Читать интересную книгу Привидение-стажер - Наталия Чернышова

— А может как раз уже в таком. От Михалыча всего ожидать можно. Помните, что он в прошлом месяце на редколлегии устроил?

Судя по оживленной реакции остальных, это было действительно что-то забавное. Не забыть бы потом с Жени подробности стрясти.

— Денис, а что ты так нахмурился? — обратилась Татьяна к молчавшему до этого парню из отдела верстки.

— Не смейтесь только, просто мне его жалко стало. Он конечно не подарок, но ведь можно найти что-то хорошее и в нем, если постараться. — вздохнул Денис и добавил, обведя взглядом застывших от неожиданности сослуживцев:

— Не верите? Ну вот например…хотя, нет, это не то. Подождите, я сейчас что-нибудь вспомню — и возведя очи горе застыл в задумчивости. А потом низвел их обратно, тряхнул головой и начал неторопливо раскуривать сигарету среди воцарившейся выжидательной тишины.

— Денис, так ты что-нибудь вспомнил? — первым не выдержал Кирилл

— Да вспомнил, кое-что. А давайте-ка лучше передачу ему соберем? Пирожных бизе там, устриц, яичного ликера! Для надежности.

— Нет-нет, лучше знаешь что… — вмешались Сергей и Татьяна, и с тишиной было покончено, а конструктивные предложения посыпались одно за другим. Да уж, подчиненные все как один любили и уважали шефа.

— Теперь моя интуиция реабилитирована на 50 процентов. Пусть отнюдь не здоров, но жив же. Мелочь, а приятно. — обрадовался Женя. — Хотя то, что все откладывается на неопределенный срок, радует гораздо меньше. Но нам ничего другого не остается — только ждать и молиться о его скорейшем выздоровлении.

И действительно, чем еще было заниматься? Общественная жизнь текла мирно и неторопливо как в какой-нибудь Голландии: шеф лежал в больнице, Монастырский лег на дно за компанию. Моя индивидуальная розыскная деятельность тоже не отличалась особой оживленностью, за исключением случая, когда я завершила очередное путешествие на какой-то свалке, эффектно материализовавшись в центре костра, чем перепугала до полусмерти гревшихся возле него бомжей.

Но тем не менее на молитвы времени катастрофически не хватало. То, разругавшись со мной, Женька отправился самостоятельно кулинарить и в результате картошку на уксусе пожарил, но не желая признаваться в промахе, давился ею, геройски делая довольное лицо. Минуты через две, от силы три, но уж никак не больше пяти, я сжалилась и призналась, что в курсе — его выдала уксусная бутылка, а масло еще вчера кончилось. И после этого он, неблагодарный, полчаса гонялся за мной по квартире с вышеозначенной бутылкой, грозя запихнуть меня в нее и забросить в глубокое синее море как вредоносное порождение Люцифера.

Потом я неосторожно поспорила с Женей, что Грета Гарбо была первой актрисой, сыгравшей Гамлета на сцене. И спустя непродолжительное время оказалась погребена под ворохом доказательств моей неправоты, лишившись единственной собственности — гипотетического памятника. А коварно обобравший меня до последнего надгробия Женька не замедлил вдобавок щедро посыпать солью израненное самолюбие, заявив с фарисейской ухмылкой, что я еще не совсем потерянный для общества человек: Все-таки спутала Сару Бернар с Гретой Гарбо, а не с сенбернаром.

Правда тем же вечером я немного утешилась, отыграв в карты памятник обратно, заодно с его месячной зарплатой. Ну что ж, не всем же быть интеллектуалами.

А в общем, Женька оказался вполне подходящим соседом для привидения. Если, конечно, не брать в расчет его нездоровые музыкальные пристрастия. Он, разумеется, утверждал тоже самое, уже в отношении меня. Наконец, после долгих безуспешных попыток открыть друг другу глаза, мы заключили мир под девизом «живи сам и дай жить другому». И крутили по очереди то моего Стинга и латино, то Женькины блатные страдания и джаз. И скажу честно, не знаю, что было хуже. Как Женя не бился, но объяснить мне, почему Чарли Паркер играет божественно, а Армстронг просто талантливо, он так и не смог. Все эти бесконечные блюзы казались мне на одно лицо, причем не очень привлекательное.

И если со временем, в очередной раз прослушивая душераздирающую историю шофера Сени, где было все — Любовь, Предательство, Настоящая Мужская Дружба и неизменные горы трупов под занавес, я сумела отыскать в этом какое-то противоестественное удовольствие, то джаз так и остался за рамками моего понимания. Но приходилось терпеть.

Впрочем, Женя тоже стоически переносил мои музыкальные слабости, разве что на первых тактах самбы под любым благовидным предлогом норовил сбежать в другую комнату. А ну и пусть. Раз я мирюсь с его «И зеки шли, склоняясь на ветру…».

* * *

За сегодняшнее утро, проявив чудеса предприимчивости, я успела облазить в четвертом измерении полгорода, посетила очередную планерку в Жениной газете и даже нанесла визит вежливости в больницу, где убедилась, что в ближайшее время Михалычу, и, следовательно, нам тоже, перемены не светят. А уже к 11 часам вернулась домой, где меня ожидало еще одно общественно-полезное мероприятие, причем по энергозатратам оно стоило всех предыдущих вместе взятых. Потому что при ближайшем рассмотрении, Женька оказался не просто совой, а совой-сплюшкой, с явной склонностью к анабиозу. Хотя возможно так, отчасти, сказывалось наше новое увлечение — полночи мы проходили, уже не помню какую по счету часть Лары Крофт. Началось же все со случайно уроненного диска.

— Увлечения молодости. «Томбер райдер». - заявил Женя, бережно укладывая его на место. Название мне ни о чем не говорило. Заметив мое недоумение — Лара Крофт — пояснил он.

— Комиксовый фильм с Анджелиной Джоли?

— Это же компьютерная игра, ты, что никогда не играла?

— В эту нет. Я вообще не очень-то люблю игры, кроме тетриса. Вернее, люблю, но платонически — если мне приходиться управлять персонажем, я переживаю так, как будто все происходит на самом деле, и панически боюсь сделать что-нибудь не то. А уж когда в меня стреляют из-за угла, то вообще получается сплошной стресс вместо удовольствия.

Женька воспринял мою тираду с видом ортодоксального христианина услышавшего исповедь отпетого еретика.

— Ну, ты даешь! — потом помолчал, но, видимо, так и не смог смириться с этим вопиющим фактом, и предложил:

— Давай, попробуем по-другому — ты просто следи за направлением, а отстреливаться буду я, заодно и ностальгию развею. Только начинать надо хотя бы с третьей части. Так, — Женя задумчиво оглядел комнату, — Это должно быть в архиве — наконец решительно произнес он и с головой зарылся в деревянную коробку, до краев наполненную дисками вперемежку с бумагами. Учитывая ее размеры, ей совсем немного оставалось дорасти до сундука. Поэтому не удивительно, что через пять минут бесплодных поисков Женя вытряхнул содержимое «архива» на пол.

Я с интересом следила за розысками.

— И мужчины еще упрекают бедных девушек в том, что они не могут держать косметички в порядке!

— В моей косметичке, мадам-феминистка, порядок, как в музее — отозвался он, продолжая покрывать пол пачками бумаг и дисков.

— О, диплом, первое место в конкурсе на политический репортаж, еще один. А почему ты их прячешь, а на стенки вешаешь что-то странное вроде той статьи, про каких-то там супер цыплят? — я кивнула в сторону авангардного постера.

— Я же не юрист или дантист, и здесь не моя контора. Пусть они и развешают дипломы, что бы производить впечатление на клиентов. А вот статья — другое дело. Сентиментальные воспоминания, знаешь ли. Ты внимательнее посмотри, желательно на заголовок.

— Вот это да! «Первая в России порода мясомолочных кур»!

— Это память о первых шагах в журналистике. Была такая газета «Светлый берег», специализировалась на славянофильстве и воспевании прелестей русской деревни. Летом, когда все в редакции норовили уйти в отпуск, туда на временную работу брали студентов, меня в частности. Из специалистов оставался только самый необходимый минимум и начальство. Как следствие, случались постоянные запарки. В тот день мне надо было сдать три материала в номер — про птицу, коров и, кажется, новый гибрид пшеницы. За два часа. Вот в спешке вместо «мясояичных» и появились эти мутанты.

— А куда смотрел корректор?

— Я же говорю лето, никого нет, корректором подрабатывал тоже я. А вот и диск. Приступим?

Команда у нас получилась еще та. Женька заведовал клавиатурой и мышкой, а я смотрела по сторонам и командовала куда сворачивать. Втянулась я в эти виртуальные развлечения на диво быстро. Прыгая вместе с Ларой через пропасти, даже вместо нее наклонялась на резких поворотах, чем несказанно веселила Женьку. Так играть я была согласна. Даже о времени забывала. Поэтому не было ничего странного в том, что после этих баталий Женьку по утрам невозможно было добудиться.

Наконец, мне все-таки удалось извлечь его из постели с помощью неистовых воплей и почти непечатных ругательств.