безопасностью, — улыбнулся Марк, подъезжая к нему.
— Тебя отправил сюда король, — резким тоном напомнил старик. — Своим приказом он поручил мне оказывать тебе помощь, и я не хочу отвечать перед ним за то, что ты лишился головы, находясь под моим покровительством. Когда закончишь с делами и отчитаешься перед ним, можешь хоть в огонь прыгать!
И объехав обоз, он помчался в сторону Лианкура. За ним последовали Шарбо и Шательро, а потом и Марк поспешил за маркизом, махнув на прощание рукой своим приятелям-рудокопам, оставшимся под защитой конных стражников.
Они вернулись в Лианкур к ужину. Слуги тут же принесли им воды, чтоб умыться, и маркиз, сделав небрежный приглашающий жест своим спутникам, прошёл в трапезную, где был уже накрыт стол на пять персон. В этот раз, к недовольству Шательро, и Теодор участвовал в застолье, а чуть позже из своих комнат спустилась Орианна, и Марк впервые увидел на лице старого коннетабля улыбку, которой он приветствовал девушку.
Разговор за столом не клеился, маркиз ел молча, посматривая то на Марка, то на Орианну, которая щебетала как птичка, то и дело поворачиваясь к гостю. Виконт дулся, демонстративно не глядя в сторону Теодора, а тот был занят едой, не глядя по сторонам.
Марк не считал возможным игнорировать внимание девушки и вступил с ней в беседу, и вскоре заметил, как ещё больше помрачнел маркиз, а Теодор начал бросать в его сторону свирепые взгляды.
Закончив с едой, маркиз поднялся и сообщил:
— Я устал и иду к себе. Когда сможешь, зайди ко мне, — приказал он, взглянув на Марка.
— Чем вы ему так не угодили? — спросил виконт, когда дверь за стариком закрылась. — Он ни разу не назвал вас ни по имени, ни по титулу.
— Дело прошлое, — проговорил Марк. — Он помнит меня оруженосцем и полагает, что я всё ещё остаюсь в этом статусе. Он и раньше терпеть меня не мог, считая, что я слишком много себе позволяю, прикрываясь покровительством короля.
— Он полагал, что вы заслуживаете хорошей порки? — едко уточнил Теодор, и Орианна хлопнула его пальцами по руке.
— Это и тогда было невозможно, — спокойно ответил на его выпад Марк. — Пусть я был оруженосцем, но я уже тогда был бароном крови.
— И тебе следует быть более учтивым, разговаривая с благородным человеком, — раздражённо добавил виконт. — Каждый должен знать своё место!
— Простите, ваша милость, — произнёс Теодор, резко вставая.
— Ты должен извиниться не передо мной, — напомнил Гастон.
Шарбо взглянул на Марка, но тот покачал головой.
— Не нужно извинений. В те времена действительно были те, кто грозился высечь меня на конюшне. Наверно было за что.
— Но… — начал было виконт.
— Хватит, не будем портить ужин перепалками и неуместными извинениями. Садитесь, господин Шарбо.
— Я, пожалуй, пойду… — покачал головой тот.
— Ну, Теодор, — жалобно проныла Орианна, и он покорно сел.
Марк взял свой кубок и задумчиво посмотрел туда, где за большим арочным окном зеленела равнина.
— Кстати, — внезапно оживился Шательро, — что это сегодня говорил маркиз о своём наследнике? У него действительно есть ещё один внук?
— Внук? — Орианна удивлённо взглянула на жениха. — Впервые слышу. Если только ещё один… — она запнулась, бросив виноватый взгляд на Теодора.
— У его сиятельства было три сына, — пояснил тот, — двое из них не успели жениться, их отпрыски, если таковые и есть, тоже являлись бы бастардами. Третий сын женился, но ввиду того, что жена была старше его почти в два раза, брак был бездетным.
— Да, а его дочь умерла совсем юной, — добавила Орианна. — Я думаю, она тоже не успела выйти замуж, ведь она покоится в Лианкуре, и на её могиле нет имени, которое она должна была получить при замужестве.
— Странно, — пробормотал Гастон, — он говорил так уверенно, словно точно знал, что у него есть законный наследник благородного происхождения. Даже если у него самого есть бастарды… Может, был незаконнорожденный сын от какой-нибудь знатной дамы? Вы ведь жили в Сен-Марко, когда маркиз был коннетаблем? — он взглянул на Марка. — Не слышали ничего такого?
— Нет, репутация маркиза де Лианкура всегда была безупречной, — отозвался Марк, подливая масла в огонь его опасений утратить шанс стать следующим маркизом. — Он был всецело поглощён военными делами. И мне кажется, женщины его боялись. Он был очень суров, впрочем, как и теперь.
— Он добр к тем, кого любит, — возразила Орианна, заступаясь за своего благодетеля.
— К сожалению, я не имел возможности в этом убедиться, — улыбнулся Марк.
— Всё равно не сходится, — пробормотал Гастон, занятый своими мыслями. — Бастард, будь он хоть сыном герцогини, всё равно был бы ущербен в глазах маркиза. Он так гордится своим древним родом и чистотой крови! К тому же такой отпрыск проявился бы раньше, но ведь старик никогда никого не привечал как сына, верно?
— Он обожал Робера, — со вздохом произнёс барон. — Юноша был красив и очень избалован, но коннетабль, похоже, не видел его пороков, ослеплённый отцовской любовью. Как тяжело было смотреть на него, когда Робер погиб.
— А может до герцогини Евлалии Робер тайно вступил в брак, и у него был законный сын? — встрепенулся виконт.
— Я не знаю, — покачал головой Марк.
— В этом что-то есть… — прошептал Шательро, обдумывая новую догадку.
Орианна посмотрела на него с нескрываемым презрением, а потом улыбнулась Марку.
— Я собираюсь прогуляться перед сном по саду. Может, составите мне компанию?
— Благодарю, но будет лучше, если я пойду к вашему дяде. Он не любит ждать. А по саду прогуляйтесь с господином Шарбо, а то он, похоже, совсем приуныл.
Усмехнувшись в ответ на возмущённый взгляд Теодора, Марк откланялся и отправился искать того, кто проводит его к маркизу. В этот час старик сидел в том самом зале, где Марк увидел его сразу после приезда, и рядом снова стоял Саржа, подавая ему документы.
— Вы хотели видеть меня, ваше сиятельство, — Марк подошёл к столу, но старик, хмуро взглянув на него, даже не попытался предложить ему сесть в стоявшее рядом кресло.
— Я слышал, ты недавно женился? — резко спросил он.
— Да, на младшей дочери барона де Вильфора, а что?
— Этого нищеброда и неудачника… — проворчал старик. — Наверняка взял без приданого.
— С приданым. У неё есть сын от первого брака, — усмехнулся Марк.
К его удивлению в глазах старого коннетабля мелькнуло что-то похожее на ужас, но потом он снова разозлился:
— Как я и полагал, ты не смог составить себе хорошую партию!
— Зато я счастлив в браке, — пожал плечами барон, не скрывая усмешки. — Но к чему эти вопросы?
— К тому, — маркиз поднял вверх свой узловатый