Сначала они долго не могли заснуть. Потом Хайди вроде бы уснула, а он все еще ворочался и старательно закрывал глаза. Заснул в конце концов, но легче не стало — Уизлер приснился. Смотрел на Романа своими мертвыми глазами и спрашивал: «Что ж ты, а? Я вот мертвый, а ты тут жизнью наслаждаешься… А меня убили за то, что я…». Роман так и не расслышал, за что именно, потому что проснулся. Ох и неприятным получилось пробуждение… И заснуть после этого уже не мог. Да и желание спать куда-то делось. А ощущение было — врагу не пожелаешь. Как будто он не совершал сладкие телодвижения с любимой женой, а таскал всякие никому не нужные тяжести. Волоком в гору, чтоб их!..
Господи, хоть Хайди спит… Полюбовавшись спящей женой, смешно шевелящей во сне губами, Роман чуть-чуть отошел. Но едва он отвел глаза, стало хуже. Вот же мать вашу куда надо и не надо! Нет, не хрен тут сопли жевать, надо себя перебороть…
Встал. Добрался до душа и долго стоял, чередуя горячие и холодные струи, хлеставшие лицо и тело. Полегчало. Немного, но полегчало. Накинув махровый халат, запустил кофейную машину. Все-таки пристрастился к этому пойлу, спасибо любимой жене. Гадость, если честно, но иногда помогает. И отхлебывая крепкий горячий кофе, Роман вернулся в своих размышлениях к Уизлеру.
За что же его убили? И кто? То есть не так. Что такого происходит на «Звезде счастья» здесь и сейчас, что кто-то застрелил из искровика человека, что-то об этом знавшего? А ведь происходит. Что-то такое, что необходимо укрыть. Даже на убийство пошли — так прям необходимо. Ладно бы на Старканзасе каком убили, или еще где, на Фронтире таких мест хватает, где если что, грохнут и не спросят, как звали. Но на Тексалере… Там убийц, да еще и залетных, не жалуют.
Стоп. А почему, собственно, залетных? Что-то ведь было такое, с чего он решил, что Уизлера застрелил не местный? Думай, штабс-ротмистр, думай. А то отпускником себя почувствовал, вжился, понимаешь, в роль… Ну точно! Портье сказал, что в тот день до них с Петеличем никто к Уизлеру не приходил! Значит, что? Значит, убийца жил в той же гостинице! А какой смысл местному селиться в этой дыре? Черт, почему они с Сергеевым сразу не обратили на это внимание? Нет уж, Сергеева приплетать не будем. Его на Тексалере не было, и при допросе портье ротмистр не присутствовал. Сам ты, Рома, виноват, так что сам давай и исправляйся.
Составить письмо Сергееву удалось быстро. Отправить — дело вообще моментальное. Хоть что-то сдвинулось с мертвой точки. Повеселевший Корнев сбросил халат и начал приводить тело в форму, за каковым занятием и застала его уже вставшая и тоже успевшая сходить в душ жена.
Полюбовавшись, как голый муж старательно выполняет подъемы туловища из положения лежа, Хайди избавилась от халата и присоединилась. Так и занимались, рядышком и поглядывая друг на друга. Недолго занимались, чего уж там — очень скоро прямо на полу перешли к другим упражнениям, может, и не столь полезным для правильной формы мышц, но куда как более приятным.
— Пойдем завтракать в малый салон? — спросила Хайди, когда они со счастливыми лицами устроились отдыхать.
— Пойдем, — в знак согласия Роман поцеловал жену в плечо. — А то еще ни разу там не завтракали.
По каким-то неведомым Корневу правилам боевую раскраску для утреннего выхода в свет полагалось наносить менее сложную, чем для вечернего. Впрочем, это как раз хорошо, быстрее выберутся, а то он уже порядком проголодался. Все же привести в должный вид себя он успел раньше супруги. Так, коммуникатор в карман… А это еще что?!
Как-то за всеми любовными упражнениями Роман не обратил внимания, что коммуникатор мигает красным, оповещая о каких-то проблемах. Ну-ка… Да чтоб тебя под дых с переворотом!
Коммуникатор доложил владельцу, что сообщение не отправлено, поскольку невозможно установить связь с транслирующим устройством, и запрашивал дальнейшие действия — попробовать повторить отправку, отложить на какой-то срок (заодно предлагая этот срок установить) или сохранить в памяти и отправить в удобное пользователю время. Руссеть здесь напрямую коммуникатором не ловилась, поэтому коммуникатор отправлял сообщение на компьютер «Чеглока», а уже эта машина на совсем другом уровне мощности должна была переправить письмо адресату. И вот получалось, что связь с «Чеглоком» коммуникатор установить не может. Повторив для порядка отправку (с тем же результатом), Корнев сохранил сообщение, намереваясь отправить его после завтрака, и положил коммуникатор в карман. Ладно, хрен с ним, не горит пока, хоть и неприятно, конечно.
Кроме них, завтракать в малый салон пришли супруги Дюбуа и Саммер, как ни странно, без своей пластиковой шлюхи. Или не шлюхи? Черт, что все-таки их связывает? Пока Хайди поглощала какую-то несерьезную фруктово-молочную размазню, а Роман целеустремленно расправлялся с яичницей, появились Вителли. Дружески помахав Корневым и вежливо покивав остальным, итальянцы устроились чуть в стороне. Вообще, салон хоть и именовался малым, но позволял даже полному комплекту пассажиров рассесться не вплотную, оставляя каждой паре, ну или каждому одиночному едоку, некоторую личную зону, не нарушаемую другими. Поэтому никто, скорее всего, даже не обратил внимания на подошедшую к Корневым стюардессу. Если Роман правильно помнил, молоденькую рыжеватую девушку звали Кэтти.
— Мистер Корнев, — тихо сказала Кэтти, повернувшись спиной к остальным, — после завтрака капитан Ферри приглашает вас на мостик. Подойдите ко мне, я вас провожу. И миссис Корнев, я прошу прощения, но капитан приглашал только вашего супруга.
М-да, имей взгляд Хайди материальную силу, бедная стюардесса уже, наверное, обуглилась бы. Впрочем, пока заканчивали завтрак и потом, когда Роман провожал жену в каюту, вела себя Хайди на удивление смирно. Ничего, вот вернется он, жена как раз придумает, как его подначить. Так это ж и здорово! А вот же интересно, что это понадобилось от него господину капитану?
— Доброе утро, мистер Корнев, — капитан Ферри выглядел озадаченным.
— Доброе утро, капитан Ферри, — пожимая руку капитану, Роман обратил внимание, что озадаченными выглядели на мостике все. Штурман вообще не замечал никого, уткнувшись в объемную карту местности и что-то бормоча себе под нос, еще один, его должность Корнев определить не смог, вообще стоял в сторонке, да лишь поглядывал на пассажира, которого капитану вздумалось пригласить туда, где, строго говоря, пассажирам делать нечего.
— Вы ведь капитан-пилот, мистер Корнев? — это прозвучало скорее утверждением, чем вопросом. Роман, хотя и удивился, но подтвердил. — Я помню вас по новостям. Года полтора назад вы удачно отбились от пиратов, — развеял удивление Корнева капитан.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});