой отряд, внушала тревогу. Приходилось продираться сквозь сквозь завалы сушняка, обходить глубокие овраги, на дне которых журчали невидимые под пологом ветвей ручьи. Неясные серые тени появлялись у них на пути, и глухое предостерегающее рычание заставляло испуганных людей хвататься за оружие.
Вконец измученные и издерганные, они уже начали отчаиваться. Вновь Гелайм начал тревожно бормотать во сне, что не может погибать под чужим именем. Больная нога Александра вспухла и покраснела, он почти не мог ступать на нее. Волочь Торгейра приходилось Ингвару и Гелайму. Если бы не железный ярл, они наверняка погибли бы. Он осунулся, воспаленные глаза обвели черные круги, однако он продолжал подгонять Александра и Торгейра.
Но вот наступил день, когда и у него не осталось сил. Александр давно перестал считать, сколько они блуждают по лесным чащобам. Он помнил только, что утром Ингвар подошел как обычно к носилкам из жердей, на которых лежал Торгейр, взялся было за ручки, но тут же с проклятием бросил.
– Все. Больше не могу… – простонал ярл.
Отощавший и заросший клочковатой бородой Гелайм, в глазу которого тоже начал разгораться огонек безумия, не поднимая головы, сказал:
– Либо мы пытаемся тащить его дальше, либо… Пришло время решать.
– Либо что? – вскинулся Александр.
– Мы должны дать себе отчет, чего хотим, – голос аримаспа внезапно окреп. – Желаем ли мы добраться до реки, где нас ждем корабль, пусть и не все. Либо хотим лечь рядом костьми.
– То есть ты предлагаешь бросить его? – в упор спросил Ингвар.
– Я предлагаю решить, чего мы хотим, – Аримасп не опустил взгляда. – Что мы считаем более выгодным.
– Не знаю, что и сказать, – Александр почесал в затылке. – Мне кажется, что здесь не все так просто. Торгейр оскорбил чужую землю, и она ему отомстила. Может быть за нами продолжают следить и только дожидаются, чтобы мы совершили какой-то опрометчивый поступок. Вот тогда, мол, с нами и расквитаются за все зло, принесенное нами.
– Тогда наши жизни не будут стоить и ломаного гроша, – вздохнул Ингвар.
– Ты полагаешь, что сейчас они стоят дороже? – съехидничал Гелайм.
– Все-таки немного больше, – ответил Александр. – Но здешние хозяева желают отомстить.
– Ты предлагаешь помочь им? – спросил Гелайм.
– Не знаю.
– Все это пустые слова, – сказал аримасп. – Я могу предложить только одно. Торгейр приплыл вместе с Ингваром, пусть сам ярл и решает судьбу своего человека. Если он решит все-таки нести безумца – что ж… Я тоже понесу его дальше, не говоря ни слова. Хотя, признаться честно, плохо представляю, что он будет делать в Ит-Самарге. Мне становится страшно при мысли, что сумасшествие окончательно завладеет им.
– В этом весь аримасп, – скривился Ингвар. – Разжевал, разложил по полочкам, объяснил почему нельзя решить иначе, но само решение за него должен принять ты. Сам он останется в стороне, чистенький и невинный.
– Мне кажется, я не заслужил таких упреков, – обиделся Гелайм.
– Не надо спорить, – вмешался Александр. – В одном он прав: решать следует сегодня. Завтра все решится уже без нас.
Ингвар задумался, потом криво улыбнулся.
– Хорошо. Мы поступим так, что у каждого из нас будет возможность гордиться собственным благородством. Сейчас каждый возьмет по еловой лапке и бросит ее под мой плащ. Если лапки будут с иголками
– значит бросивший хочет нести Торгейра. Если иголки будут сорваны… Мы решим, как поступить.
Однако они не успели ничего сделать. Хриплый каркающий смех заставил их вскочить, позабыв про усталость. Торгейр, приподнявшись на локтях, судорожно смеялся, глядя на них.
– Хотите избавиться от меня?
На лбу Гелайма выступила испарина. Александр почувствовал внезапное облегчение. Аримасп ударил сильно и точно. Александр совсем не был уверен, какую именно ветку он бросит, приведись решать. Правильно говорят: на миру и смерть красна. А в зарослях, где кроме волков твое мужество не оценит никто… В том, что Гелайм нашел их слабое место, сомнений не оставалось – Ингвар тоже залился краской.
– Ладно, я помогу вам, – прокаркал Торгейр. – Напрасно вы так боялись меня. Потомок богов не может погибнуть столь глупо. И сейчас я сам прошу вас, слышите, сам. Сложите костер побольше и сожгите меня.
– Но… – попытался было вставить хоть слово в горячечную скороговорку Ингвар.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});