на приданое?
Похищение Тианин во младенчестве не было случайностью. Нашлись те, кому очень нужна была красивая девочка-полукровка. И не просто красивая, а талантливая, способная в решающий момент сыграть ключевую роль в судьбе некогда обширного королевства, которое теперь сжалось до таких размеров, что орел мог с высоты своего полета окинуть его одним взглядом. Прόклятым Силам не давало покоя это государство, и хотя они год за годом обескровливали царство Иоахима Десятого, отнимая у него лучших юношей и девушек, этого им оказалось недостаточно. Прόклятые Силы решили нанести удар изнутри, и для этого им понадобилась девушка, обладающая гениальной способностью к перевоплощению. Жребий пал на Тианин.
Для самой эльфийки-полукровки все началось шестнадцать лет назад, когда она только-только стала осознавать себя. Росла Тианин в Ледяном замке на краю света. Ей прислуживали странные создания — фурии, полузвери-полулюди. Они учили ее петь, танцевать, умению вести себя, а главное, перевоплощаться в других людей, почти оборотничеству. Она научилась быть кем угодно: бродяжкой-нищенкой, странствующей актрисой, зажиточной горожанкой, знатной дамой, даже королевой. Скользя по зеркальному полу холодных залов, кутаясь в меха, всматриваясь в свое отражение в бесчисленных плоскостях ледяных зеркал, юная Тианин гордилась своей красотой и грацией, а когда подросла — еще и умением кружить голову мужчинам.
Едва ей стукнуло семнадцать лет, полукровка узнала о своем предназначении. До сих пор она полагала, что, кроме нее, слуг и могучих великанов, что стерегли ворота и дальние подступы к ее угрюмому обиталищу, никого в округе нет. Однако выяснилось, что это не так. В Отмороженной башне, что, подобно исполинскому сталагмиту, высилась на дальней оконечности заснеженного плато, и куда юной полуэльфийке не было доступа, обитало создание, перед которым трепетали даже великаны-стражники. Оно и было истинным хозяином Ледяного замка и бескрайних заснеженных пустошей, что простирались окрест. Тианин часто смотрела из окон своих покоев на хрустальный клык башни, что торчал из занесенного снегом скалистого выступа, и не ведала, что именно там кроется ее судьба.
И вот однажды в ее спальню явилась служанка, похожая на лису. Улыбаясь и обмахиваясь пушистым рыжим хвостом, она припала к ногам девушки с видом полнейшей покорности. При этом в ее раскосых глазах таилась хитринка. Тианин почувствовала, что Патри — так звали лисоподобную служанку — принесла ей особую весть. Девушка выбралась из-под пухового одеяла, быстро накинула на себя подбитый мехом халат, сунула ноги в теплые туфли. Мельком взглянула на себя в зеркало, быстро расчесала костяным гребнем роскошные темные волосы. Пока она все это проделывала, Патри вертелась вокруг нее, преданно заглядывая в глаза. Наконец девушка села в кресло с высокой спинкой, похожее на маленький трон, и служанка подала ей горячий ягодный напиток.
— Ты что-то хотела сообщить мне, Патри? — спросила Тианин, прихлебывая напиток, приятной теплотой разливающийся по всему телу.
— Да, моя госпожа! — ответствовала та.
— Слушаю тебя.
— Вас желает видеть Мизарди.
— Мизарди? — переспросила девушка, стараясь не выдать своего волнения. — А кто это?
— Это… наш хозяин, — замешкалась Патри. — Хозяйка.
— Так хозяин или хозяйка?!
— Трудно сказать определенно, моя госпожа, — вздохнула фурия. — Вы сами все увидите.
— Тогда одень меня так, чтобы я могла понравиться хозяину и не оскорбить взора хозяйки.
— Я поняла вас, госпожа, — откликнулась Патри. — Вы предстанете перед нашим властелином очаровательной, но скромной.
— Думаю, это то, что нужно, — согласилась девушка.
И Патри принялась ее одевать. Они выбрали платье из лилового бархата с высоким, плотно застегнутым на горле воротником. Бархат оттеняла нитка жемчуга, похожего на отшлифованные кристаллы льда. Поверх платья Тианин надела накидку из меха снежного барса. Волосы собрали в высокую прическу, заколов их серебряным гребнем с бриллиантовой звездой.
Платье подолом достигало пола, поэтому девушка не стала надевать туфли, предпочтя им меховые сапожки на высоком каблуке. Дабы попасть в Отмороженную башню, нужно было пройти по каменному мосту, продуваемому злыми северными ветрами. Поэтому, выйдя из замка, Тианин тут же накрыла голову капюшоном и плотнее закуталась в накидку. Патри вызвалась сопровождать свою госпожу.
Они покинули замок и вступили на узкий каменный мост, переброшенный через бездну, откуда ветер вздымал тучи снежной пыли. Идти было трудно. Настил моста обледенел, а перил у него не было. Тианин пожалела, что надела сапоги на высоких каблуках, потому что едва не соскользнула в пропасть. Хорошо, что верная служанка была начеку. Она вовремя ухватила свою госпожу за подол. Так они и добрались до плато с Отмороженной башней, цепляясь друг за дружку. Вход в башню тоже охранял великан, весь седой от изморози. Он поклонился Тианин и толчком распахнул огромные двустворчатые двери. Госпожа и служанка поднялись по сложенной из глыб льда лестнице и вошли в единственную залу, что была внутри башни.
Здесь не было ни зеркал, ни ковров, ни гобеленов, ни изящной мебели — здесь не было ничего, кроме льда. Сосульки свисали со сводов, снежные наросты и ледовые наплывы создавали на стенах гротескный узор, который таил в себе зловещий смысл. Первым порывом Тианин было покинуть это холодное, неприветливое место, но она не могла шелохнуться, словно примерзла к напластованиям льда на полу. В зале никого не было, но вдруг послышался стеклистый шорох, который издает шуга — смесь воды и снега, качающаяся на волне. Только это была не шуга. Нечто, похожее на заиндевевшего паука, спустилось из-под далекого купола на невероятно тонкой и хрупкой с виду, полупрозрачной нити. Достигнув пола, существо повернулось и выпрямилось. Увидев, кто перед ней, Тианин вскрикнула и отшатнулась.
— Я выполнила твое приказание, Мизарди! — торжественно возвестила Патри, простираясь перед чудовищем ниц.
Глава десятая. Ее зовут Клауди
Свечение было неярким и холодным. Так обычно светятся гнилушки на болоте. Клаусу почудилось даже, что в привратницкой попахивает гнилью, но он вскоре забыл об этом, потому что разглядел источник света. Дровосека, который круглый год торчит в лесу, где случается всякое, трудно чем-либо испугать. Однако призрачное существо, которое приближалось сейчас к его ложу, не принадлежало к числу известных ему опасностей. Оно даже не относилось к миру живых. Юноша потянулся было к своему топорику, но вспомнил, что оставил его вместе со всем своим снаряжением в багажном коробе на запятках кареты. Кстати, багаж должны были разгрузить загадочные лимуры. Ну и где же они? Что-то не слишком-то расторопны эти «не совсем слуги».
Призрак приблизился. Запах гнили только усилился. Чувствуя себя совершенно беспомощным, Клаус оцепенело смотрел на бесстрастный оскал черепа, что проглядывал сквозь прорехи в распадающейся плоти. От