Брук тщательно следила за собой, и в фитнес-клубе у нее имеется персональный тренер. Но помимо этого, она записалась на консультацию к известному пластическому хирургу. Она, Брук, привыкла заранее планировать свою жизнь и предупреждать опасность прежде, чем таковая возникнет. Пример Аманды Шеридан ясно доказывает, что если хочешь удержать мужчину, то нельзя забывать о себе ни на минуту, ибо конкурентки не дремлют.
Брук отпила еще чаю и тяжело вздохнула. Ей скучно и одиноко. Последний благотворительный бал - кажется, там собирали средства для детской больницы - стал для нее большим испытанием и подтвердил худшие подозрения. Семьи, с которыми дружили Хэп и Сара до развода, не хотели иметь с ней ничего общего. Во всем огромном зале, где было полно людей, с Брук поговорили только два человека: Кэндис и Дэн Донован.
Ее сотовый, лежащий на столике, зазвонил. Брук взглянула на табло и не стала отвечать: звонила ее мать. Кэсси Блаунт по-прежнему живет в городишке под названием Бетвикст. Находится эта дыра в штате Джорджия, и к ней можно применить чье-то цветистое выражение - «задворки мира».
Брук поерзала в шезлонге и натянула на себя плед. Она чувствовала себя немного виноватой, что не дала матери домашний номер - только сотовый. Но ей не хотелось рисковать: что, если позвонит какой-нибудь лавочник, которому мать задолжала, или сама Кэсси - пьяная, как обычно, и оставит на домашнем автоответчике какое-нибудь невнятное и малоцензурное послание? И что будет, если это услышит Хэп? Перед свадьбой, когда они составляли списки гостей, жених спросил ее, кого из членов семьи она хотела бы пригласить на свадьбу. Тогда Брук ответила правду: вся ее семья - это она сама и мать.
Хэп кивнул и собрался было записать ее мать в список гостей, и тогда Брук принялась привычно лгать о том, что они с мамой давно отдалились друг от друга и все такое. На самом-то деле она просто стесняется своей матери, как ни грустно это признать.
Телефон зазвонил вновь, и Брук, которой совесть не давала покоя, взяла трубку.
- Да, мама?
- Привет, малышка! - Голос Кэсси Блаунт был хрипловат, но весел. - Как поживаешь? Не скучно тебе в большом городе?
- У меня все в порядке. А как ты? - Или ей кажется, или простонародный выговор сам собой появляется, когда она говорит с матерью?
- Да ничего… Уорли, правда, вот, отказали они мне от места. Нашли себе иностранную горничную, понимаешь! И даже не предупредили заранее, а вот так сразу прям. - Пауза, а потом Кэсси весело продолжала: - Ну да я всегда могу пойти в «Холидей инн». В этой гостинице работы мало не бывает.
- Я могу высылать тебе больше денег, пока ты не подыщешь что-нибудь еще. - Брук мысленно поставила галочку в списке дел. Она ежемесячно переводила со своего счета некую сумму матери. - Как там погода?
- Да ничего. - Мать помолчала, потом быстро сказала: - Я ходила на собрание общества анонимных алкоголиков. Помнишь, ты мне советовала.
- Это хорошо. - Брук не чувствовала того энтузиазма, с которым восприняла эту новость, когда услышала ее в первый - и даже во второй - раз. Теперь раз был не второй и даже не третий, поэтому она добавила: - Нужно будет ходить и на другие собрания, мама, и выполнять их условия.
- Буду, буду. Честно, детка.
Брук вздохнула: мать действительно этого хочет, по крайней мере, сейчас. Она всегда полна благих намерений. К сожалению, большая их часть так и не воплощалась в жизнь.
- Когда ты приедешь и привезешь своего молодого человека, чтобы мы смогли, наконец, познакомиться? - спросила мать.
Она всегда, при каждом разговоре, задавала этот вопрос.
- Хэп очень занят, мама. Я и сама его почти не вижу. - Произнеся привычные слова, Брук вдруг с неудовольствием осознала, что это правда. Она все реже видит мужа не только на неделе, но и по выходным. - Но мы что-нибудь придумаем, - добавила она, как всегда.
И в который раз подумала, как ее мать и Хэп удивились бы, узнай они, что являются фактически ровесниками. Но Брук сделала все, чтобы они никогда не встретились. Так гораздо спокойнее.
- Как скажешь, малышка. - Мать приняла объяснение с неизбывным оптимизмом, который всегда был ее отличительной чертой. - Береги себя.
- Хорошо, мама. Ты тоже.
Брук положила трубку, еще раз напомнила себе, что нужно послать матери больше денег, и откинулась на спинку шезлонга. Однако телефон зазвонил снова, и, увидев номер мужа на определителе, она радостно схватила трубку.
- Привет, куколка. - Голос мужа отличался изысканным произношением и ничем не напоминал провинциальный выговор матери. Фоном ему служили голоса и звон бокалов. «Должно быть, он в клубе», - с завистью подумала Брук, которая тоже предпочла бы выпить чего-нибудь в приятной обстановке, а не покрываться здесь мурашками в полном одиночестве.
- Привет, Хэп, - сказала она радостно. На часах было уже пятнадцать минут первого, и, значит, муж скоро будет дома. - Ты закончил игру?
- Народу сегодня на поле было ужасно много, так что игра затянулась. - Он прикрыл трубку рукой и заговорил с кем-то стоящим рядом. Брук изо всех сил напрягала слух, пытаясь понять, нет ли в общем гуле и женского голоса, но ничего не смогла разобрать. - Милая, я хочу тебя кое о чем попросить. Окажи мне услугу.
Попросить? Оказать услугу? А то, что она проторчала целое субботнее утро в полном одиночестве у бассейна, - это как? Но Хэп не ожидал ответа. Просьба была лишь данью вежливости, и он перешел к изложению своих проблем, ни на минуту не сомневаясь, что жена сделает все, что он скажет. Как всегда.
- Я хочу пообедать с ребятами в клубе. - Он опять прикрыл трубку рукой, но Брук услышала, как он крикнул кому-то, что подойдет буквально через две минуты. То есть ему и в голову не пришло, что у Брук могут возникнуть возражения. - Не могла бы ты отвезти Тайлера на игру? Я подъеду позже.
Тайлер - ее пасынок - ненавидит Брук и при каждой возможности напоминает ей об этом. Когда отец рядом, он не позволяет себе резких слов и неприятных выходок. Но оставаться с ним наедине Брук не хотелось.
- Мальчик будет очень разочарован, что не ты повезешь его на матч. Ты ведь все утро провел за гольфом, Хэп. - Она сказала это нежно, не позволяя ноткам обвинения прокрасться в голос. Мужчины не любят, когда женщины их упрекают.
- Знаю, милая, и постараюсь загладить свою вину. Мне нужно всего-то пару часов. Я не виделся с ребятами месяц!
Ах, вот как, это что, напоминание, что он тратит свое время на нее, и она должна быть за это благодарна?
- Я не стану возражать, если сегодня вечером ты захочешь встретиться с подружками. Мы с Тайлером закажем пиццу и проведем холостяцкий ужин.
Ее муж за все это время так и не заметил, что у его жены просто нет подруг. Единственные женщины, которые хоть раз взглянули на нее как на человека, - Аманда и Кэндис. Но Брук проглотила обиду и прощебетала: