Читать интересную книгу Тайные страсти принцессы Джеллы - Ксавье Монтепен

В ту минуту, когда Джелла хотела протянуть Джорджу руку, как бы для того, чтобы подтвердить слова, произнесенные вслух, в одну из дверей тихо постучали.

— Войдите! — повелительно сказала Джелла.

Дверь отворилась, портьера приподнялась, и на фоне яркой драпировки появилось бронзовое лицо Согора.

При виде молодого англичанина он хотел было удалиться, но Джелла остановила его.

— Не беспокойся, что этот джентльмен узнал тебя, теперь ему все известно…

Согор, переступив порог и приложив левую руку к груди, молча поклонился принцессе.

XXVI. ЦВЕТЫ ЛОТОСА

Согор держал в правой руке букет из цветов лотоса. Джелла, не взглянув на него, спросила на непонятном для Джорджа наречии:

— Кто послал тебя и что тебе нужно?

Согор, протянув руку к Джелле, сказал глухим голосом:

— Госпожа, эти цветы для вас.

Принцесса взяла букет, прошептав по-английски:

— Цветы лотоса. Цветы Шивы, бога зла! Что же случилось?

Согор, полагая, что вопрос относится не к нему, молчал.

Между тем Джелла, смяв в руке букет, опять перешла на свой язык:

— Здесь четыре цветка.

— Да, госпожа, — ответил Согор.

— Значит, четверо посланцев?

— Да, госпожа.

— Когда они приехали?

— Сейчас.

— Их никто не видел?

— Никто.

— Хорошо, пусть они подождут! Выйди к ним, Согор, и скажи, что я не заставлю их долго ждать.

Индус поклонился точно так же, как и при входе, затем вышел из будуара, и портьеры сомкнулись за ним.

После короткого разговора, описанного нами, принцесса сумела победить волнение, овладевшее ею в первый момент при взгляде на цветы лотоса. Поэтому она возобновила разговор с Джорджем, уже улыбаясь и с самым естественным видом:

— Итак, все решено… Недоразумения, разделявшего нас несколько минут назад, больше не существует… Мы друзья… Дайте же мне вашу руку, сэр Джордж, и проводите меня к гостям, которые не должны ничего знать о причинах нашего продолжительного отсутствия.

Наш герой, обрадованный концовкой разговора, мучившего его, поспешил повиноваться и вернулся вместе с Джеллой на террасу.

Надвигались сумерки. Читатели, очевидно, знают, что ночи в Индии наступают быстро. Черные рабы принесли на террасу зажженные факелы.

Джон Малькольм сделал несколько шагов навстречу принцессе, опирающейся на руку Джорджа.

— Мой сын должен быть чрезвычайно счастлив, принцесса, — сказал он ей, — ради него вы покинули нас, у него имеются привилегии, которым мы все завидуем.

— Ваш сын рассказывал мне о своих планах на ближайшее будущее, сэр Джон, — ответила Джелла, — о своей близкой свадьбе, о любви к невесте…

Все это было произнесено с таким неподражаемым спокойствием, с такой веселостью, что Джордж не верил своим ушам. Ему показалось очень странным, что принцесса с мастерством актера умеет управлять своими чувствами.

Подошедший лорд Сингльтон услышал последние слова принцессы.

— Это значит, — заметил он, смеясь, — что наш влюбленный такой же эгоист, как и все, если он долго рассказывает о своей очаровательной невесте, очень мало беспокоясь, что отвлек вас от гостей.

— Милорд, милорд, — ответила принцесса, — вы удивительно догадливы. От вас ничего нельзя скрыть. Вы угадали, но нужно быть снисходительным к чувствам влюбленных.

— Но разве можно заболеть этой опасной болезнью, если рядом вы! — возразил с нарочитой любезностью лорд Сингльтон.

— Ах, милорд, — со смехом воскликнула принцесса, — не мне нужно говорить такие слова. Приберегите эти любезности для мисс Марии Бюртель, самой восхитительной и обольстительной невесты! Рассыпьте жемчуг ваших комплиментов перед ее неотразимой красотой!

В этом духе разговор продолжался еще несколько минут, потом губернатор сказал:

— А теперь, принцесса, нам остается еще раз поблагодарить вас за радушное гостеприимство и раскланяться.

— Как, милорд, вы уже уезжаете? — огорчилась молодая женщина. — И хотите отнять у меня гостей?

— Уже совсем темно, — сказал сэр Джон, — а нам хотелось бы вернуться в Бенарес до полуночи.

— Будь по-вашему, сэр. В моем доме гости могут свободно распоряжаться своим временем.

— Принцесса, — сказал лорд Сингльтон, — позвольте мне напомнить о данном вами слове. Послезавтра у меня бал, который благодаря вам будет иметь царицу, не так ли?

— Я сдержу свое обещание.

— И не забудете?

— О! Будьте спокойны, милорд, я никогда ничего не забываю.

Между тем со двора послышалось ржание лошадей.

Гости простились с хозяйкой.

Лорд Сингльтон и сэр Джон поцеловали руку Джеллы.

— Сэр Джордж, — сказала она в ту минуту, когда молодой англичанин нагнулся, чтобы тоже поцеловать ей руку, — не забудьте послезавтра на балу у губернатора познакомить меня с мисс Марией Бюртель, вашей очаровательной невестой.

Эти слова были произнесены самым естественным тоном, тем не менее они заставили вздрогнуть Джорджа Малькольма.

Однако он ответил:

— Сочту за честь… Я сделаю это, принцесса.

— Надеюсь, сэр Джордж… впрочем, если память изменит вам, то я напомню…

Вскоре послышался топот лошадей, увозивших гостей.

Джелла, оставшись одна, еще некоторое время следила за мерцающим светом факелов, прислушиваясь к шуму отъезжавших гостей. Через несколько минут все смолкло.

Видя, с какой сосредоточенностью всматривается она в окно, как высоко вздымается ее грудь, как безмолвно сжатые губы выделяются на бледном лице одной зловещей линией, можно было заключить, как сильно она страдает.

Впрочем, этот кризис продолжался недолго. Едва слышным голосом, проведя рукой по лбу как бы с намерением отогнать мысли, она прошептала:

— Оскорбление только тогда смертельно, когда остается безнаказанным. Что значит оно, если месть не уступит ему ни в чем! Горе тому, кто отвергает меня! Горе тому, кто другую женщину ставит выше меня! Я смою это пятно или не смогу называться принцессой Джеллой. Ах, проклятое племя европейцев! Они топчут своими ногами нашу землю и наши сердца! Но терпение! Приближается день, когда они в Индии станут только воспоминанием.

Говоря это, Джелла подошла к столу, стоявшему посередине комнаты, и позвонила в колокольчик.

На его трель мгновенно откликнулся Согор, всем своим видом выказывая внимание и почтение.

— Все ли англичане уехали из дворца? — спросила Джелла.

— Да, госпожа, ни во дворце, ни в саду не осталось ни одного иностранца.

— Ты уверен в этом?

Согор сделал утвердительный знак. Джелла между тем продолжала:

— Говорили ли с тобой братья, которые принесли цветы лотоса?

— Да, госпожа.

— Откуда они пришли?

— С востока, запада, юга и севера.

— Знаешь ли ты их имена? Видел ли ты их лица?

— Имен не знаю, а лица скрываются под густыми покрывалами. Привести их сюда?

— Да, я готова принять их.

Согор вышел.

— С какими новостями они пришли ко мне? — оставшись одна, прошептала Джелла. — Какова воля Шивы, жестокого бога? Просит ли он крови англичан? Какими бы ни были его желания, он найдет меня послушной! А! Вот и они…

Дверь отворилась, и в комнату вошли четыре человека. Длинные черные одеяния не позволяли узнать их. Увидев принцессу, они упали перед ней на колени.

Джелла, поздоровавшись с ними, сказала торжественным голосом:

— Посланники бога находятся перед царицей фансигоров и тугов! Ни один любопытный взгляд не следит за ними, ни одно нескромное ухо не подслушивает их. Пусть они говорят с открытыми лицами.

Пришедшие, повинуясь той, которая, вероятно, имела право приказывать им, приподняли покрывала. Джелла, узнав их, не могла удержаться от удивления.

— Суниаси! — воскликнула она. — Акбар! Джааль! Голькар!

— Перед вами самые главные предводители тугов! — ответил Суниаси, человек с отталкивающим лицом, плешивой головой и костлявым туловищем.

— Добро пожаловать, собратья, — начала принцесса, — слава Шиве и Бовани, приведшим вас ко мне! Вы передали мне через Согора таинственные и священные цветы лотоса, имеющие для нас особенный смысл и заменяющие длинные объяснения. Разве нам грозит опасность?

— Да, — ответил Акбар.

— Откуда?

— От англичанина.

— Кто он? Объяснитесь, Акбар, я жду.

— Этот англичанин, — перебил Акбара Суниаси, — раскрыл все разветвления нашей тайной организации и поклялся уничтожить дело сынов Бовани, поразив его в самое сердце.

— И со времени клятвы, — прошептал Джааль, — он ищет…

Джелла сделала презрительный жест:

— Ну и что? Пусть ищет. Он ничего не найдет.

— Он уже нашел, — с яростью зашипел Суниаси.

— Невозможно!

— Однако это правда.