– Думаю, мы потихоньку убежим отсюда через несколько минут.
Наконец они остались одни, в его машине, на полной скорости несущейся в направлении аэропорта, где они должны были сесть на самолет до Нью-Йорка. В аэропорту их ждала парочка газетных репортеров, один из которых попросил разрешения сделать для своих читателей памятный снимок целующихся новобрачных. Мгновение Росс колебался, потом вдруг притянул растерявшуюся Ферн к себе и поцеловал ее в полураскрытые губы, согрев их своим нежным теплом. Направленная на них камера щелкнула, навсегда запечатлев поцелуй мужчины, который никак не может дождаться того момента, когда останется наедине с девушкой, которую держит в своих объятиях.
Ферн шла к трапу самолета и чувствовала, как дрожат ее ноги – и от этого поцелуя, и от предвкушения их первого совместного полета. В самолете Росс сам пристегнул ей ремень безопасности.
– Посмотри, нет ли у меня в волосах рисинок? – со смехом проговорил он. – Эта маленькая бестия Диана осыпала меня целой пригоршней риса, когда мы садились в машину.
Ферн вытащила из его бронзовых кудрей несколько рисовых зернышек и, усмехнувшись, сказала:
– Ну вот, теперь ты можешь изображать уже не новоиспеченного жениха, а довольного жизнью, солидного женатого мужчину.
Росс взял ее руки в свои.
– Я вижу, к тебе вернулся нормальный цвет лица, – заметил он. – На приеме ты была ужасно бледной. Похоже, для тебя он стал пыткой?
– Боюсь, что так, – призналась Ферн. – Люди думают о нас разные вещи, наши отношения не дают им покоя.
– Да плевать на людей! – воскликнул Росс в сердцах и с нежностью, значившей для нее больше, чем норковая накидка, которую он преподнес ей как свадебный подарок, прижал к губам кончики ее пальцев. Внутри у Ферн все затрепетало, и она поспешно отвернулась к иллюминатору. Побережье уже исчезло из виду, и под стальным крылом самолета теперь сверкала лишь безбрежная гладь океана.
Ферн знала, что Росс так нежен и внимателен с нею только потому, что хочет сгладить ситуацию, и все же ей было приятно его внимание. Она не могла отделаться от мысли, что он теперь ее муж. Другие женщины в самолете смотрели на него восхищенными глазами, и у него, безусловно, был самый нежный и проникновенный голос на свете, когда он обратился к стюардессе, попросив ее принести две порции шерри – сухого для себя, сладкого для Ферн.
– Хочешь сигаретку, милая?
Ферн с улыбкой взяла сигарету из открытого портсигара, но пальцы ее слегка дрожали, тогда Росс прикурил для нее сигарету сам.
– Ваши напитки, сэр.
Он взял бокалы у стюардессы, не без зависти смотревшей на Ферн.
Из-за нервного напряжения Ферн не съела на свадебном приеме ни кусочка и теперь с удовольствием отведала жаркое из утки с гарниром из зеленого горошка и жареного картофеля, которое им принесла очаровательная стюардесса. На десерт у них были фрукты и мороженое, а завершил трапезу кофе с ликером. Стюардесса, похоже, была к ним особенно внимательна, и, когда, зайдя в дамскую комнату, Ферн обнаружила у себя на шляпке несколько рисовых зернышек, она поняла, что стюардесса догадалась о том, что в самолете летят новобрачные.
Роскошный пурпурный закат окутывал аэропорт Ла-Гуардиа, когда их самолет пошел на посадку.
На такси они поехали в отель, где Росс заранее заказал номер, и Ферн с интересом разглядывала из окон машины Нью-Йорк с его высоченными небоскребами, отметив про себя, что необычная, броская красота города могла бы быть запечатлена на гобеленах наравне с готическими сборами.
– Я видела этот город в фильмах, но никогда не думала, что он так красив, – сказала Ферн.
Росс рассмеялся:
– Да, по ночам он светится тысячами огней, а днем это бетонно-стальные джунгли.
– Ты покажешь мне город? – спросила Ферн. – У меня с собой есть фотоаппарат, и я бы хотела отправить несколько снимков сестрам.
– Конечно покажу, дорогая. Мне только нужно будет утром заскочить в издательство, а потом мы свободны как птицы. Сходим к Тиффани, в Центральный парк, можно заглянуть в антикварные магазины на Третьей авеню, прогуляться по Манхэттену…
– Постой, у меня так голова закружится!.. – Ферн откинула голову ему на грудь и рассмеялась, забыв о робости.
Росс обнял ее за талию.
– Ты так мужественно перенесла эту церемонию, – проговорил он. – А я вот боялся, что ты отвергнешь меня в самый последний момент.
– Ну как я могла тебя отвергнуть? Ведь скандал был для меня куда хуже, чем восхитительное путешествие в Нью-Йорк с красавцем мужем.
Он слегка покраснел и прижался к ней щекой.
– Мэм, от вас исходит такой чудесный аромат! Словно где-то внутри вас спрятан цветущий сад из фиалок и подснежников.
– Просто я душусь «Апрельской фиалкой», – улыбаясь, пояснила Ферн, с удивлением отметив про себя, что за внешней уверенностью этого человека, ставшего теперь ее мужем, скрывается одиночество.
В номере отеля Ферн с восторгом прошлась по комнатам. Пережитые волнения и перелет утомили их обоих, поэтому они не стали одеваться для ужина в дорогом ресторане, а отправились поужинать к Линди. В этом уютном месте с его неформальной атмосферой можно было расслабиться, посидев за одним столом с колоритными друзьями Росса, журналистами, говорившими о политике, искусстве, литературе… Время пролетело незаметно, и, хотя был уже поздний час, когда Ферн с Россом вышли от Линди, в городе было светло от множества электрических огней, и они решили не брать такси, а прогуляться до отеля пешком.
Уже в номере Росс взял руки Ферн в свои и улыбнулся:
– Ну что, миссис Кингдом, по-моему, для начала все прошло неплохо? Пожалуй, я бы остался женатым мужчиной, если вы не возражаете.
– Не возражаю. – Эти слова она уже произносила сегодня, но сейчас в ее голосе не было дрожи. И все же невидимое напряжение не отпускало Ферн.
Росс наклонился к ней и поцеловал ямочку на ее щеке.
– Спокойной ночи, милая. И не чувствуй себя одинокой, помни – я рядом.
– Спокойной ночи, Росс.
Ферн ушла к себе, тихо притворив дверь. Сняв шляпку и повесив в шкаф костюм, она собралась лечь, словно это была обычная ночь, такая же, как все остальные.
За окном высились нью-йоркские небоскребы, и Ферн вдруг почувствовала острую тоску по Англии. Сев на постель, она принялась читать поздравительные телеграммы от сестер. И Брайони, и Эстер сообщали, что с нетерпением ждут от нее писем, с улыбкой подумала, что им, наверное, не терпится узнать все подробности ее свадьбы. Надевала ли она белое подвенечное платье и обожает ли ее муж…
Она невольно посмотрела на дверь, ведущую в комнату Росса. Ферн слышала, как он ходит по комнате, что-то тихонько насвистывая, и ей вдруг вспомнились слова, которые она сказала Кертису Уэйни, – что она чувствовала бы себя обманщицей, если бы могла дать человеку, за которого вышла замуж, только лишь терпение и нежность. Но Росс не просил даже этого… Он не просил ничего! Проведя рукой по волосам, Ферн вдруг вспомнила, что забыла заплести их в косу. Она встала с постели и подошла к зеркалу. Заглянув в него, Ферн увидела молодую очаровательную женщину с тоскливыми глазами… Женщину, оказавшуюся в свою первую брачную ночь в полном одиночестве.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});