— Да, — вздохнула она. — Сразу же.
— Я попрошу помочь своего айтишника. Наверное, где-то ты, Саня, трояна приютила. Ладно, — махнул он рукой. — Пойдем чай пить, а то я на службу опоздаю.
На кухне уже хозяйничала Лариса. А на столе стояли тарелки с нарезкой и фруктами. В маленькой пузатой тарелочке дымилась овсяная каша.
«Гламурненько тут у вас, — хотелось пошутить Александре, вдруг возжелавшей понаблюдать, когда генерал Кирсанов откушает кашку, заест ее манго и виноградом, а потом заглянцует это великолепие чашечкой кофе. — Или какавой с чаем?» — мысленно усмехнулась она.
Но Сергей Юрьевич ее надежд не оправдал. Достал из-за стеклянной дверцы две высокие чашки. Одну себе, другую для нее, и, усевшись рядом, уставился на сестру.
— Лар, — позвал негромко.
— Сейчас, Сережка, — отмахнулась она и принялась выкладывать в глубокую тарелку пельмени.
— Ты будешь, Саша? — поинтересовалась Лариса, ставя перед братом тарелку.
— Еще рано, — пробормотала Александра. — Я так плотно завтракать не привыкла.
— Тогда потом сваришь себе и Леше, — велела Лариса и даже показала ящик в бескрайней морозилке, где на деревянных дощечках покоилась стройными рядами армия пельменей. Один в один, с красивой ровной косичкой сбоку.
— Как машина лепила, — восторженно выдохнула Александра. — Никогда таких ровных не видела.
— Ничего особенного, — фыркнула Лариса. — У Лены нашей лучше получаются. Но она вчера на службе задержалась. Пришлось мне самой лепить.
— Лара у нас кулинарный гений, — довольно пробурчал Кирсанов, накладывая поверх пельменей несколько ложек сметаны. Получились снежные сугробы в тарелке, которые для пущего эффекта Кирсанов притрусил солью.
— Ну какой там гений, — пробормотала Лариса, усаживаясь напротив. — Так… умею кое-что.
— А вы не пробовали вести кулинарный блог? — ни с того ни ссего брякнула Александра и сама изумилась. — Хорошая идея.
— Даже не думала об этом, — улыбнулась Лариса и сразу сделалась похожей на брата.
— Нам на семью одного блогера достаточно, Александра Андреевна, — шутя заявил Кирсанов, а потом внимательно глянул на нее. — Почему не ешь, Санечка?
— Рано еще, — пролепетала Санька.
— Она боится, что мы ее отравим, — хмыкнула Лариса и наябедничала: — Мы уйдем, а она яндекс вызовет!
— Ничего она не вызовет. А во вчерашнем ты сама виновата, — отмахнулся Кирсанов и, отвлекшись от поглощения пельменей, соорудил бутерброд, слегка напоминающий Вавилонскую башню. Копченое мясо, сыр, лист салата, ломтик соленого огурца и снова мясо. Положил на тарелку Александре и скомандовал:
— Ешь, Санечка. Считай это первым завтраком.
Она попыталась возразить, но тут на кухню вбежал Лешик. Сонный, взъерошенный, и, радостно завопив: «Пельмени-пельмени», взобрался к матери на колени.
— Хочешь? — улыбнулся Кирсанов, подставляя ребенку свою тарелку.
— Да, — довольно кивнул Лешик.
— Тогда возьми ложку и ешь, — велел Кирсанов.
Александра в изумлении наблюдала, как ее сын подскочил и по-хозяйски потянул один из множества ящичков, понатыканных во встроенной кухне.
— Смотри, Лар, — довольно усмехнулся Кирсанов. — С первого раза запомнил.
— А умыться и почистить зубы, сыночек? — заметила Александра. — Помнишь сказку про кариес и чупа-чупс?
— Так тут чупа-чупсов нет, только пельмени, мам, — бесстрастно заявил Лешик, залезая к Кирсанову в тарелку.
— Ну конечно, — улыбнулась Александра, наблюдая, как отец и сын одинаково зачерпывают ложками из одной тарелки.
— Что это за сказка такая? — удивилась Лариса.
— Моя мама сочинила! — гордо заявил Лешик и потянулся за еще одним пельменем. — А ты на войну, пап? — поинтересовался он с набитым ртом.
— Нет, — рассмеялся Кирсанов, — в штаб вызвали.
— А ты надолго уедешь? — настороженно протянул мальчик. — А как же елка?
— С елкой придумаем что-нибудь, Алексей, — улыбнулся Кирсанов. — А меня целый день не будет. Вечером вернусь.
— А что ты делаешь на работе? — полюбопытствовал мальчик. — Мама посты пишет, а ты?
— А я посты проверяю, — довольно обронил Кирсанов. — А тетя твоя Алена пост держит.
— Это как? — изумился ребенок.
— Слово «пост» имеет много значений, — заметила Александра, про себя подивившись, что даже в разговоре с ребенком Кирсанов красиво съехал с темы. И вытирая сыну рот салфеткой, пробормотала: — Мы с тобой потом это слово изучим, Лешик.
— А делаешь ты что? — внимательно глядя на отца наивными глазенками, не унимался ребенок.
— Как что, — растерялся Кирсанов. Видимо, обсуждать свою деятельность с кем-то из гражданских ему не приходилось. — Сейчас съезжу к руководству, потом сам с бумагами поработаю. А после обеда поеду в отряд. Подерусь там с ребятами и к тебе приеду.
— Хорошая у тебя работа, — сделал вывод Лешик. — А у мамочки тяжелее.
Александра рассмеялась, вслед за ней и Кирсанов. Только Лариса сложила губы бантиком.
— Наговорил глупостей ребенку, — пробурчала она. — Теперь подумает, что у тебя работа, как в детском саду. Поболтал, поел, подрался…
— Примерно так и есть, — дурашливо бросил Кирсанов и мимоходом заметил: — Я часа в два обедать заеду. Покормишь меня, Санечка?
— Конечно, — пробормотала Александра.
А когда за Кирсановым и его старшей сестрой закрылась дверь, Лариса провела краткий инструктаж.
«Кормление высшего командного состава в домашних условиях», — хмыкнула про себя Александра, запоминая, в какой кастрюльке куриный бульон, а в какой котлетки.
А когда и за Ларисой захлопнулась дверь, Саня предложила сыну поиграть в разведчиков.
— Давай попробуем найти спортзал, Лешик.
Они спустились вниз по широкой деревянной лестнице, сделанной из массива венге.
«Интересно, сколько это все стоит? — мысленно озадачилась Александра, но отмела такие думки, как недостойные. — Какая разница, все равно не мое», — про себя усмехнулась она и застыла, пораженная видом. Несколько тренажеров самых известных марок стояли рядком около панорамных окон, еще парочка примостилась возле стены. Плюс шведская стенка и прикрепленная к потолку и к полу боксерская груша. А дальше за стеклянной дверью располагались сауна и душевая кабина, отделанная мрамором. Александра шагнула в банную зону и обомлела, увидев широкую ванну на постаменте, расположенную около витражного окна.
«Красиво, — мысленно промямлила она, представляя, как сидит в горячей воде и смотрит на заснеженную улицу. — Не мылься, бани не будет, Шура-а-а», — одернула Саня саму себя, прекрасно понимая, что долго не задержится в этой квартире, да и в жизни Кирсанова тоже.
Она вернулась в спортивный зал, где ее сын уже карабкался вверх по шведской стенке, и, неловко обернувшись по сторонам, включила кардиотренажер и быстро пошла по дорожке. Леша лазал по шведской стенке, кувыркался на матах и довольно носился по залу.
— Мам, мне здесь нравится, — восторженно заявил малыш. — Давай останемся жить у папы!
«Здрасьте пожалуйста!»— в сердцах подумала Александра, а вслух чуть слышно пробормотала:
— Посмотрим.
И глянув на часы, охнула. Пятнадцать минут второго!
— Вот это мы, Лешик, с тобой увлеклись, — хмыкнула Александра, радуясь в глубине души, что пост удалось выложить ранним утром. Взяв сына за руку, она поспешила наверх. Второпях нашла в холодильнике котлеты и маринованные помидоры в баллоне. Поискала что-нибудь подходящее на гарнир и ничего не обнаружила. Глянула в шкафчики в надежде найти какую-нибудь крупу или спагетти. Не нашла. И тут случайно в нижнем шкафчике, расположенном прямо под окном, наткнулась на картошку и лук.
— Не знаю, товарищ генерал, какой гарнир вы предпочитаете, — промурлыкала она про себя, — но жареную картошку любят все!
Управившись, Александра победно глянула на часы.