Вместе с ним прибыли его слуги — золотые лакеи с безглазыми лицами, несущие церемониальные жезлы, за которыми тянулись длинные шлейфы ладана. Ритмично отбивал долгий гонг, разнося эхо по склепам над процессией и позади нее.
Существо приблизилось к Железному Шлему, поднявшись во весь рост и щелкая многочисленными руками. Линзы под капюшоном вытягивались и втягивались под аккомпанемент потоков пара из дыхательных трубок, которыми были утыканы бока жреца Марса.
— Повелитель Фенриса, — обратился архимагос-интендант Нхем Георг Селвариос хором исходивших одновременно из нескольких источников голосов на по-машинному грубом готике. — Так как вы не прибыли ко мне, то мне пришлось прийти к вам.
Железный Шлем коротко кивнул, едва беспокоясь скрыть раздражение из-за вмешательства архимагоса. Все, о чем он мог сейчас думать — это о доспехах-трупах у своих ног.
— Бои шли здесь, — ответил он.
— Некоторые из них, — бесстрастно согласился Селвариос. — Кажется, вы знали, где хотели сражаться. Кажется, вы отлично знали об этой проблеме. Возможно, вы даже знали о ней до того, как она началась.
Железный Шлем сделал глубокий вдох. Мир-кузница находился под суверенной юрисдикцией культа Марса. В таком месте даже власть Великого Волка имела свои границы.
— Мы долго охотились за этим врагом, — сказал он. — Научились прогнозировать его действия. Если бы мы могли предупредить вас раньше…
— То ничего бы не сделали, потому что судьба этого мира ничего не значит для вас. — Селвариос говорил бесстрастно, без упрека, просто констатируя факты. — Они прибыли сюда за знанием. Это хранилище древних артефактов.
Архимагос указал рукой-щупальцем на колонну.
— Колонна хранит наши почтенные шаблоны. Некоторые из них мы используем. Некоторые не можем расшифровать. Некоторые могут быть расшифрованы только их создателями, а они либо мертвы, либо обитают вне нашей досягаемости. Если бы чужие завладели ими, то это было бы…
Жвалы существа неожиданно издали щелчок. Смех? Раздумье?
… неоптимально.
— Колонну не захватили.
— Я вижу. Но не стану благодарить вас. Повторюсь: вы прибыли сюда не ради нас.
Селвариос направил окуляры на доспехи-трупы.
— Наши враги бесплотны. Я могу восхититься этим.
— Они — орудия колдовства.
— Это так. Они будут уничтожены.
— Мы заберем их.
— Они будут уничтожены здесь и сегодня, в наших печах.
Железный Шлем смело взглянул на металлического гиганта.
— Мои воины проливали кровь здесь ради вас. Их нити были обрезаны на вашей земле. Я заберу этих в качестве вергельда. И больше ничего не потребую.
— Вы вообще ничего не потребуете.
Серворуки Селвариоса прокрутились вокруг друг друга, а его грудь выпустила еще больше пара.
— Вы повелитель своего мира, сын Русса, но это не Фенрис. Ваши корабли внутри нашей оборонительной сети, которая цела и невредима. Ваши воины окружены тысячами моих. Ваша воинственная репутация впечатляет, но я оцениваю, что вы не захотите демонстрировать ее здесь.
Его змеиная шея вытянулась, приблизив лицо с жвалами к Великому Волку.
— Я сожгу их здесь и в этом мире. Они колдуны, святотатство. Им нет места в галактике.
Железный Шлем молча оценил силы, выстроившиеся вокруг него. Селвариос был прав — Волки значительно уступали в численности. Даже если они смогут пробиться к десантным капсулам, местный космос был в руках противника.
Но попытаться все же стоило. Механикус не станут бросать вызов целой Великой роте.
+Отдай этого, ярл+ раздался в его разуме голос Фрея. +У нас есть то, что нам нужно+
Железный Шлем даже не взглянул на рунического жреца. Янтарные глаза не отрывались от стоявшего перед ним аугметированного биоконструкта. Отступить было непросто, даже когда этого требовал разум. Должно быть что-то предложено в ответ.
— Тогда я прослежу за уничтожением, — наконец ответил Волк. — Я не покину это место, пока от них не останется и следа. И они не выйдут из поля нашего зрения — мои воины будут охранять их.
Селвариос поклонился, и металлические пластины по бокам лязгнули.
— Вместе с моими. Не волнуйся, Космический Волк, никакого обмана не будет.
Затем адепт втянул голову и удалился, лязгая шлейфом из серворук и меходендритов. Слуги последовали за господином, размахивая кадилами.
Как только свита ушла, Железный Шлем повернулся к Фрею.
— Что ты имеешь в виду под словами: у нас есть то, что нам нужно? — тихо спросил он.
— Боевой доспех ничего не значит. Главное — текст. Архимагос знает это и получит записи, прежде чем они сгорят.
— Тогда сделай то же самое.
Фрей поклонился.
— Как прикажешь.
На стабилизацию ущерба инфраструктуре Арвиона ушло немало времени. Оба главных удара оставили следы опустошения от начальных точек мятежа до целей врага. Основная командная пирамида мира-кузницы была серьезно повреждена, и понадобилось вмешательство двух спешно пробужденных титанов «Разбойник», чтобы остановить потери у главных ворот, после чего постоянный гарнизон Селвариоса смог отбросить повстанцев в близлежащий лабиринт мануфакторий и скоплений кузниц. Вторая цель — хранилище записей СШК — оказалась в гораздо худшем положении. Селвариос мог не признавать этого, но без вмешательства Волков данные вполне могли попасть в руки врага.
Немногие задавались вопросом: что сделали бы мятежники, если бы захватили файлы древних когитаторов. У них не было пути бегства с мира, так что единственным выходом оставалось уничтожение плодов своей победы. Это плохо сочеталось с репутацией воров — согласно уцелевшим мифам воины Пятнадцатого Легиона всегда были хранителями эзотерических знаний, а не вандалами. И если их слуги подняли мятеж, то было сложно представить их целью полное уничтожение.
Но такие вопросы отложили перед необходимостью восстановления планеты. Несколько ядерных реакторов были сильно повреждены и нуждались в безотлагательном внимании техножрецов. Сгорело свыше сотни производственных центров дронов, а семь главных транзитных каналов превратились в огненные реки с берегами из горелого металла.
Титаны все еще шагали по дымящимся руинам, оглядывая руины покатыми головами. Если бы их владыки могли себе позволить стыд, то сейчас у них было много причин для этого: за чуть более один стандартный день мятеж охватил два главных сектора командной цитадели мира-кузницы. Те немногие повстанцы, которых схватили живыми, были заточены в лишенных света склепах внутренней крепости архимагоса, где их отключенные рецепторы боли заново активировали для введения в состояние агонии. На данный момент по-прежнему не было ясно, каким образом склонили к бунту против сородичей такое число жрецов и командиров батальонов скитариев. По ноосфере начали распространяться слухи, что большинство из них не имели представления о произошедшем, словно выйдя из состояния безумия, которое стерло воспоминания об их преступлениях.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});