я осознала, что была рада его приезду. Даже когда Марк пытался отдалиться от меня в ресторане, мы всё равно встречались — я могла видеть его, внутренне ощущать близость. Поэтому за неделю вдали я успела соскучиться.
Но потом чувства сменились. Марк не готов был впустить нас в свою жизнь, не смог бы принять Милу как родную дочь. Поэтому я решила молчать. Молчать, чтобы не рушить наши жизни.
«В тебе столько страха, столько сомнений…», — думала я, смотря на Гранина. «И я могла бы подождать, пока ты разберёшься в себе. Но что, если это время будет потрачено зря?».
— Здравствуйте, — Марк растянул гласные, выдернув меня из размышлений. — С выздоровлением вас! — присев на корточки, он протянул Миле подарок. — Мама говорила, что ты любишь животных, поэтому я выбрал собаку. Думаю, он будет прекрасной подушкой ночью.
Сначала дочка не решалась взять игрушку — то ли стеснялась, забыв об их встрече, то ли не хотела брать подарок у мужчины, которого встретила второй раз в жизни. Но увидев моё одобрение, она резко выхватила пса и радостно прижала его к себе.
— Большое спасибо, — натянуто улыбнулась я. — Но зачем ты приехал? Я уже вызвала такси.
— Отмени, — твёрдо ответил Марк. — У меня сегодня нет никаких дел, поэтому я отвезу вас домой.
— Не нужно, — пыталась отнекиваться я.
— Может, хотя бы сегодня не будем спорить? — поднявшись, он тепло посмотрел на меня. — Я всё равно не отступлюсь — хочешь ехать на такси? Давай. Я поеду с вами.
— Какие же вы все упёртые, — прошептала я, вздохнув.
— Что ты сказала? — Марк сделал вид, что не услышал.
— Ничего. Поехали уже. Мы очень устали…
Подойдя к машине, Гранин открыл заднюю дверь, а я увидела детское кресло. Марк спокойно взял Милу на руки, а потом усадил в него, пристегнув ремнями, а я тихо спросила:
— Я что-то не знаю? — нахмурилась. — Разве у тебя есть дети?
— Нет, — усмехнулся он. — Просто я заранее подумал о безопасности дочки, — сказав последнее слово, Марк осёкся и замер. — Твоей дочки.
Его поведение пугало — холодный айсберг неожиданно стал плюшевым медведем, решившим внезапно проявить заботу. Но резкое изменение Гранина не поддавалось объяснению, если только…
Невольное предположение, посетившее меня, заставило осторожно открыть сумку и прощупать в ней вещи. Возможно, Марк нашёл свой кулон, вспомнил про нашу ночь и решил, что Мила его дочь. Но подвеска до сих пор лежала в кармане, окончательно спутав меня.
— Ты сядешь, или мы без тебя поедем? — крикнул Гранин, заведя мотор.
Но почему он в открытую не спросил? Почему целую неделю молчал? Неужели пытался собраться с мыслями для серьёзного разговора?
Это будоражило и пугало одновременно.
— Мила, сегодня ты остаёшься у меня. Мама решила ещё недолго отдохнуть в больнице, — не выдержав промедления, саркастично сказал Марк.
— Да сажусь я, — глубоко вздохнула. — Сажусь.
Всю дорогу я была как на иголках. Мне не хотелось рассказывать Гранину про дочь, но теперь могло оказаться, что он всё уже знал. Понимая, что не смогу долго находиться в неведении, я решилась начать один из важных разговоров в нашей жизни.
— Ты сегодня странный. Что-то случилось?
— Да, — он натянуто улыбнулся. — Я отказался от предложения Ульянова. Останусь ещё на какое-то время…
— Почему?! — искренне удивилась я. — Ты же так хотел переехать…
— Оказалось, в этом городе меня держит большее, чем просто любимая работа, — Марк повернулся, многозначительно посмотрев на меня. — Возможно, я нашёл новый смысл жизни?
Моё сердце, привыкшее к близости Гранина, ускорило ход. Теперь я была уверена, что он вспомнил ту ночь и догадался, что Мила может быть его дочерью. Но открыто говорить об этом при ней боялся.
Когда я осознала это, ладони вспотели, а по рукам пробежали мурашки.
Я тысячу раз представляла, как встречусь с Марком, как расскажу ему про наше чудо, даже пыталась предугадать реакцию. Но оказалось, что в реальности была к этому совершенно не готова.
Я, так же как и Марк, боялась. Страшилась впустить его в нашу жизнь.
Всю оставшуюся дорогу мы молчали. Гранин включил музыку и старался развеселить понурую Милу. Я же изредка бросала на них растерянные взгляды, пытаясь понять, как же вести себя дальше.
— Вот и дом, — мягко произнёс Гранин, когда мы въехали во двор. — Наверное, так соскучились по бабушке…
— Очень, — вздохнула я, пытаясь успокоиться. — Останови, пожалуйста, у подъезда.
Когда Марк припарковался, я открыла заднюю дверь и достала Милу. Дочка действительно ещё чувствовала слабость и бессильно прижималась ко мне.
Задерживаться на улице мы не могли — моросил мелкий дождь, поэтому, я хотела поскорее попрощаться с Граниным, предложив встретиться вечером, чтобы поговорить. Но замерла, увидев рядом с входной дверью Никиту.
Глава 23
— Лида, привет, — натянуто улыбнувшись, произнёс Никита. — Давно не виделись.
Наверное, мне тоже стоило поздороваться. Но я была настолько шокирована его появлением, что просто молча стояла и смотрела на ещё одного призрака прошлого.
Видимо, Марк заметил моё замешательство, поэтому решил помочь спровадить незваного гостя.
— Дорогая, кто это? — я почувствовала, как на мою поясницу ложится его ладонь.
— Это… — не находила слов, от неожиданности глупо хлопая ресницами.
— Я Никита, — Котов протянул руку Марку, но тот не удостоил его пожатием. — Нас с Лидой связывают… давние отношения. А вы? — он многозначительно поднял брови.
— Я Марк, — голос Гранина был чересчур спокойным. — Муж Лиды.
Это было слишком внезапно. Повернув голову в сторону Марка, я недоумённо посмотрела на него, и от удивления слегка открыла рот. К счастью, Гранин полностью контролировал ситуацию.
— Наверное, устала держать? — раскрыв зонт, Марк улыбнулся дочке. — Милая, пойдёшь ко мне на ручки? — Казалось, он хотел сказать: «пойдёшь к папе на ручки», но в последний момент сдержался.
Обычно Мила не любила, когда к ней прикасались посторонние люди — она была только маминой дочкой. Но сейчас Мила, не думая, забралась на Марка, прислонившись щекой к его плечу.
— Зачем ты приехал? — почувствовав поддержку Гранина, я наконец-то пришла в себя.
— Хотел с тобой поговорить, — взгляд Никиты был слишком тяжёлым, но я стойко держалась, не отводя от него глаз. — Уделишь мне пару минут?
— В чём собственно проблема? — Марк снова проявил нетерпение. — Если вы не заметили, на улице дождь. Милу только что выписали из больницы, поэтому ей нельзя простужаться. Думаю, этот разговор подождёт.
— Нет, — резко ответил Никита. — Нам нужно поговорить именно сейчас. Завтра я планировал вернуться в Москву.
Я понимала, что просто так он от меня не отстанет — это было не в характере Котова. Если Никита