— Ну что же! Иногда и индейцем быть неплохо. Посмотрите, какая красота вокруг! Как деловито хлопочут наши друзья вокруг костров; кипят котлы, потрескивает ростбиф, шипят кровяные колбасы. Пир на весь мир! И всюду — мясо: туши, подвешенные, разложенные, разделанные на полосы… У нас сегодня, можно сказать, сбор урожая… урожая мяса!
— Точно, — улыбнулся Андре восторгам друга.
Ковбой, усевшись на только что отрубленную голову бизона, флегматично жевал свой неизменный табак.
— Вы, полковник, наверное, пресыщены всем тем, что для нас в новинку… — обратился к нему Андре.
— Пресыщен? Не только, сэр. Еще и встревожен!
— Не может быть! Вы ведь стреляный воробей!
— Именно поэтому.
— Так в чем же дело?
— Что вы скажете о лошадях наших друзей индейцев?
— Ну, что можно сказать… прекрасные быстрые кони, отлично выезженные.
— Согласен. Но я не о том. Вы заметили, что ни одна из них не ходит аллюром[76], который у вас в стране называют иноходью?
— Действительно, ни одна.
— И я таких не видел, — добавил Фрике.
— Впрочем, по-моему, индейцы и не приучают лошадей к иноходи: этот аллюр удобен для всадника, но утомителен для коня, и он часто спотыкается, — заметил Андре.
— Вы правы. На десять тысяч краснокожих не найти и двоих, у которых были бы иноходцы[77]. Ну и что?
— А то, что сегодня я обнаружил следы лошади, которая шла иноходью, и следы оставлены не более двух дней назад.
— И о чем это говорит?
— Что есть все-таки один индеец, чья лошадь идет таким шагом.
— Справедливо, раз вы видели след.
— Господа, думаю, я не сообщу вам ничего нового, если скажу, что я человек не очень впечатлительный. Мне пришлось побывать в разных, порой страшных переделках, и испугать меня трудно.
— Мы и не сомневаемся. Но что вы хотите этим сказать?
— А вот что: в тысячу раз лучше было бы встретить дьявола во плоти, чем хозяина этой проклятой лошади. Вы говорите, что сейчас в прерии спокойно. Дай-то Бог, чтобы вы оказались правы. И пусть защитит нас Провидение от человека на иноходце!
ГЛАВА 11
День на день не приходится. — Странное исчезновение бизонов. — Новые маневры. — Фрике предается размышлениям. — Неприятный сюрприз. — Лошадь и всадник на земле. — Короткая, но решительная борьба. — Пойманный лассо[78]. — Тайна остается тайной. — Война или единичное нападение? — На берегу реки. — Привал индейцев. — Все трое в плену. — Бледнолицый Охотник За Скальпами! — Кровавый Череп!
Как Андре и говорил, опоздавшие охотники вернулись утром и привезли в лагерь лучшие куски мяса бизонов, сраженных их пулями. Несмотря на вошедшую в поговорку расточительность краснокожих, индейцы Кер-д’Ален были приучены к экономии и распорядились мясом гораздо лучше своих сородичей. Но как еще далеко было им до искусной бережливости мясников цивилизованных стран! Сущее расточительство! Сколько испорченного мяса! Какое пиршество для грифов и койотов!
На третий день мясники вновь превратились в охотников, сели в седла и пустились на поиски дичи по бескрайней равнине. Однако, как ни странно, бизоны исчезли. Похоже, первая бойня распугала животных, и они ушли так далеко, что их невозможно было найти. Обычно бывает иначе: то ли доверяя своим силам, то ли от усталости, бизоны останавливаются, как только прекращается погоня. Скорее всего, они просто забывают об опасности и спокойно пасутся.
Итак, случилось неслыханное: стадо бизонов пропало на следующий же день после первой охоты. Руководители спешно собрали совет, куда из уважения пригласили и троих белых. Там было единогласно решено, что охотники разделятся на несколько групп, которые двинутся вперед, веером разойдутся по разным направлениям, чтобы быстрее найти пропавших бизонов, и будут действовать самостоятельно, независимо друг от друга.
Раньше, когда племена вели постоянные войны, такое решение было бы крайне неосторожным. Но уже много лет несчастные индейцы, которых теснят, преследуют, истребляют американцы, больше не воюют между собой. Они пытаются объединенными силами противостоять натиску белых, но нашествие бледнолицых неодолимо, как морской прилив.
Случается, то здесь, то там постреливают по неисправимым конокрадам, и те порой расплачиваются за свои преступления скальпом, а то и жизнью. Но они действуют на свой страх и риск, их разоблачают собственные соплеменники, над ними вершится скорый суд, и к серьезным межплеменным стычкам это не ведет.
Итак, Андре, Фрике и полковник присоединились к группе под командованием Блеза, и по сигналу Батиста все отряды разъехались по прерии.
Трое охотников скакали впереди, изо всех сил напрягая зрение в надежде увидеть где-нибудь на горизонте массивную фигуру бизона. Андре не расставался со своей подзорной трубой, но, так ничего не разглядев, не смог сдержать вздоха разочарования.
Фрике, как всегда жизнерадостный, пытался шутками разрядить атмосферу, но тщетно. Американец все больше хмурился и вообще прекратил всматриваться в даль.
Так прошло полдня. Ничто не прерывало монотонной скачки.
Даже Фрике начал нервничать и злиться, ибо не обрел еще главного качества, необходимого для настоящего охотника, — терпения. Не спуская глаз с горизонта, он беседовал сам с собой:
— Что за скука скакать целый день через эту самую прерию… Называется, рай земной для охотника!.. А в результате остаешься с носом. Здесь не расставишь силки, как когда-то в поместье господина Андре в Босе, и бизоны не удирают, как простые серые куропатки. До сих пор все шло как по маслу. Мы стреляли львов, тигров, носорогов, бегемотов, слонов, не считая пернатых всех цветов и размеров. Не такое уж это сложное дело! Вот и здесь, в Америке, все вроде складывалось удачно.
А теперь… Черт возьми! Ничего, совсем ничего… По правде говоря, в воздухе что-то витает. У меня какое-то странное предчувствие. Да и наш приятель полковник весь взъерошенный, а уж как увидел след этой таинственной лошади, так совсем покой потерял. Странно… Достойный джентльмен — мошенник хоть куда, его нелегко перепугать. Однако он сам не свой…
Билл ведь нам о своей жизни не рассказывал. Но я думаю, он много чего повидал.
Ну вот, какая тут трава высокая! Выше лошади! Я словно плыву в ней, а она под ветром перекатывается волнами. Эй, милашка! Рысью вперед, команды «шагом!» не было. Что такое? Что это ты разволновалась? Чуешь других лошадей? Какой же я болван! Если бы были лошади, я бы увидел всадников.
Но что-то в этой траве есть… Странно она колышется, будто ее кто-то пригибает. Надо бы посмотреть…