Читать интересную книгу Привидение-стажер - Наталия Чернышова

— Если бы! Вот здесь — он продемонстрировал мне снятый крупный планом аквариум — Ты в профиль зеркально отражаешься в воде. А это серия на софе.

Да, на Жениных фото было все — и аквариум и диван с живописно наброшенным на спинку платком — все кроме меня. А я так старалась! Мой дебют в роли фотомодели позорно провалился по вине каких-то непонятных метафизических законов. Впрочем, огорчилась не только я

— Ну почему — возмущался Женя — Ты видима не вооруженным глазом, отражаешься в зеркале, воде и даже металлических кофеварках, а на пленке не проявилась?

— Ох, когда узнаешь, кто в этом виноват, скажи мне первой.

Вот так и иллюзия человекообразного существования. Попробуй ее сохранить в таких условиях. Все еще расстроенная, я отправилась в дежурный полет на поиски вакантного тела, но ничего даже отдаленно подходящего не попадалось. Видимо, лимит на пустые квартиры был исчерпан на Женином киллере. Этак можно и до пенсии проискать иголку в стоге сена. Я вынырнула в реальность в районе какого-то парка.

Вокруг, как назло, бурлила жизнь — мамаши щекотали толстопузых розовощеких младенцев, те заливались смехом и размахивали ручкам. Дети постарше, несмотря на глубокую осень, нахально лизали мороженое и катались на роликах и скейтах, влюбленные самозабвенно целовались, и даже старичок на лавочке и тот шуршал газетой с кроссвордами, попутно жуя хот-дог…Все словно сговорились демонстрировать мне недоступные радости жизни.

В таком расположении духа я не торопилась домой, а устроила еще один рейд по четвертому измерению — вдруг счастье улыбнется? Не улыбнулось. И настроения это совсем не улучшило.

Уже глубокой ночью я, наконец, добралась до дома. Может, Женька не спит и удастся поболтать? И тут не повезло. Сиротливо горел ТВ, а Женя, конечно же, безмятежно спал. Я прочитала раз десять открытый разворот газеты. Потом хотела посмотреть ТВ, но выскочила антенна. Поправить ее, само собой разумеется, нечего было и пытаться. И я расплакалась. Вернее расплакаться я, бесспорно, не могла. Но вот сидеть и хныкать, это очень даже получалось.

— Что случилось? — появление Жени в эпицентре моей истерики застало меня врасплох и совсем не обрадовало — уж слишком он был материальный.

— А что такое, обычно тебя из пушки стреляй — не разбудишь? — недовольно поинтересовалась я.

— Может, сплю я и крепко, но не тогда, когда меня затопляет слезами — вся постель промокла. Смотри, соседи прибегут жаловаться.

— Неправда, они не настоящие.

— А выглядят очень натурально. Что все-таки случилось?

— Нет, ничего особенного — как можно искреннее я посмотрела ему в глаза — Не обращай внимания, это у меня тоска и уныние в честь полнолуния. Телевизор уже видеть не могу. Музыку всю переслушала.

Вроде бы доступно все объяснила, но он почему-то не торопился уходить. Вместо этого смотрел на меня с еще большим сомнением. Нет, точно примет за истеричку

— Давай, завтра схожу за новой. Послушай, а как насчет того, что бы рассказать, что все-таки произошло?

— Ни-че-го. В том-то все и дело. Со мной вообще никогда ничего не может произойти. Я уже и не верю, что когда-нибудь смогу вернуться к обычной жизни. Хотя бы не навсегда. Иногда мне кажется, что я все готова отдать за час нормального человеческого существования. А то так, фальшивка какая-то.

Женя вздохнул и опустился рядом на диван.

— А как же «cogito ergo sum»?

Мыслю, следовательно, существую?! Как бы ни так! Вот тут уж я точно разозлилась, найдя, наконец, уважительную причину — ходит себе живой и теплый, да еще и латынь декламирует мимоходом. А мне предлагает утешаться избитыми истинами.

— Между прочим, твой Декарт сочинял это, крепко стоя на земле или, даже, сидя в кресле-качалке, завернувшись в мягкий плед, и держа в руках бокал, например, с глинтвейном. — язвительно заметила я, отворачиваясь к окну.

— Но разве небытие лучше?

— Хуже, — пришлось мне признать против желания — Но, мне всегда хотелось все и сразу. Знаешь, как в поговорке — надо быть здоровым и богатым, а не бедным и больным. Я и сама понимаю, что это глупо, но иногда просто ничего не могу с этим поделать. Никак не получается мыслить в духе оптимистов у которых вечно наполовину полные стаканы. Мне же хочется целый.

— Да, я помню, с глинтвейном.

— С чем угодно, хоть с касторкой — упрямо не желая поддаваться на провокации, проворчала я. Хотя не виноват же Женя в том, что он живой? Может, привидениям, действительно, место на кладбище…

— Только подумать, а я то не верил, что у привидений ужасный характер и они склонны к брюзжанию и нытью…

— А не пойти ли тебе, сам знаешь куда — обиженно фыркнула я, потом подняла глаза на улыбающегося Женьку, и поняла, что он специально меня подкалывает.

— Даш, мне кажется, на самом деле ты просто переутомилась, блуждая в своем туманном измерении. Не переживай, раз один раз тебе повезло, значит повезет и второй раз. Это только вопрос времени, тем более его у тебя предостаточно. Ты только не думай об этом постоянно.

Может он и прав…

— Слушай, а я не рассказывал о том, как у нас в конторе Бойко картриджи менял?

— Нет. А что за история? — несмотря на паршивое настроение, заинтересовалась я. Контора — это было место первой Жениной работы, маленький ежемесячник на газетной бумаге. Не знаю, что было правдой, а что Женька сочинял, но если хотя бы процентов тридцать из рассказанного соответствовало действительности, то и это было бы все равно слишком. Моим любимым героем являлся некий Юрий Иванович Бойко — менеджер по рекламе. Как ему бедному икалось, наверное, последнее время!

— Так вот, случилось это еще на заре цифровой эры, когда даже еще не все матричники издохли. Раскололось начальство на новый цветной струйный принтер. Поставили, любовались, пылинки сдували. Но ничто не вечно, и у него закончился картридж. Бойко, дав подробные инструкции, послал курьера за новым. Прошло полчаса. И вот в отделе, потрясая коробочкой из-под чернил, появился Бойко. Он рвался в бой — фирменный магазин, а продают паленые картриджи! Вовсе не из Англии, как положено. На вопрос с чего он это взял, тот продемонстрировал коробку с надписью «made in UK». Вот, говорит, не постеснялись даже подписаться «сделано в Украине»! А вот еще…

Депрессия как-то незаметно отступала, и все казалось не таким уж безнадежным. А Женя, как ни в чем не бывало, травил анекдот за анекдотом. Пока не заснул посреди какой-то бесконечной истории в шестом часу утра. А я уже не могла и вспомнить из-за чего, собственно, так переживала. К этому времени мое настроение вполне могло составить конкуренцию мироощущению самой сытой и довольной жизнью малиновки.

Я долго смотрела на Женино спокойное лицо, на то как он то хмурит брови, то улыбается чему-то во сне и чувствовала, что мой список отвратительных черт его характера, призванный разогнать туман в голове, пополняется исключительно прямо противоположенными замечаниями.

Че-е-рт! Не хватало для полного несчастья только влюбиться. Ни в коем случае! Эту муть надо выкинуть из головы в ближайшее время.

* * *

— Ну что определилась? — Женя достал блокнот — Давай, диктуй, я записываю.

Чайковский, Прокофьев, Глинка, Бизе, Стравинский, Глюк, Шостакович? — он перечитал список. Так вот что называется развеяться?!

— Раньше руки не доходили. А теперь буду духовно расти.

— Ну-ну.

— А это что?

— Это я для себя добавил — баллады Коли Северного и избранное Михаила Круга.

— Но как ты, не скажу, что интеллигентный, но вроде образованный юноша, вообще можешь слушать эту… лажу? — в который раз удивилась я

— Да я уже сто раз говорил, что не в качестве дело. На самом деле эти песни — набор символов или штампов, задающих определенное настроение. Как в театре масок.

— Тоже мне, кабуки магаданского розлива.

— А я и не говорю, что это высокое искусство, просто мне нравится. Ты же, помнится, читала Гарри Поттера.

«— Ах, Рон, — воскликнул Гарри, взмахнув волшебной палочкой.

— Ах, Гарри, — воскликнул Рон.

— Ах, Рон и Гарри, — воскликнула Гермиона, тоже взмахнув волшебной палочкой» — процитировал он противным голосом — тот же случай. Примитив, ты это понимаешь, но все равно приятно.

— Я же только просмотрела!

— Два вечера?

— С тобой бесполезно спорить.

— И я говорю тоже самое. Давно бы пора перестать.

Дома Женя опять засел за компьютер, а потом попросил, положив на стол листок бумаги:

— Даш, прочитай вот это вслух.

— А что это?

— Да так, хочу кое-что проверить

— Проверить что?

— Ничего особенного — нашел в Интернете заклинание майя из книги мертвых. Кажется, наконец-то что-то проверенное и возможно действенное.

— Проверенное, это как? Есть очевидцы или пострадавшие?