Вот первые строки этого перевода:
In the bigynnyng God made of nouyt heuene and erthe.
Forsothe the erthe was idel and voide, and derknessis weren on the face of depthe; and the Spiryt of the Lord was borun on the watris.
And God seide, Liyt be maad, and liyt was maad.
And God seiy the liyt, that it was good, and he departide the liyt fro derknessis; and he clepide the liyt, dai, and the derknessis, nyyt. And the euentid and morwetid was maad, о daie.
In the beginning, God made of naught heaven and earth. Forsooth, the earth was idle and void, and darkness were on the face of depth, and the spirit of God was borne on the waters. And God said 'Light be made!' — and light was made. And God saw the light that it was good and He departed the light from the darkness. And he klept the light day and the darkness night. And the eventide and morrowtide was made, one day.
(В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. И сказал Бог: да будет свет. И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью.
И был вечер, и было утро: день один.)[6]
Этот фрагмент довольно отчетливый, но во многих местах понять перевод было непросто. Однако многие известные библейские изречения на английском языке дошли до нас именно из перевода Уиклифа: woe is me (горе мне), an eye for an eye (око за око), такие слова, как birthday (день рождения), canopy (навес, покров), child-bearing (деторождение), cock-crowing (крик петухов, рассвет), communication (общение, сообщение), crime (преступление, злодеяние), to dishonor (позорить, осквернять), envy (зависть), frying-pan (сковорода, жаровня), godly (благочестивый, набожный), graven (высеченный), humanity (род людской), injury (рана, увечье), jubilee (торжество, год покаяния и отпущения грехов), lecher (распутник), madness (безумие), menstruate (менструировать), middleman (посредник), mountainous (горный), novelty (новшество), philistine (филистимлянин, обыватель), pollute (загрязнять), puberty (зрелость), schism (схизма, раскол), to tramp (тяжело ступать, бродить), unfaithful (неверный), zeal (рвение, пыл) и множество других. Вновь произошло не только пополнение словарного запаса английского языка, но и введение новых понятий и словесное оформление уже существующих, таких как humanity и pollute, которые впоследствии, как это часто бывает, обрели новые оттенки значений, более сложные и многогранные. Новые слова — это новые миры. Вы вызываете их к жизни, а они, если; достаточно сильны, идут в ногу с изменениями и по пути описывают все больше явлений, помогают проникнуть в их сущность, развиваются в устах и на страницах. Сколько тонких оттенков и значений вложено в многогранное слово «гуманизм»! Ради приближения столь высоко почитаемой им веры к англичанам Уиклиф не только обогатил церковную лексику такими словами, как graven, philistine, schism, но и ввел в обиход слова, которые за последующие 400 лет обрели значения, весьма далекие от текстов, с таким риском переведенных в средневековом Оксфорде.
Библию Уиклифа нередко упрекают за обилие латинизмов. Переводчик с таким трепетом относился к латинскому оригиналу, что переводил слово в слово, даже сохраняя порядок слов, свойственный латинскому языку, как, скажем, в таких конструкциях: Lord, go from me for I am a man sinner (Выйди от меня, Господи! Ибо я человек грешный), или I forsoothe am the Lord thy God full jealous (Ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель). Сам текст изобиловал латинскими словами, иногда заимствованными непосредственно, иногда через французский язык (mandement, descrive, cratch). Более тысячи латинских слов впервые появляются в английских письменных источниках именно благодаря Библии Уиклифа, и среди них такие замечательные слова, как profession (профессия), multitude (массы, многообразие) и glory (слава) — слово, вполне подходящее для этой первой английской Библии.
По меркам того времени это был бестселлер, книга-сенсация, и Церковь поначалу только осуждала Уиклифа. Они негодовали, что тот сделал Писание «более открытым для обучения простых прихожан и женщин, так что сокровище, принадлежавшее духовенству, стало забавой для мирян, а жемчуг Евангелия рассыпан повсюду и растоптан свиньями».
«Свиней» надо было кормить, полагал Уиклиф, и вот он, охваченный пылом миссионера, с энтузиазмом начал собирать и готовить новый монашеский орден объезжающих свой округ проповедников и отправлять их по всей Англии. Обычно они ходили в красновато-коричневых шерстяных рясах и с посохом. Вначале они состояли преимущественно из оксфордских богословов, но к ним вскоре присоединились множество простолюдинов. Вслед за Уиклифом они черпали вдохновение у 70 странствующих проповедников, которых Иисус направил в мир для обращения людей в новую веру. Целью Уиклифа и его последователей стало в буквальном смысле распространение слова Божьего на английском языке.
Все это походило на партизанскую операцию: они совершали вылазки, чтобы вернуть Бога народу с помощью родного для этого народа языка. Они выходили на большие и проселочные дороги, на сельские лужайки и поля, заходили в таверны и постоялые дворы, читая проповеди против богатства и порочности Церкви и провозглашая антиклерикальные идеи Уиклифа. За ними следили, за ними наблюдали. Они рисковали жизнью, но Уиклиф вел их все дальше. Участники этого движения стали известны как лолларды, от слова lollaerd (губошлеп), образованного от глагола lollen. Сами себя они называли христианскими братьями.
Церковь больше всего тревожило то, что они вытесняли священников.
Вот фрагмент из заповедей блаженства в переводе Уиклифа:
Blessid ben pore men in spirit, for the kingdom of heuenes is herne.
Blessid ben mylde men, for thei schulen welde the erthe.
Blessid ben thei that mornen, for thei schulen be coumfortid.
Blessid ben thei that hungren and thristen riytwisnesse,
for thei schulen be fulfilled.
Blessid ben merciful men, for thei schulen gete merci.
…
Ye ben salt of the erthe.
Blessed be poor men in spirit, for the Kingdom of heaven is theirs.
Blessed be mild men for they shall wield the earth.
Blessed be they that mourn for they shall be comforted.
Blessed be they that hunger and thirst rightwise,
for they shall be fulfilled.
Blessed be the merciful men, for they shall get mercy.
You are the salt of the earth.
(Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю. Блаженны плачущие, ибо они утешатся. Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут…
Вы — соль земли).
Благодаря английскому языку Библия теперь обращалась непосредственно к народу. Это сочли недопустимым. 17 мая 1382 года в Лондоне (в месте, на котором сейчас гордо возвышается паб в викторианском стиле, чей изразцовый декор напоминает архитектуру времен Уиклифа) был созван церковный синод, чтобы рассмотреть труды Уиклифа. Присутствовало 8 епископов, разного рода магистры богословия, доктора общего и гражданского права и 15 монахов.
Это был показательный судебный процесс.
Решение было предопределено, и на второй день собрания было составлено заключительное заявление, согласно которому высказывания Уиклифа были признаны откровенной ересью Были осуждены и последователи Уиклифа. Синод издал распоряжение об их преследовании и аресте странствующих проповедников по всей стране. Многих из тех, кого удалось поймать, подвергли пыткам и казнили.
Для английского языка важность этого вердикта заключалась в том, что решение синода было подтверждено парламентом, наложившим запрет на все англоязычные копии Библии, и Церковь таким образом получила достаточно полномочий, чтобы действовать решительно.
Все усилия Уиклифа пошли прахом. Он бросил вызов всемогуществу Церкви и потерпел поражение. Его переводы Библии бы были объявлены вне закона. Все церкви, от величественных соборов до скромных приходских церквушек, оставались под властью латыни.
30 мая всем епархиям в стране надлежало обнародовать приговор. Уиклиф заболел, его парализовало. Два года спустя, в последний день 1384 года, он скончался.
Пятнадцать лет спустя, в 1399 году, церемония коронации Генриха IV будет проведена на английском языке, повсюду будут увлеченно читать на английском «Кентерберийские рассказы» Чосера, но двери Церкви для этого языка так и останутся закрытыми.
Однако лолларды, рискуя жизнью, продолжали дело: нам известно, что они тайком встречались, а особенно активно в Херефордшире и Монмутшире. Один летописец тех времен писал, что «каждый второй встречный» оказывался лоллардом и что они «ходили по всей Англии, привлекая в свои ряды дворян и аристократов». Вряд ли они были столь многочисленны и влиятельны в дворянской среде, хотя, если говорить в ином контексте, во время крестьянского восстания 1381 года английский язык продемонстрировал, что способен стать языком протеста против центральной власти, а инакомыслящие дворяне и аристократы вполне могли приветствовать такие изменения.