которых было столько разговоров, и которые загоняли местную прислугу до смерти. У меня была возможность внимательно рассмотреть людей, поднявших дворец на уши, но особого впечатления они на меня не произвели. Люди, как люди. Одеты, может, чуть побогаче местных, да смотрят свысока, вот и вся разница.
Иноземные гости поклонились королеве и отошли, встали почти в центре зала, смотрели на местную знать, как на челядь. Лакеи собирались закрыть двери, чтобы отворить их только для одного, но дорогущего гостя – великого магистра или, вернее так: Великого Магистра, поскольку титул главного мага был чем-то вроде имени и фамилии, но возникла непредвиденная заминка. Сначала у дверей засуетились лакеи, а потом церемониймейстер, снова выйдя вперёд, бухнул жезлом в пол и громко объявил:
– Гости из Сибири. Меховая компания «Пётр и Павел».
Ядвига ахнула, всплеснула руками. Гости с Запада нахохлились, помрачнели. Ну, понятно, наши сибирские мужики им сейчас нос натянут, отберут титул главных звёзд бала. Ну, как говаривал мой дед по материнской линии: «Чаво уж там, ляпи!».
Распахнулись двери. В зал вошли двое мужчин в длинных шубах. М-да, одеты не по сезону, но если они из Сибири, да ещё и меховщики, то понятно – кажут товар лицом. Мужики сбросили шубы на руки церемониймейстеру, это чтобы уж никаких сомнений не осталось, что русские купцы в гости привалили, и, подойдя к трону, поклонились Ядвиге в пояс. Выглядело это несколько дико, потому что одеты мужики были не по-русски, а в одежду из серии «лихой мужик»: колеты, кожаные штаны, ботфорты. Когда кланялись, из-за ворота выпали и синхронно качнулись цепи с украшениями, сродни украшению посла из фильма об Иване Васильевиче. М-да. Дорого-богато.
На вид мужикам было около сорока. Оба русоголовые, гладко выбритые, приятно пахнущие одеколоном, вот, сразу видно – цивилизованные люди, не то, что некоторые.
Один из мужиков, видимо, старший, повернулся к дверям, щёлкнул пальцами, сказал громко:
– Подарки для её величества и… – он выразительно посмотрел на лакея, тот подбежал на цырлах, что-то нашептал на ухо купцу. Мужик кивнул, произнёс так, чтобы уж точно все услышали:
– И племянницы её величества.
В зал вбежали двое слуг, нагруженные чем-то непонятным. Что это? Я покосилась на Ядвигу, та тоже была озадачена, смотрела с интересом. Старший, весьма-весьма такой презентабельный дядька, жаль, что старый, взял свёрток, тряхнул в руке.
Ах! воскликнул зал в едином порыве. Может, и я тоже ахнула, не помню. Непонятный свёрток превратился в шубу. Да какую! Длиннющую, иссиня-чёрную, пушистую. Хм, что это за мех такой? Я таких зверей не знаю. Но, видимо, Ядвига знала, потому что обрадовалась, как девочка. Видать, это ещё и дорого. Хорошо, а мне что подарят? Мне досталась примерно такая же шуба, но белая, и всё же не такая длинная, без шлейфа, но это понятно – я ж не королева. М-м-м, приятно, чёрт побери.
Королева обрадовалась, я – тоже. Гости позеленели от зависти, ведь никто из них не додумался даже до самого простенького подарка. Интересно, что скажет Гизела? Она там ещё жива или уже умерла от зависти? А, нет, наверное, создаёт отделение Гринпис для борьбы за права животных.
Слуги унесли подарки. Сибирские дядьки отошли в сторону. Зал притих, в ожидании появления Великого Магистра, вон, для него уже и стул поставили.
Бух. Ударил в пол жезл. Бам. Распахнулись двери и в зал вполз древний старикашка в плаще, усыпанном звёздами и перхотью. Высокий колпак с кистью довершал картину.
М-да. Значит, это – главный маг, который умрёт через год? И как он доживёт-то? Он же на ходу рассыпается. Старикан прошёл к своему месту, по пути бросив в мою сторону колючий взгляд, и заставив поёжиться. М-да. Старый-то он старый, но всё же страшно.
После прихода Великого Магистра начался бал. Мне танцевать не хотелось, но меня никто не спрашивал, а поскольку право выбора было за Ядвигой и теми мужиками, что пришли последними, то пришлось идти танцевать с сибирским гостем, тем, что помладше.
Открыла бал именинница, я стояла во второй паре на радость местным придворным, которые так сладко улыбались, что не оставалось никаких сомнений, по первому разу меня уже обсудили, но будет ещё и второй, и третий.
Первый танец был традиционно коротким – минут двадцать, так, исключительно для разминки, рассматривания и выбора партнёра для следующего танца, а потом мой партнёр вернул меня туда, где взял, то есть, под бок к Ядвиге, где я столкнулась с Маевской. Наперсница королевы, сама того не ведая, осчастливила меня на весь оставшийся вечер; оглядев с ног до головы, заявила через губу:
– Такой молодой девице не обязательно скучать в обществе королевы. Развлекайтесь, её величество отпускает вас.
Я присела в реверансе, и тут же, воспользовавшись возможностью, свинтила в буфетную, вход в которую находился недалеко от центрального входа в бальный зал. Такой выбор я сделала не потому, что уж очень хотелось выпить; буфетная была проходной комнатой, из которой можно было выйти в бальный зал, в главный коридор и в дамские комнаты, то есть, сбежать незамеченной. Конечно, я бы сбежала сразу, но увы, раньше девяти уйти было невозможно, потому я решила провести три часа на каторге с наибольшим комфортом: у столов со всякими вкусностями. Нет, я не скажу, что не люблю танцевать, но местное хождение строем, называемое танцами, нагоняло на меня тоску.
Я вошла в буфетную. Ба! Знакомые всё лица! У столов с винами уже стояли лагерем те самые охотники, которых я первый раз увижу только через год. Что ж, не будем отбиваться от коллектива, поддержим нарождающуюся традицию.
Взяв бокал с вином, я отошла подальше от окна, мало ли, и, попивая местное вино, больше похожее на компот, слушала, о чём говорят мужики. Разговор крутился вокруг гостей из далёкой Сибири. Я подобралась поближе, навострила уши, но охотники особо ничего нового не сказали. А то я не знала, что Сибирь везде славится своими богатствами, и это они ещё про нефть и газ не знают. Короче, слушать было особо нечего, но тут ситуацию исправил князь Лисницки, пожаловавший к столам с визитом. Охотники встретили князя радостными возгласами, кто-то угодливо протянул бокал с вином, кто-то поинтересовался новостями из Ройтте.
Князь театрально махнул рукой, произнёс жеманно:
– Ах, господа, я не знаю. Я оставил свой пост, пусть делают, что хотят.
Охотники, услышав об этом, всполошились, наперебой закудахтали, интересуясь, что же теперь будет-то. Князь жеманным тоном заявил:
– Ах, господа, я устал. Я устал тащить этот неподъёмный