как угодно, но уж точно не почтительно.Собрание, тем временем, завершилось. Мимо меня прошел командир арбалетчиков, с огромной механической дурой за плечами. Мать честная, да это же натуральный блочный арбалет! Я обернулся, чтобы как рассмотреть конструкцию подробнее. Очень интересное устройство, помимо нескольких блоков, на арбалете также присутствовало какое-то подобие краникена, через который натягивалась тетива. А вот сама тетива... Выглядит странно. Что это за материал? Память мастера алхимии вновь пришла на помощь — гоблинские сухожилия.— Виконт? — Напомнил о себе Берт.— Что это за оружие? Я таких раньше не видел.— Колесцовый арбалет или колесник. Но этот мы зовем Пронзателем, убойный аргумент против вражеских командиров. Чертовски дорогая штука и требует очень много сил для использования. Лишь Долан, командующий арбалетчиками, таким владеет. Возможно, в скором времени они потеснят столичные стрелкомёты.Уже второй раз я слышу про стрелкомёты, но память не дает никаких подсказок. По правде сказать, Рэндал особо не интересовался оружием, все его силы были брошены на ритуалистику и алхимию.— А стрелкомёты это вообще что?Берт криво улыбнулся.— Это такие трубки, с пружиной... — начал было объяснять он таким тоном, будто говорит с ребенком.— Ах, пружинострелы. Напридумывали же названий.О пружинострелах Рэндал знал, даже в его замке было несколько отрядов, вооруженных этими смертоносными орудиями.Вот только арбалетные плечи, пружины... все эти орудия опирались на мускульную силу для заряжания и силу упругости металла для выстрела. Базируюсь лишь на этом невозможно создать действительно мощное орудие, есть предел. Не получится бесконечно повышать силу выстрела, просто увеличивая арбалетные плечи. Совсем скоро ты упрешься в потолок, в который уперлись и арбалетчики нашего мира.Порох — вот что может перевернуть здешний расклад сил. Вкупе со своим даром, я легко смогу изготовить оружие нового времени, нужны лишь сталь для мушкетов и ингредиенты для пороха...— По коням! — Разнесся над караваном зычный голос Сэра Хорнета.— Я так понимаю, это все вопросы, ваша милость?— Нет. А что, обеда не будет?— Привыкайте к походной жизни, ваша милость. Экономим припасы. Еще вопросы есть?— Полно. Но сначала займем места в колонне. — Бросил я и отправился к месту, где оставил коня.***Тучи вновь разразились дождем, вот только на этот раз это была не противная морось, а настоящий ливень. Я плотней натянул на себя ставший неподъемным, промокший плащ. Капли воды то и дело норовили залиться за шиворот, а резко опустившаяся температура тоже не улучшала настроение. Как, собственно, не улучшали его громкие разглагольствования Берта. Если отжать из речи хвастовство и оставить лишь суть, то дела обстояли примерно так:Примерно сотня латников. Обычно они вооружались длинными пиками, но в лесу, к которому мы направляемся — пики были бы бесполезны. По рангам выходило не слишком радостно, большая часть латников либо без дара вовсе, либо имела первый ранг.Чуть особняком стоял отряд из двадцати человек, бывшая кавалерия, которая из-за финансовых проблем отряда — лишилась коней, ранги у этих ребят были чуть более высокими.Стрелки, основанная масса отряда, больше полутора сотен арбалетчиков и около полусотни лучников, но большая их часть охраняла обозы. Так же, сюда можно добавить своеобразное ополчение, женщины, дети и старики, что могли держать в руках легкий самострел или копье, таких насчитывалось больше шестисот человек. Итого — около тысячи человек, на первый взгляд, весьма солидный отряд. Вот только больше половины состава — бойцы лишь условно.— С этим ясно, а что нам ждать в диких землях? Какие враги могут попасться, почему вообще на этих землях никто не живет?— Дикие земли? Ха. Мы уже в диких землях. Отбросы общества, культисты, убийцы, ренегаты. Все, кто хочет обтяпывать свои темные делишки подальше от людских мест. Такие ублюдки обожают...— Хватит. Что конкретно ты можешь сказать про Черный лес?— Черный лес... — Берт почесал грязной пятерней покрытый короткой щетиной, подбородок. — Это к командиру, тут я вам не помощник. Только потерпите до следующего привала, не отвлекайте его от тренировки. А раз вопросов больше нет — мне нужно занять свою позицию, в задней части колонны.Не нравится мне этот ушлепок — подумал я, когда Берт повернул коня и бодро припустил рысью, забрызгивая всё вокруг грязью. И дело не только в непочтительном поведении. Сто пудов, он знает о нашем месте назначения, как заместитель командира — не может не знать. Единственное, что спасает его морду от моих кулаков — это то, что я не хочу быть похожим на здешних аристо. Но если он будет продолжать в таком духе, допрыгается ведь. Ладно, черт с ним. Я тоже слегка припустил удила и дал знак коню ускориться. Ливень превратил дорогу в черт-те что, моя одержимая тварь еще справлялась, а вот телегам было непросто.Совсем рядом со мной оглушительно проревел горн. Какого хрена?Пришпорив коня, я поскакал в сторону сигнала.***Я успел в самый последний момент. Какая-то мерзкая, человекоподобная тварь наседала на знакомого мне арбалетчика, что пытался отмахнуться от неё уже разряженным арбалетом. Он не промахнулся, но несколько болтов в груди нисколько не мешали сошедшей с ума бестии.Миг. Монстр взмахом когтистой руки выбивает арбалет. Арбалетчик тянется за кинжалом, но он не успеет. Я отправляю меч в полет. Миг. Лапа, уже готовая разорвать когтями кольчугу, бессильно ударяется об неё, фонтанируя темной кровью и падает оземь. Миг. Кинжал вырывается из руки арбалетчика и пробивает твари голову.Едва успел.Несколько арбалетчиков, успевших перезарядиться — берут тело на прицел. Из-за фургона выбегают латники, а следом за ними — Баронет.Я спрыгиваю на землю, мокрую от дождя и крови и подхожу к телу.Рванина вместо одежды, покрытая язвами кожа и вытянутая, словно у собаки, морда. Похоже, нам встретился один из результатов экспериментов химерологов. Ублюдки всё никак они поймут, что для собачьей преданности недостаточно скрестить человека с собакой.— Вот и ответ на ваш вопрос, Виконт.Я бросил вопросительный взгляд.— Вопрос, почему здешние не засеивают поля. Не хотят стать пищей... Или расходным материалом для отребья. Отвратительно. Просто отвратительно, до чего Барон довел свои земли. Такие как он — недостойны править чем-то, помимо своей выгребной ямы.— Командир, посмотрите на кисть! Это баба! — Крикнул арбалетчик, указывая на отрубленную руку.На искореженной мутациями руке, блестел тонкий, серебряный браслет, глубоко вдавленный в плоть. Я вновь оглядел тело. Пожалуй, теперь в рванине угадывались остатки платья.— Обручальный. Возможно, она была женой ремесленника или небогатого торговца. — Произнес Баронет. — Это была месть. Или наказание. Обычные культисты забрали бы серебро.Я поежился, мне слишком хорошо было известно, как именно проходят процедуры химмеризации и насколько они мучительны