– Пошел ты, и пошла твоя чертова работа, Райдер. Я ухожу отсюда, – зарычала я и повернулась с абсолютным намерением уйти.
– Позвони в Гильдию, позови Олдена к телефону, – спокойно попросил Райдер.
Я выдохнула и закрыла глаза, борясь за самообладание.
– Я повреждена, другие тоже могут использовать гламур, – предложила я ему решение проблемы.
– Мне не нужны другие, мне нужен самый лучший и Мари настоятельно рекомендовала тебя.
Я моргнула и посмотрела на него через плечо.
– Мари мертва, – резко ответила я.
– Да, но она была другом моего отца, – заявил Райдер.
– Найди кого-нибудь еще, – рявкнула я отчаянно желая выбраться из комнаты, от чувства что стены наползают на меня.
– Позвони в Гильдию, – рявкнул он на Фейри, стоящему ближе всех к столу, возле дальней пустой стены в комнате.
– Ты только что затрахал мою голову! Чего ты от меня ждешь? Поцеловать твои чертовы ботинки, Фейри? Неправильная. Проклятая. Девчонка!
– Напротив, я думаю ты идеально подходишь для работы, – заметил он.
Я уже собралась сказать ему, куда засунуть это заявление, но он узнал от Олдена, что если я не возьмусь за эту работу, она станет моей последней. Я могла убежать, жить в одиночестве, но вероятно, подписала бы смертный приговор Адаму и Лариссе. Это то, чего бы я никогда не сделала. И он это знал, что делало его опасным.
– У меня есть готовый контракт. Ты его подпишешь.
Я пристально взглянула на него, не соглашаясь, но и не отвергая то, что буду подписывать.
– Сам подписывай его, я не уступлю тебе Райдер, – заорала я.
Он сжал губы: – О, думаю ты уступишь. Ты сделаешь даже больше, чем просто уступишь мне, – он щелкнул пальцами и дверь в комнату открылась. – Ты безропотно подчинишься и уступишь, даже если придется умолять меня, позволить это.
– Син, – голос Адама перебросил меня через край, мой гнев вскипел до предела. Пораженная, я резко повернулась к нему. Как долго он здесь находился и сколько видел?
– Придурок, – зарычала я на Райдера, не обращая внимания на тех, кто слушал, или тех, кто потянулся за кинжалом. Я была готова к атаке.
– Син, осторожнее. Прямо сейчас Олден подписывает свой собственный контракт. Вот почему меня прислали сюда. – Предупредил меня Адам.
– Уверена, что так и есть. – Олден мог начинать считать свои грёбаные дни. Отсчет начался, когда он загнал меня в этот проклятый угол. Казалось, со дня смерти Мари, он начал злоупотреблять своей властью. Поползли слухи, что он берётся за работу, где больше всего платили, что было против законов Гильдии. Она была создана, чтобы защищать человеческую расу, а не набивать наши карманы.
– Ладно, – зарычала я, протягивая руку за контрактом.
Райдер холодно улыбнулся, словно уже выиграл. Я закатила глаза, когда он схватил мою руку вместо того, чтобы отдать мне контракт. Его пальцы обернулись вокруг моих, напоминая о том, что произошло на том заброшенном участке трассы. Я попыталась вырваться, но он был сильнее и подтащил мое тело вплотную к себе.
– Отпусти меня – сейчас же! – закричала я, когда воспоминания о моей матери с удвоенной силой пробились на передний план.
Райдер ослабил хватку, словно воспоминания наводнили и его ум. Сузив глаза он изучал пепельный цвет моего лица. Может, если бы я была достаточно сумасшедшей, то смогла бы выбраться оттуда до того, как подписала его глупый контракт.
Уголки его губ приподнялись в злой улыбке. В ответ я сузила глаза, задаваясь вопросом не читает ли он мои мысли? Я знала, что некоторые Фейри обладают такой способностью, но не была уверена какие именно силы есть у него. И пока не узнаю, буду чертовски осторожна со своими мыслями. Я отбросила эту мысль и подошла к столу.
Пергамент, на котором был составлен контракт, был серым и от одного взгляда на него по моей спине пополз озноб. Легенда гласила, что Фейри заключали договора на коже тех, кто предал свою расу. Они сдирали кожу заживо и держали заключенных в подвешенном состоянии, пока нарастала новая... только чтобы вновь повторить эту процедуру. Они заложили абсолютно новое понятие в утилизацию.
Я не собиралась прикасаться к этому и неважно, что там сказано, в любом случае мне придётся подписать. Иначе я подпишу смертный приговор – своим друзьям. Я огляделась в поисках ручки, но единственной вещью на маленькой деревянной столешнице рядом с пергаментом, был нож с костяной рукояткой.
От плохого предчувствия мой желудок скрутило узлом. Я повернулась и уставилась на Райдера. Он по-прежнему улыбался во все тридцать два зуба.
– Прочти, – хрипло прорычал он.
Я приподняла бровь.
– Разве имеет какое-то значение прочту я его или нет? Либо я его подписываю, либо отправляюсь на войну с Гильдией, чего я делать не собираюсь. – В Гильдии у меня были друзья, и не только те из моего ковена.
Он взял нож, и пока я наблюдала за ним, разрезал ладонь. Густая ярко красная кровь просочилась из раны. Мои глаза были прикованы к его руке, ладони сжались в кулаки, и я отступила назад. Он попросил мою руку низким и хриплым голосом.
– Э-э...
– Дай мне свою руку, – прервал он мою панику.
Мне понадобилась вся сила воли, чтобы протянуть ему ладонь, пока он держал кинжал в другой руке. Моё внутреннее "я" заходилось в безмолвном крике. Здесь происходило что-то еще, помимо подписания этого грёбаного контракта, я догадывалась об этом. Я вздрогнула, когда Райдер неглубоко разрезал мою руку. С моих губ сорвалось шипение. Я посмотрела на контракт, но выбора у меня не оставалось. Жизни Лариссы и Адама окажутся под угрозой, если я этого не сделаю.
– Я прошу тебя соблюдать этот договор на крови, согласна ли ты чтить его, Синтия Рейн МакКена? – Его голос был низким, гипнотическим, словно ласка в моей голове.
Я взглянула на Адама, потом снова на Райдера.
– Да, – тихо ответила я. В мгновение, когда я согласилась, он приложил мою руку к своей, сомкнув ладони. И сильная волна боли и удовольствия, повергла в шок мои чувства, пока я держалась за него, чтобы остаться в вертикальном положении. Я закричала, почувствовав, как что-то прорывается сквозь меня. Райдер должно быть ощутил то же самое. Его взгляд стал жестким, а челюсть напряглась.
Когда яростная реакция немного поутихла, а наши пульсы вернулись в полу-нормальный ритм, Райдер хлопнул нашими руками по серому пергаменту. Края пергамента вспыхнули светящимся флуоресцентным синим цветом. А потом все закончилось так же быстро как началось.
– Какого черта ты только что со мной сделал? – заорала я.
Сузив глаза, он медленно заскользил взглядом по моему телу. Он понизил голос и опасность в его словах проникла в меня сильнее, чем смог бы любой нож.