мы оказываемся лицом к лицу, и смотрит мне в глаза, — представь, что рядом всегда четверо братьев, которые изводят тебя.
— Дьюк и Остин могут доставлять тебе неприятности, но они практически вырастили тебя. Они просто присматривают за тобой, и близнецы тоже.
— Да, знаю, но если есть что-то, чему я научилась за последние две недели, так это то, что я — тень своей знаменитой семьи. Мы стали друзьями благодаря моему отцу. Люди относятся ко мне по-другому из-за него и моих старших братьев. Даже в кампусе я сестра близнецов Болдуин, а не капитан женской хоккейной команды, которая привела свою команду к двум чемпионатам. И если бы мы были вместе…
— Ты была бы тенью еще одного хоккеиста, — я так смущен ее внезапной переменой в настроении. Я хочу протянуть руку и прикоснуться к ней, как обычно, но держу свои руки при себе. Последнее, что мне нужно — это чтобы она снова отвернулась от меня.
— Да, — говорит она себе под нос. — Если бы мы хотели вывести наши отношения на новый уровень, тогда я была бы девушкой Дина Кроуфорда. Не то чтобы это плохо. Ты понимаешь, что я пытаюсь сказать? Я хочу быть самой собой, а не продолжением кого-то другого.
Я никогда не переставал задумываться о том, как часто Кэт упускают из виду из-за ее семьи. Даже я совершил ту же ошибку, но это также причина, по которой мы стали друзьями.
— Помнишь тот день, когда мы встретились?
Она улыбается:
— Как я могу забыть? Ты думал, что ты такой ловелас.
Я наклоняюсь, чтобы прошептать ей на ушко:
— Это сработало, иначе тебя бы сейчас здесь со мной не было.
Она замирает на секунду и закрывает глаза:
— Ты все еще не изменился.
Я делаю шаг назад, чтобы заглянуть ей в глаза:
— Я уже не тот мужчина, которого ты встретила на первом курсе.
— Тогда ты был мальчиком, а не мужчиной, — она доедает остатки «Читос» и запивает их газировкой «Загадка». Затем выбрасывает мусор в урну в нескольких футах от нас, возвращается и проводит ладонями по моим рукам.
— Ну же, Кэт, — я убираю ее жирные руки со своей черной рубашки «Стрикленд Сенаторз», которую она покрыла оранжевыми пятнышками. — Иди и вытри руки о близнецов.
— Это единственное, что в тебе не изменилось. Ты по-прежнему помешан на чистоте.
Я пытаюсь стряхнуть крошки со своей рубашки, бросая на нее злобный взгляд: — Нет ничего плохого в том, чтобы любить чистоту и определенный порядок.
Ее лицо искажается чем-то похожим на отвращение, хотя не уверен, почему ее должно ужасать то, что я такой, какой есть. Она прикрывает рот рукой, бормочет:
— Скоро вернусь, — и уходит от меня.
Сбитый с толку, я стою секунду, гадая, что только что произошло, пока не вижу, как она открывает дверь туалета и заходит внутрь. Я следую за ней, собираясь приоткрыть дверь, когда две блондинки, выходя, чуть не сбивают меня с ног.
— Это дамская комната, — говорит одна из них с важным видом.
— Мужской туалет вон там, — говорит другая, указывая на противоположный конец коридора от нас.
— Да, знаю. Спасибо, — я закатываю глаза, когда они проходят мимо, и прислоняюсь спиной к стене за дверью туалеты. Я подумываю о том, чтобы зайти за Кэт, но вместо этого жду еще пять минут, пока она выйдет.
— Что ты здесь делаешь? — она вытирает рот салфеткой, которую держит в руке, и сморкается.
Я инстинктивно протягиваю руку и хватаю ее за бедро, оттаскивая от двери и ставя перед собой:
— Ты плакала?
— Нет, я плохо себя почувствовала. Наверное, мой желудок не любитель острых «Читос».
— Все это отвратительно, как и твоя газировка. Фруктовый пунш, Спрайт, Доктор Пеппер и Кока-кола вместе взятые вызвали бы тошноту у любого.
— Говори за себя. Так уж получилось, что мне это нравится. Но «Читос» были слишком острыми, — она достает из кармана мобильный телефон, чтобы проверить время. — Я в твоем распоряжении еще на десять минут.
Будильник, который я установил на своем телефоне, жужжит у меня в кармане. Часа с Кэт, после стольких дней разлуки, было недостаточно. Но пока придется обойтись и этим.
Я обнимаю ее за спину и веду в комнату отдыха, чтобы попрощаться с близнецами и остальными моими товарищами по команде. Тео и Такер все еще заняты своим матчем по аэрохоккею, а ребята вокруг них скандируют и подбадривают их.
— Давай просто уйдем, — говорит Кэт, подталкивая меня локтем. — Я могу поговорить с ними позже.
— Ты должна поужинать с нами сегодня вечером. Мы встречаемся со всеми в кафетерии.
— Спасибо за предложение, но после того, как меня стошнило чипсами в грязном туалете, у меня вроде как пропал аппетит. Мне все равно нужно учиться.
— Я могу зайти попозже и помочь тебе с учебой. Если хочешь, — на данный момент я бы сделал все, что угодно, чтобы провести с Кэт еще хотя бы час или два.
— Нет, все в порядке. Я пообещала Бекке, что подготовлюсь с ней к выпускному экзамену. У нас одни и те же занятия и конспекты, так что будет проще, если мы сравним наши ответы.
Как только наши ноги касаются тротуара, мой желудок сжимается в узел. Короткой прогулки до общежития недостаточно, чтобы наверстать упущенное время.
— Знаешь, нам не обязательно усложнять все между нами, Котенок. Мы можем вернуться к тому, как все было раньше. Я чувствую, что ты ускользаешь от меня.
Она переплетает свои пальцы с моими:
— Я прямо здесь, Дин.
— Тогда почему мне кажется, что ты нарочно отталкиваешь меня? Ты никогда не позволяла экзаменам или чему-то еще встать между нами. Я помогал тебе готовиться к большинству тестов, а не Бекка.
— Ты ревнуешь меня к Бекке? Если это так, то тебе не стоит.
— Нет, — раздраженно бурчу я. — Но я хочу быть там ради тебя, а ты мне не позволяешь.
Она останавливается, как только мы доходим до библиотеки, и поворачивается ко мне лицом:
— Ты хочешь, чтобы я солгала и сказала тебе, что все осталось по-прежнему? Ты же знаешь, что это не так. Дин, ты хоть представляешь, каково мне было прятаться в твоем шкафу, пока ты разговаривал с моим братом обо мне, как о какой-то хоккейной зайке?
— Мы уже обсуждали это, Кэт. Я извинился. Что ты хотела, чтобы я сделал? Я запаниковал. Никто из нас не хотел, чтобы твои братья узнали о той ночи.
— Именно это я и хочу сказать, — бормочет она. — Если нам придется держать наши отношения в секрете,