– Носи за своей женой! – дернула головой Аня и больно ударила Савушкина заколкой.
– Тихо-тихо-тихо… не так яростно… – все тем же тихим голосом проговорил Данил. – Ты же знаешь, моя жена пакеты не носит.
– Отпусти, сейчас весь дом к окнам прилип! – вырывала пакеты Аня.
– Не бери в голову. У такой красавицы должно быть море поклонников.
– Вот и скажи это вон той тетке со второго этажа, которая на нас пялится, – пробурчала Аня и, пока Данил поднимал голову, вырвала сумки и убежала.
Она неслась к себе на этаж и чуть не нос к носу столкнулась с Сонечкой.
– Ну как там Савушка, все еще меня ждет? – И на ее круглых щечках проступили милые ямочки.
– Уж не знаю, кого там ждет твой Савушка, разбирайтесь сами! – протиснулась к своей двери Аня.
– Нюська! Ну что ты возомнила? – счастливо булькнула подружка и на минутку доверчиво прижалась к Аниному плечу. – Ты ж должна понимать: у мужика кризис! Он же понимает: жить ему – с гулькин хвост, а потому и спешит ухватить все, что шевелится! Но… Анечка! Спасибо тебе огромное! Ты его придержала, и сейчас я… Знаешь, я будто увидела его со стороны! Да он же у меня супер!! Ой, Анька, мы с ним сейчас едем на ночной пляж, прикинь! Он сам предложил! Похоже, жизнь начинает налаживаться.
– Я рада. – Аня пыталась открыть дверь, но проклятый замок никак не поддавался.
А Сонечка все сыпала соль.
– Ты ж знаешь, в семье все пополам! У нас, например, с Савушкой именно так. Ему – седина в голову, мне – бес в ребро. Но… я скрашу его дни, постараюсь больше ни на кого не отвлекаться!
– Да уж постарайся, – кивнула Аня и ворвалась наконец в квартиру.
Она захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. В голове шумело. Даже сейчас она ощущала запах одеколона Савушкина. И его руку… и как медленно и спокойно он перебирает Анины пальцы…
В подъезде слышался Сонечкин смех, чей-то говор, бурчанье, и Аня быстро отошла. Не хватало еще подслушивать! Ха! Можно подумать, ей интересно, что там муж говорит своей жене! Пусть они едут на ночной пляж, пусть варят себе ужины, пусть ложатся спать, пусть делают что хотят, только вот к ней не лезут! Хватит благотворительности! У нее собственная жизнь, она не скорая помощь!
Аня сбросила туфли и вытянула затекшие ноги. Прошлась по пустой комнате, сняла платье и, подхватив полотенце, отправилась в душ.
Сквозь шум воды она отчетливо слышала, как в прихожей затрещал звонок.
– Да идите вы… – обиженно сощурилась Аня и еще яростнее стала тереть себя щеткой.
Звонок повторился. Потом еще и еще. Чтобы хоть как-то его заглушить, она набрала в легкие побольше воздуху и тоненько запела: «Парней так много холо-о-остых, а я люблю…» Куда это меня?! Я ж не эту хотела… «Ге-о-ргий! И больше никого на белом све-е-е-те, боюсь, чтобы другую ты не встретил… Данила…» Блин! Имя-то какое дурацкое!
Она вышла из ванной в твердой решимости к двери не подходить, и пусть там хоть обзвонятся!
Но в квартире была тишина.
Аня крадучись подошла к двери, прислушалась и прильнула к глазку. Через крохотное стеклышко она увидела только пустую лестничную площадку. И никого.
– Ушли, что ли? – захлопала ресницами Аня. – Ну вот, не могли подождать! А я, может быть, в душе была и ничего не слышала!
Она схватила брошенные пакеты и отнесла на кухню.
– Все! – приказывала она себе. – Хватит. Быстро разложи продукты в холодильнике, а сама иди и позвони Георгию! Парень небось весь телефон оборвал – никак дозвониться не может, а я…
Однако, подойдя к телефону, Аня набрала не знакомый номер питерского возлюбленного, а номер телефона Ольги.
– Оля, здравствуйте, это Аня… – проговорила она и тяжко вздохнула.
– Анечка, у вас что-то случилось? – настороженно спросила сводная сестра.
– Нет, у нас все просто замечательно. Правда, я не знаю, какая у него кардиограмма, мы не измеряли, но…
– То есть… на самом деле ничего не случилось?
– Не-а, – чуть не всхлипнула Аня. – Все прекрасно. Никаких одышек у больного. Бегает, ходит… в органные залы, и ничего.
– А что принимали?
– Ничего. Он ничего не хочет принимать. Да я ведь и не знаю, что ему надо. Но… но сохраняю его спокойствие, берегу, чтоб не нервничал… В семье установился прекрасный микроклимат…
– Так это все-таки ваш муж? – осторожно спросила Ольга.
– Нет, все-таки не мой. У них с женой теперь все в порядке, она с него пылинки сдувает. Прониклась. Обещала скрасить его дни. А когда вы приедете? Мне бы узнать, насколько он болен, а потом… потом и в Питер.
Ольга немного помолчала, а потом тихо проговорила:
– Анечка, я сейчас никак не могу при-ехать, а… а с тобой все в порядке? Чудится мне, что у тебя непростые отношения с этим больным.
– Да нет, не чудится вам… они и в самом деле непростые. Но… – спохватилась Аня и гордо добавила: – Это ни о чем не говорит! Я честно старалась!
– Я понимаю. Ну что ты! – материнским тоном проговорила Ольга и горько усмехнулась. – Девочка, не надо больше стараться, пожалей и себя тоже. И помни: у них сейчас все хорошо, а для больного человека нет лучшего лекарства, чем домашнее тепло, уют, нежность и забота ближних. Ну? Успокоилась?
– Да еще и как! – старалась не всхлипнуть в трубку Аня. – В общем, если будут изменения, я позвоню.
– Звони, но я все же надеюсь, что изменений не будет.
Аня положила трубку, уселась возле телевизора и бездумно уставилась на экран. Там, в заэкранной волшебной жизни, все и всегда заканчивалось хеппи-эндом, другие фильмы Аня просто не смотрела. Женщины были молоды и прекрасны, мужчины – остроумны и благородны, любовь всегда оказывалась взаимной, а проблемы решались трудно, но обязательно красиво!
Где-то на журнальном столике вдруг запиликал сотовый телефон. Аня скосила на него глаза: отсюда номера не было видно, а шевелиться не хотелось.
– Опять этот Савушкин! – со злостью произнесла Аня. – С ночного пляжа звонит, знает, гад такой, что ему теперь все можно, хочет еще и меня пригласить за него порадоваться…
Телефон звал к себе еще минуты две, но Аня набралась сил и даже на него не взглянула. Правда, когда он умолк, она с грацией тигрицы кинулась к журнальному столику и уставилась на маленький экранчик. «Пропущенный вызов» – беспристрастно объявлял телефон, купленный Савушкиным.
– Ну и кто это? – неизвестно у кого спросила Аня и принялась давить на кнопочки, пытаясь узнать номер звонившего.
Звонил Георгий. Причем целых четыре раза.
– И все? – недовольно спросила Аня у телефончика. – А больше никто, что ли?
Больше никто. Она знала, что надо перезвонить Георгию, но слышать сейчас: «Алло, малыш, а я тебе звонил-звонил…» не хотелось. Было лень что-то говорить, оправдываться, да и вообще…