он явно знал, что делать. Может он лекарь? Герцоги же тоже могут быть лекарями.
— Раздевайся, — неожиданно сказал мужчина. — Нужно обработать все раны. И ту, что на боку и ту, что на груди тоже. И вроде ещё на бедре есть? Я прав?
Ника послушалась, сняв брюки. Стало неловко, но герцог не позволил самой обработать раны, сказав, что нужно делать всё правильно, с добавлением магии. Ника и сама это чувствовала, когда он занимался синяком на щеке. Повторить это она бы не смогла.
Сняв повязку с бедра, мужчина высказал удивление по поводу вида раны. Это были следы когтей и Нике пришлось пояснить, что её ударила тварь. Про вторжение объяснять не пришлось, оказалось, что он о нём и так знал.
Нагноения не было, рана была неглубокой, а Ника сразу посыпала её золой и наложила повязку, когда сумела хотя бы сесть в кровати. Ребятишки были услужливыми, выполняли с удовольствием все поручения. Но герцог, посмотрев на попытки Ники обработать рану только недовольно фыркнул.
Огелан заново осмотрел рану магией и в который уже раз нахмурился. Началась инфекция, но мазь должна помочь. Он бережно омыл рану влажной тряпкой, нанёс содержимое баночки и перевязал чистой повязкой. Настала очередь той раны, что была на ребре.
Приподняв рубашку и развязав перевязь, что сделали ребятишки, перед Огеланом предстал странного вида глубокий ожог. Он был небольшой, давно покрылся корочкой и Ника начала потихоньку вспоминать, что возможно эта рана появилась от столкновения с Императором. Она ведь его ранила, может заклинание задело и её?
— Странная какая-то рана… магическая, — заключил мужчина ещё раз осмотрев рану. — По тебе попали заклинанием?
— Не помню. Я её не сразу заметила, только когда у ребят очнулась.
Ника наконец успокоилась окончательно и позволила Огелану спокойно и основательно заняться обработкой ран и синяков. Слабость накатила такая, что собственная голова уже казалась неподъёмной.
— Если ты из закрытого мира, то откуда знаешь имперский? — спросил мужчина как бы, между прочим, но Ника напряглась. — Кто тебя ему научил? Ещё и так хорошо. У тебя даже акцента нет.
Не то, чтобы Ника этот вопрос не предвидела, но не ожидала услышать его так резко.
— Я на допросе? — переспросила Ника, не найдя ничего лучше, чем перейти в наступление.
— Нет, не на допросе. — Мужчина остался спокойным, внушая уверенность. — Но это очень любопытно.
— Я могу уйти?
— А тебе есть куда идти?
Даже ласковые интонации в его голосе появились. Либо он действительно хотел помочь, либо он вводил в заблуждение и усыплял бдительность. Ника часто, и сама так делала.
— Ладно, я понимаю, — отступился мужчина. — Тебе сильно досталось. Вторжение, демоны… Ты скорее всего очень устала. Оставим этот вопрос на потом. Но можешь хотя бы сказать, как тебя зовут?
Ника задумалась над вопросом. Называться прежним именем она решительно не хотела. Было у неё и другое имя, которым давным-давно называла её няня. Оно сойдёт. И прозвучал ответ, спокойный и твёрдый:
— Тара. Меня зовут Тара.
Никак не отреагировав на имя, мужчина закончил обработку ран. Двигался он так медленно, что Ника иногда проваливалась в сон, наблюдая за ним. Он также медленно отнёс баночку обратно в шкаф и словно специально, чтобы Ника заснула окончательно, медленно поставил чайник с водой на специальную подставку в камин.
— Что было с тобой в междумирье? — спросил он. Его голос теперь звучал мягко-успокаивающе, как нежный бархат. — Как ты оказалась именно здесь? Наши миры разделяет огромное пространство даже по меркам межреальности, мне сложно поверить, что тебя могло занести так далеко. Хотя… буря действительно очень активная.
Огелан выглядел молодо. На вид лет тридцати, не больше. Но глаза очень уж печальные и налобные морщинки говорили о том, что он много думал. Он был герцогом, но сам занялся ранами, не позвав слуг, умело их при этом перевязав, так будто это для него привычное дело. А ещё он — Ректор, если верить табличке. Тут должна была уже столпиться прислуга, но он никого не позвал. Тишина в его кабинете казалась звенящей.
— Я увидела какой-то свет, — ответила Ника. — Он притянул меня.
— Свет? Ты увидела свет Источника? И он притянул тебя?
— Виндо сказал мне, что нашёл меня возле Источника. Того огромного… кристалла. Это был его свет, но что это такое? Что такое Источник?
Любопытство оказалось сильнее осторожности. Слишком много всего нового и неизвестного было в этом мире. Столько всего, о чём хотелось узнать. А этот Огелан и не против был отвечать.
— Кхм… Как бы всё упростить и не уходить в чистую науку… Можно сказать, что Источник — это магическое сердце мира. Место, где энергия копится, обеспечивая магией весь мир и всех живущих в нём.
— В моём мире тоже есть Источник?
— Да, скорее всего.
— Но в моём мире не было магии. Точнее… её не было ТАК много.
— Ты почувствовала свою связь с Источником… Так ты маг. — Огелан призадумался. — Ваш Источник был спящим, пока мир был окружён оболочкой, не впускавшей внешнюю силу. Оболочка рухнула и вашим магам теперь стала доступна магия, копящаяся в нём.
Чайник наконец закипел, и мужчина отвлёкся от разговора заварив какие-то травы в большой керамической чашке. С горячей, дымящейся и ароматно пахнущей чем-то сладковатым и одновременно резким, чашкой он вернулся. Мужчина поставил напиток на столик перед диваном и магией слегка остудил.
Довольно интересное применение магии ветра. За такое баловство Ника бы схватила от своего отца нагоняй, но, кажется, в этом мире никто не привык скрывать своих сил.
— Выпей, это поможет тебе набраться сил, — мягко сказал Огелан, присаживаясь обратно в кресло.
— Что это?
— Чай из листьев ряпины.
— Ряпины? Что это за растение?
— А ты любопытная. Это растение, чьи листья обладают лёгким успокаивающим эффектом. А ещё оно поможет твоему телу справиться с воспалением. Пей, не бойся.
Ника уже без недоверия взяла в руки чашку. Убедившись, что вода комфортной температуры, сделала пару глотков. Чай оказался сладковатым на вкус, напоминал корни вироты, которые заваривала ей няня в детстве. Но вкус в целом был не знаком и ей не удалось определить, что же именно за растение заварил Огелан. Может она и вовсе не знала таких растений, ведь в их мире вполне могла оказаться другая растительность.
Мужчина по-прежнему старался смотреть мягко, рассматривая Нику. То, как он вёл себя, располагало. Врать ему совсем не хотелось и даже казалось, что ему можно довериться. Всё же, она ведь больше не служит Владыке, да и Императора она не хотела ранить… лишь остановить.
— Тот