— Правильно говорить «Делаешь». Повтори, солнце, — Аня повторила, но не так удачно, как могла, — я готовлю ужин, милая. Садись за стол.
— Давай музыку?
— А давай! Включай!
Аня тут же взяла мой телефон, поставила его в портативную колонку (причем я даже не знала, что та черная штука нужна для музыки, как до этого додумался двухлетний ребенок — загадка), и включила первый плейлист. Отлично! Мельница, фолк, этническая быстрая музыка — то, что надо для поднятия настроение!
Под ритмы барабанов я очищала рыбу, двигаясь в такт музыки, под звуки волынки нарезала овощи. Соус для блюда варился под песни группы Мельница, которые я знала почти наизусть. Все это время мы с Аней пританцовывали, она бегала по кухне с лопаткой, словно с волшебной палочкой и кидала во все стороны «заклинания» на одном ей известном языке. Я расслабилась, ловила ритм и впервые за долгое время получала удовольствие от приготовления ужина.
— Маам! А Тятя тоже будет кушать?
— Какая еще «тятя»? Ой…
— Привет, Мария… Олеговна…
За столом рядом с Аней сидел Виктор. Я так и застыла с лопаткой в руках, облизывая соус с пальцев.
— Вы же… вы же…
— В Германии, да… Кстати, вам очень идет такая одежда, а то все джинсы… джинсы… Кхм… Как начальник?
Я стояла в коротких шортиках и маечке, с распущенными волосами и без лифчика. Ну, не ношу я его дома, я же не думала, что Виктор вернется… Как стыдно-то…
— Нормально. Я ему звонила, сказал, что идет на поправку и велел работать дома. Простите, но вы говорили, что…
— Преображенский подвел, я все отменил и вернулся назад. Его заместителя уволили, моя задача — найти нового. Я все равно должен улететь в Германию, к тому же скоро конференция по моему профилю… А чем это так вкусно пахнет?
Виктор подошел к сковородке и в мгновение ока стал похож на мою Аню, смотрящую на сырок в магазине. Этот голодный взгляд я ни с чем не спутаю.
— Это форель. Медальоны. А здесь овощи гриль, а в маленькой кастрюльке соус к рыбке с базиликом и… Прочими травами… Хотите? Вы, наверное, голодный с дороги? Я сейчас чай сделаю…
Виктор даже кивнуть не успел, а я почему-то зарделась и тут же отвернулась от мужчины, судорожно вспоминая, где тут стоят чашки.
— Они здесь, Мария Олеговна.
— Можно просто Мария, мы же не в офисе, — мужчина был намного выше меня, хотя раньше я этого не замечала. Дотягиваясь до отделения с чашками, он оказался очень близко к моему лицу. От него вкусно пахло. Странный аромат… Очень… Как бы это сказать… Свежий? Думаю да — запах хвои, леса… Я тоже себе такой хочу, — если хотите, у меня есть вязаный чай. Я видела, что на полке стоит прозрачный чайник…
— Вязаный чай? Это тот, что вы пили в офисе тогда? Давайте его, я не против.
На самом деле чай — прекрасный предлог спрятаться в комнате и переодеться. Первым делом — бюстгальтер, затем уже все остальное. Шорты переодевать не стала — все же они домашние и не такие уж откровенные, как те, что некоторые дамы носят на улице. Все прилично!
Волков тут же бросил взгляд на мою грудь, слегка ухмыльнулся, но промолчал. Я же покраснела еще сильнее.
Аня с интересом наблюдала за тем, что происходит. Она помогала расставлять тарелки, точнее просто возила их по поверхности стола, а Виктор удивленно ловил их при малейшем намеке на вандализм. Вскоре перед нами стояли блюда, наполненные рыбкой, овощами. Все это благоухало невероятными ароматами, от которых сводило желудок. Аня получила порцию без специй и косточек.
— Очень вкусно, Мария. Всегда так готовите?
— Нет, — призналась я, — сегодня решила отметить расстановку вещей и завершение проблем с переездом. Пусть это все и временно. Скажите, с начальником такое часто происходит?
— Нет, — Виктор задумался, наблюдая за тем, как распускаются цветы в прозрачном чайнике, — с тех пор, как вы ему все в лицо высказали.
— Что? Ну, уж нет, не надо на меня сваливать его физическое состояние. Я лишь сказала то, что думаю.
— Он вам не нравится? — Волков как-то странно посмотрел на меня — с интересом, удивленно, будто не верил в то, что сказал сам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Затрудняюсь ответить. К тому же, я не люблю сплетничать.
— Понятно… Я и не собираю сплетни, я спрашиваю ваше мнение, Мария. Но вы правы, в такой чудесный вечер не стоит говорить о работе. Как вам комната?
Мы спокойно сидели за одним столом и кушали. Виктор интересовался моей работой, текстами и переводами, сказал, что теперь будет намного легче все обсуждать, не используя почту.
— Я запуталась, Виктор Сергеевич…
— Можно просто Виктор, мы же не в офисе, Мария, — улыбается, хоть и видно, что устал.
— Хорошо, Виктор… Так объясните мне. Вы ведь не куратор. Я имею в виду, что вы не заведуете отделом, который отвечает за наполнение, структуру и тексты, что размещаются в сети? Рекламные статьи — не ваш профиль, ведь так?
— Есть такое… — Мужчина засмеялся, явно наслаждаясь моим недоумением.
— Тогда почему я должна была все время вам направлять файлы? Это же лишняя работа…
— Лишняя, но вы именно мне написали об ошибках в наших текстах. И так как контакт уже налажен, я решил общаться напрямую. Так проще. К тому же вы любили отправлять файлы глубокой ночью, когда я сам работал. Для меня это удобно. И отвлекает от основного направления…
— И что же за основное направление? — Аккуратно поинтересовалась я, надеясь, что это не сочтут за грубость.
— А это тайна, покрытая мраком.
Намек понят — не лезу. Я ни в коем случае не обиделась, все же мы не друзья, не родственники и даже не близкие знакомые. Мы чужие люди, которые по странным обстоятельствам стали жить под одной крышей.
— Любишь рыбку? — Виктор с интересом наблюдал за Аней. Дочка отложила в сторону приборы и с безумным аппетитом поглощала заветную пищу, слегка причмокивая от удовольствия, — глядя на тебя, еда становится еще вкуснее…
— Люблю! — Ответила Аня, улыбаясь набитым едой ртом.
— Не разговаривай, когда кушаешь, — заметила я, — иначе можешь подавиться, и тебе станет плохо. Вначале прожуй, а потом уже отвечай на вопросы, хорошо?
Дочка просто кивнула в ответ и продолжила есть.
Я не знала, о чем разговаривать с Виктором. Если честно, для меня это очень непривычно. К тому же я не знаю, как поднять вопрос о разделении обязанностей. Точнее, я не совсем понимаю, что мне можно делать, а что нельзя, ведь по сути дела я снимаю комнату за гроши, прекрасно понимая, что общая сумма аренды намного больше. Но если подумать, он ведь сам обозначил такую цену… Хотя Виктор прекрасно знал, что с финансами у меня большие проблемы…
Вопрос с посудой решился сам собой. Я собрала тарелки, но до раковины не донесла. Виктор перехватил посуду и поставил все в посудомоечную машинку.
— Вы готовили, спасибо за ужин, — поблагодарил мужчина, — все было очень вкусно.
Затем он ушел к себе в комнату, стал с кем-то разговаривать, и через мгновение я услышала отчетливый стук клавиш ноутбука.
Все время работает… Интересно, что у него за должность?
— Мама! — Голос Ани был достаточно громкий, — Мались и кайся! Мались и кайся!
— А, Малыш и Карлсон? Хорошо, давай посмотрим мультик. Но только немного! А затем идем чистить зубы, мыться и спать! Хорошо?
— Ага! — Аня радостно выбежала из-за стола, тут же прыгая на кровать в нашей комнате, и с нетерпением стала ждать мультик…
— Молись и кайся? — Виктор с ужасом выглянул из-за двери.
— Она еще не все звуки правильно произносит. Это мультик такой — Малыш и Карлсон.
Виктор ничего не ответил, только посмеялся и закрыл за собой дверь.
Глава пятая
— Смотри, мы берем карандаш и проводим грифелем чуть сбоку… Давай свою ручку, я покажу.
Аня всегда наблюдала за тем, как я рисую. Еще маленькой она часто орала, когда видела мольберт. Ревность к этому инструменту сильно затрудняла мою работу, поэтому приходилось ждать ночи и лишь после того, как дочка засыпала — садиться рисовать. Из-за этого при дневном свете цвета немного отличались, поэтому приходилось волей неволей сажать Аню в кроватку и сквозь дикий ор подбирать палитру.