Читать интересную книгу Почти три года (Ленинградский дневник) - Вера Инбер

Немцы не дают слушать радио: с ума можно сойти от них.

26 ноября 1942 года. Утро

Слушала радио, наше наступление под Сталинградом продолжается. Прибавилось еще 15 000 пленных и 6000 убитых: это только за 25-е число.

У союзников — средне. Интересно «беспокойство в Италии» (как не быть беспокойству!). Запросы в Англии, в палате общин, о Дарлане.

Ночь у нас была очень тихая. Не получаются у Гитлера налеты на Ленинград. Это ему не прошлый год!..

3 часа 30 минут

Сейчас, слышу, в коридоре Сергей Павлович, секретарь нашей парторганизации, спрашивает кого-то:

— Шрапнелью, что ли? А тот отвечает:

— Черт их знает! — и дальше говорит о делах.

Я это хорошо понимаю. Когда человек очень занят и знает, что эта работа нужна, необходима, он меньше боится. Просто он не думает об опасности.

27 ноября 1942 года. Утро

Сегодня похолодало. Дома нежно-розовые от солнца. А над ними поздний, утренний, холодный на вид месяц. Он похож на ночного сторожа, который зяб всю ночь, даже весь съежился от стужи. И сейчас завалится спать в какое-нибудь рваное, но теплое облако.

Днем

У нас под Сталинградом еще 12 000 пленных: итого 61 000. Гонят немцев на Дон. Неужели будет нам эта радость: дожить до окончания войны!

28 ноября 1942 года

Вчера «В последний час» не было, но мы продвигаемся вперед. В Сталинграде выжимаем неприятеля квартал за кварталом.

Немцы вошли в Тулон, но французский флот весь взорвался: линкоры, легкие и тяжелые крейсеры, эсминцы, 25 подлодок. По сообщению: «Утром порт представлял из себя потрясающее зрелище: все корабли лежали на боку». Можно себе представить! Но хорошо, что все это не досталось Гитлеру. В Африке, видимо, приближается решающая битва за Бизерту. Хорошо бы встретить Новый год если не с победой, то хотя бы с уверенностью в близкой победе!..

Передовая «Правды» от 25 ноября называется: «Ленинград, Одесса, Севастополь, Сталинград». Будут учреждены медали защитникам этих четырех городов. И даже гордость охватывает меня при мысли, что один из этих городов, Одесса, — моя родина. А что сама я — в Ленинграде.

29 ноября 1942 года. Утро

Так как наше радио еще не работает, то вчера, в начале второго ночи, к нам прислали дежурного по МПВО с «последним часом». Мы прорвали оборону немцев на Центральном фронте, под Ржевом.

Эти слова, написанные на бумажке, я прочла в ледяной комнате при свете «летучей мыши» (электричества по ночам нет).

От волнения мы не спали потом всю ночь.

12 часов ночи

«В последний час». Наступление наше продолжается и на Центральном фронте и под Сталинградом, где прорвана еще одна линия вражеской обороны.

30 ноября 1942 года

В «Правде» от 26-го великолепный очерк Василия Гроссмана «Направление главного удара». О Сталинграде. Вырезала и спрятала.

12 часов ночи

«В последний час». Наше наступление продолжается. За один день на Центральном фронте у гитлеровцев 7000 трупов.

7 декабря 1942 года. 1 час 45 минут ночи

Кончила, только что кончила поэму!

16 декабря 1942 года

«Пулковский» уже набран, и даже обложка готова. Завтра еду смотреть ее.

17 декабря 1942 года

Сегодня по дороге из Союза писателей спросила И. Д., как он думает, можно ли мне теперь подать заявление о приеме меня в партию.

Про себя я давно решила сделать это, как только окончу поэму.

И. Д. сказал, что наша институтская парторганизация относится ко мне хорошо.

19 декабря 1942 года

Идет партбюро. Я подала заявление. Сейчас меня должны вызвать: я расскажу автобиографию.

23 декабря 1942 года

Сегодня принята в кандидаты партии. Началось наше наступление в районе среднего течения Дона.

29 декабря 1942 года

Беспокоит меня пятая глава. Очевидно, я все-таки перемудрила с ней. Как сказал этот проворный К.: «Она самая умная». Упаси бог от этаких похвал.

На фронтах наши дела превосходны. Южнее Сталинграда немцы отброшены на 25 километров.

В «Правде» было описание медалей защитникам четырех городов. И даны их изображения.

1943 год

1 января 1943 года

Вчера поздно вечером, когда наш новогодний стол был уже почти накрыт (светлый, нарядный, с пирожками и вином), когда гости почти все уже сошлись и мы ждали только Вишневского (он выступал по радио), началось сообщение: итоги нашего шестинедельного наступления под Сталинградом. (Мы с Мариэттой так и застыли с рюмками в руках, чтобы не звякнуть.)

Немцы потеряли убитыми 175 000. Пленными 137 650 человек. Нами окружено 22 их дивизии.

Первый наш тост был за нашего Верховного Главнокомандующего. Второй — за Красную Армию.

2 января 1943 года

Последний день старого года прошел не так, как я хотела. Я думала в последний день старого года сделать краткий обзор своих достижений и неудач. Перечень своих надежд. Но не успела. И сегодня не успела написать обо всем. И позавчера не успела написать о ночи непрерывных налетов. Бомба упала где-то недалеко: все содрогнулось у нас. Ничего я не успеваю.

Были мы на елке во «Второй хирургии». Я вышла читать больным и вдруг почувствовала, что сама больна. Я очень устала.

Мучает меня пятая глава. Ее не понимают и не любят. Значит, я не сказала всего, что хотела. Неужели я неудачным концом испортила поэму? А конец-то венчает дело.

Мне хочется снова или писать что-нибудь большое, или отдыхать. Читать. Я так мало читаю сейчас.

Ну, ладно! Нажаловалась, наплакалась сама себе в жилет. Достаточно.

6 января 1943 года. Что-то около 9 вечера

Недавно вернулась из 11-го корпуса, из терапевтического отделения, где была елка для медперсонала. Там среди санитарок есть такие красавицы-девушки: настоящая цветущая юность, все превозмогшая, все претерпевшая. А каковы они были прошлой зимой!

Угощенье на елке было: черный кофе с дульцином (нечто вроде сахарина, но более приятное на вкус) и ломтики черного хлеба, посыпанные глюкозой. На вид она похожа на раскрошенный творог. Я бы сказала — вкусно.

7 января 1943 года

Вчера ночь была бурная: тревоги до утра. Гитлеровцы бросали зажигалки целыми связками. Недалеко от нас бросили громадную зажигалку — целый баллон, наполненный нефтью и еще разной горючей смесью.

Наши дела на фронте блестящи. Мы освободили Нальчик.

9 января 1943 года

Забавный разговор с И. Д. Он сказал, что прямое попадание бомбы так же редко, как выигрыш в 200 000 рублей и что поэтому, его нечего бояться. Мне показалось это убедительным. Но, обдумав все ночью, я спросила утром:

— Ну, хорошо, крупный выигрыш редок. Но мелкие «выигрыши» в виде осколков уже не так редки.

И. Д. согласился со мной.

14 января 1943 года

Перенаполненный день. Кончила стихи, ездила в типографию имени Володарского сниматься для кинохроники, два раза попала под обстрел.

В типографии меня сняли у линотипа, где набирался мой «Пулковский». Я спросила одну работницу:

— Как у вас тут было прошлой зимой?

Она ответила:

— Было так, как вы, товарищ Инбер, описали в вашей второй главе.

На нашем фронте, у Колпина, начались события. Еще одна попытка (и на этот раз серьезная) прорвать кольцо. И немцы (которых там жмут) и налетают на вас и обстреливают одновременно.

Сейчас тревога, но тихая. Зенитки молчат. А снаряды падают близко, и радио объявило, что это наш район. Не знаю, ложиться ли. Очень устала, но довольна. Счастлива.

Только бы у нас на фронте удалось. И обидно будет, если убьют именно теперь.

16 января 1943 года

Необыкновенный день. Весь город ждет: вот-вот! Мы взяли Шлиссельбург — это точно. Но еще говорят, что оба наших фронта (Ленинградский и Волховский) соединились. Официально еще ничего не известно. Но город ждет.

Бьет где-то артиллерия, недавно только кончилась тревога: быт осажденного города продолжается. Но все ждут. Никто ни о чем не говорит, точно все боятся, что не к месту сказанное слово домчится туда, где решается наша судьба, и что-то там изменит. Все работают. Руки движутся, губы произносят нужные слова. Но каждый точно заряжен электричеством ожидания.

Я растеряна. Не нахожу себе места. Пыталась писать, но не (могу. Ходила в райком фотографироваться для кандидатского билета.

А вдруг сегодня «Последний час» будет про нас?

12 часов 30 минут ночи

«Последний час» такой, что нельзя спокойно слушать. Идет, идет освобождение!

18 января 1943 года. Ночью