Колебалась Катрина недолго.
— Вы очень хорошо к нему относитесь, — озвучила свои наблюдения.
Лаура улыбнулась.
— Он мне очень помог, когда я приехала сюда. До этого мы с Эриком не были знакомы лично, то, что брак политический, никто не скрывал. Эрика сначала приглядывалась ко мне, не спеша начинать общение. И я была совсем одна, в незнакомом месте, впервые вдали от семьи. А Натаниэль помог. Наверное, он единственный, с кем я общалась в первые дни, помимо слуг, разумеется. Жаль, что вы плохо с ним знакомы.
— Какой он? — Катрина решила задать вопрос прямо.
Сама она никак не могла составить о Нэйтане окончательного мнения. Король больше расспрашивал ее, чем говорил сам. Принцесса вообще наговорила какой — то ерунды.
— Натаниэль? — Лаура задумалась. — Не знаю, мы больше общались обо мне и моих проблемах. Мне кажется, в этом замке его вообще никто хорошо не знает. Разве что Эрик… Знаете, — девушка подняла на нее глаза, будто ища понимания, — все его боятся, а мне кажется, он очень добрый.
Еще бы ей не считать его добрым, если он был единственным, кто с ней возился по приезде. Только Катрина сильно сомневалась, что им руководил врожденный альтруизм, а не приказ короля заняться его невестой, пока тому самому не до нее.
— Я его совсем не знаю, что бы согласиться с вами или опровергнуть, — сказала нейтрально.
— Вот вернется, и познакомитесь. — Казалось, Лаура соткана из оптимизма. — А я похвастаюсь ему, чему вы меня научили. — Очередная лучезарная улыбка.
Вот уж во что Катрина верила еще меньше, чем в скрытую доброту Нэйтана, осознавая, что учитель из нее так себе.
— Обязательно, — выдавила улыбку в ответ.
* * *
— Рад приветствовать вас в моей скромной обители, леди Морено, — провозгласил Нэйтан, стоило ей появиться в зоне его видимости. — Проходите, присаживайтесь. Вот, у меня и матрас есть.
Издевается, как обычно.
Катрина вздернула подбородок и не менее официальным тоном ответила:
— Позвольте напомнить, господин Придворный маг, что матрас не ваша заслуга. Не вам им и распоряжаться. — Важно прошествовала к упомянутому предмету и уселась, вытянув ноги.
У Нэйтана в глазах плясали смешинки, но лицо осталось предельно серьезным.
— Прошу простить меня, леди Морено, если невольно оскорбил вас.
Удержала высокомерное выражение лица.
— Вы оскорбили мой матрас.
У Нэйтана дернулся уголок губ.
— Надеюсь, он это переживет.
Катрина хотела ответить, что навряд ли матрас сумеет перенести сию моральную травму, но прикусила язык.
Зачем она подыгрывает этому странному опасному человеку?
Они не друзья, не стоит забываться.
— Может быть, приступим? — спросила серьезно.
Нэйтан не удивился, словно ждал, что она первая перестанет ломать комедию. Равнодушно пожал плечами.
— Как пожелаешь. — Взял принесенное ею вчера одеяло и тоже сел. — Ты сегодня рано. Завтрак прошел быстрее обычного?
Не стала лгать.
— Завтрака с его величеством не было. Он его отменил. Передал с Филиппом записку, что занят этим утром.
Зато теперь Нэйтан напрягся. То, что у короля какие — то важные дела, о которых он не знает, ему явно не понравилось. Однако он быстро сделал вид, что ничуть не заинтересовался, спросил:
— Как прошло первое занятие с Лаурой?
К этому вопросу Катрина была готова.
— Прекрасно, — соврала, и глазом не моргнув. — Очень продуктивно. Думаю, она быстро овладеет всем необходимым.
Солгала, а он ни на миг не поверил. Катрина сразу поняла, но была настроена стоять на своем и не признаваться, что на самом деле пребывает в панике и не знает, что же делать с будущей королевой.
Но Нэйтан не стал уличать ее во лжи.
— Лаура не глупа, — сказал он. — Не пытайся объяснять ей как ученице младших классов. Больше показывай на практике, дальше она разберется сама.
Взгляд прямой, серьезный. Катрина ответила так же прямо.
— Ответь мне на один вопрос, — попросила. — Почему ты вообще обещал взяться за ее обучение? Считаешь, ей грозит опасность?
Нэйтан покачал головой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не больше, чем другим.
— Но… — подтолкнула Катрина, видя, что продолжать он не собирается.
— Но способность защитить себя дает уверенность. Лаура без ума от Эрика, несмотря на то, что брак будет заключен по договоренности не с ней самой, а с ее отцом. И я уверен, что по своей воле она Эрика не предаст, поэтому хочу ей помочь.
Катрина нахмурилась.
— Какая странная формулировка — «не предаст по своей воле».
Нэйтан изогнул бровь, глядя на нее снисходительно.
— Именно так, — подтвердил он, — можно предать из корысти, ревности, злобы, а можно быть вынужденной предать, если угрожают твоей собственной жизни, например. Чем в большей безопасности будет Лаура, тем больше у меня гарантий, что никто не подберется через нее к Эрику и не использует ее против него.
— То есть для тебя важно его благополучие?
Нэйтан посмотрел на нее так, будто она спросила, какого цвета весенняя трава.
— Разумеется.
Катрина вздохнула. Хотелось схватиться руками за голову, но она поборола малодушный порыв. Она решительно ничего не понимала: ни этого человека, ни его реального отношения к королю.
Катрина подалась вперед, к решетке.
— Если ты так печешься о его величестве, то хватит тратить время. Покажи все, что связано с заговором. Докажи, что непричастен к нему, помоги найти виновных. И все, его величество поверит тебе и выпустит отсюда.
Нэйтан усмехнулся.
— И жили они долго и счастливо и умерли в один день…
— Что? — Катрина не поняла его насмешки.
— А то, — отрезал узник, — что, если бы все можно было так легко и быстро решить, я давно бы так и сделал.
И замолчал.
Катрина ждала, что он скажет еще что — то, но не дождалась. Кажется, разозлился.
Где, спрашивается, тот добрый Натаниэль, о котором толковала Лаура?
Спорить дальше было бессмысленно. Она уступила.
— Тогда продолжим на чем остановились.
И протянула ладони ему навстречу.
Таверна с вычурной вывеской и громкоголосым зазывалой на входе оказалась невесть какой обшарпанной внутри, но пахло тут сносно, а посетителей было мало.
Нэйтан уселся в дальнем углу, сделал заказ быстро подоспевшей девушке в застиранном переднике и с наслаждением остался в одиночестве.
Градоначальник пришел в неописуемый восторг, когда он приволок ему пойманных разбойников, а заодно и любительницу холодного оружия — сестрицу одного из них. Заплатил вдвое больше, чем обещал, и рассыпался в пожеланиях счастливого пути и всех мыслимых и немыслимых благ. По тому, как тот сыпал благодарностями и комплиментами, Нэйтан сделал вывод, что градоначальник ждет не дождется, когда опасный, хоть и оказавшийся полезным, гость покинет его город. Нэйт даже не стал копаться у него в голове, все было слишком очевидным. Читать всех и каждого ему давно стало неинтересно. К тому же возвращаться в эти края в ближайшее время он не собирался.
Под лопаткой неприятно заныло, рана еще не до конца зажила, иногда побаливала и нещадно чесалась. Ножевые раны одни из самых отвратительных — слишком долго восстанавливать поврежденные ткани слой за слоем.
Нэйт побарабанил пальцами по выщербленной, но вымытой до блеска поверхности стола в ожидании пищи. Обычно он ел один раз в день, и ему было этого достаточно, но из-за ранения и дополнительно потраченных сил уже третий день его преследовал постоянный голод.
А еще хотелось спать. Много, желательно несколько суток, что бы окончательно восстановиться.
Нэйтан бросил взгляд на ведущую наверх лестницу, подумал, что можно снять комнату прямо здесь, что бы уже никуда не ходить. Ничего с градоначальником не случится, потерпит его присутствие на своей территории еще пару дней.
В таверну зашло несколько человек, заняли столики, сделали заказы. Нэйт даже не взглянул в их сторону. А когда вошел еще один посетитель, он отвернулся, уставился в стену, надеясь, что его не узнают. Нэйтан мог бы мгновенно переместиться, несмотря на ранение и усталость, но посчитал, что глупо поддаваться мании преследования.