Лицо Ельшина напряглось.
– Кто-то шел не туда, а… оттуда.
Лобанов хотел подвергнуть данное предположение критике, но передумал.
– Дойдем до места, разберемся.
Решетка была на замке, который легко открылся гвоздем. Дрезину выкатили из ниши, установили на рельсы, кое-как уместились на крохотной площадке, и телохранители маршала «СС» взялись за рычаги. И собранные не из кубиков, а из огромных швеллеров стены туннеля побежали мимо…
Сначала было решили двигаться без света, надев инфраоптические шлемы-очки, но при отсутствии тепловых источников видимость в туннеле была настолько слабой, что Ельшин, чтобы освещать путь, включил фонарь. Маюмура и гигант телохранитель работали не хуже мотора, и двенадцать километров до развилки отмахали всего за какие-нибудь четверть часа. По сигналу Генриха Герхардовича остановились. Ельшин слез, перевел стрелки, и дрезина свернула налево в полукруглый туннель меньшего диаметра, стены которого были сложены из специальных изогнутых швеллерных секций. Ехали недолго, преодолев метров двести пятьдесят, и остановились перед развороченными взрывом массивными воротами. По всему было видно, что стреляли с той стороны, изнутри видимого сквозь пролом подземного зала.
– ГП-ЗО, – определил телохранитель, оглядев вывернутые стальные листы. – Плюс «дыня-2».
Он имел в виду, что стреляли противотанковой гранатой из подствольного сорокамиллиметрового гранатомета. Ельшин прошипел что-то неразборчивое сквозь зубы, осклабился в ответ на взгляд Лобанова.
– Все-таки шли отсюда… сверху… но почему «федепасы» не выставили здесь пост?
– Значит, выходили не «федепасы».
Ельшин снова растянул рот в какой-то странной улыбке и без колебаний нырнул в пролом. Прислушиваясь к тишине, принюхиваясь к запахам пороховой гари, сырого бетона и ржавого железа, держа наготове оружие, остальные последовали за ним в подземный «гараж» генерала, где ждал его торпедовидный электровагон.
Пока телохранители рыскали вокруг, осматривая помещение, Лобанов обошел «торпеду», потом приблизился к Ельшину, который молча рассматривал еще одну дыру в стене, проделанную с помощью того же гранатомета.
– А ты мне ничего об этом схроне не рассказывал, – сказал Олег Каренович с оттенком укоризны.
– Тебе он все равно не пригодился бы, – глухо огрызнулся Генрих Герхардович. – Ничего не понимаю! Этой дырки, как и хода за ней, не должно было быть!
– Разве нам не туда?
– Нет. Пусть твои хлопцы проверят, что это за коридор, куда ведет, а мы пока поднимемся наверх. Все-таки в моем бункере побывали до меня, теперь я в этом уверен.
Ельшин поднялся на узкий карниз справа от электро-вагона и протиснулся в щель между приоткрытой полуметровой толщины металлической дверью и швеллером лутки. Посветил под ноги, разглядывая следы, четко отпечатавшиеся в пыли, и вцепился в скобы, образующие лестницу в бетонном колодце.
– Далеко лезть? – спросил Лобанов. Не получив ответа, со вздохом последовал за генералом. Маюмура, не проронивший за время экспедиции ни слова, молча поднялся за ним; второй телохранитель остался исследовать неизвестный Ельшину ход за разрушенной кирпично-шлаковой кладкой.
Вскоре они уже стояли посреди секретного бункера с компьютерным комплексом, озираясь по сторонам. Самые разные чувства волновали каждого из них.
Ельшин был бледен и страшен, он буквально трясся в каком-то нервном ознобе. Лобановым владели любопытство и восхищение, потому что машины, подобной этой, он еще никогда не видел. Устанавливалась она, очевидно, давно, не менее четырех-пяти лет назад, но дизайном, компоновкой, ощущением мощи и величия, запахом совершенства не уступала современным комплексам типа «Макинтош» или «Русич».
Генрих Герхардович достал из кармана плоскую металлическую фляжку, отвинтил пробку, сделал два глотка и заметно успокоился. Не отвечая на взгляды приятеля, подошел к столу и тронул сенсор включения компьютера.
На левой панели зажегся желтый огонек, но тут же побледнел и погас. Ельшин выругался.
– Питание? – подошел к нему Лобанов.
– Стационар отрублен, но должен был остаться контур аварийного изотопного генератора… который почему-то сдох.
– Может быть, те, кто выходил отсюда, включали компьютер, и генератор сел?
Ельшин побледнел еще больше, опорожнил полфляги и сел в черное кожаное кресло с регулируемым наклоном и высотой. Бесцельно пощелкал клавиатурой, сгорбился.
– Поищите выход наверх… хотя, наверное, его нет. Я знаю, в чем дело: кто-то проник в шахту лифта, но сработала активная отсечка.
Маюмура бесшумно скользнул в открытую дверь бункера и вернулся через минуту.
– Завал.
– Я же говорил, – кивнул Ельшин: он на глазах как-то сразу постарел, превратившись из подтянутого, полного жизненных сил человека в больного, дряхлого старика. – Знать бы, кто тут похозяйничал…
– Ты с этого компа вызывал своего… благодетеля?
– Ничего, мы сюда еще вернемся, – пробормотал Ельшин. – Ты аккумуляторы или МГД-генератор найдешь?
– Нет ничего проще.
– Тогда пошли отсюда. Больше нам делать здесь нечего. Не очень-то я и надеялся на удачу.
Они спустились в «гараж» с электропоездом, где их ждал рослый охранник, по лицу которого бродили тени каких-то сложных эмоций.
– Там… туннель… длинный… идти долго, – проговорил он, мучаясь и не умея передать на словах то, что видел. – Колодец… и снова идти… и дверь! Зеленая, как… шелковая, зеленая… я таких никогда не видел! Дальше не пошел…
Ельшин и Лобанов переглянулись, и маршал «СС» в третий раз сдал свидетелем того, как бывший босс Купола бледнеет и начинает дрожать. Отчего-то и у него самого зашевелились волосы на затылке; появилось ощущение, будто со всех сторон на них смотрит кто-то многоглазый, многорукий и холодный, как осьминог…
– Пошли! – наконец решительно произнес он. – Определимся наконец, что тут за катакомбы понастроены.
До зеленой «шелковой» двери добрались быстро. Подивились в молчании на отсвечивающие изумрудной зеленью, с голубым и фиолетовым отливом половинки крыльев гигантских жуков и углубились в коридор, стены которого были обложены такими же крыльями. А когда вышли на карниз, опоясывающий гигантскую пещеру с неописуемой красоты белоснежным «замком» на дне, даже невозмутимый Маюмура на некоторое время утратил свое хладнокровие.
– Что… это… такое?! – сдавленным голосом проговорил Лобанов, очнувшись от шока и преодолев охватившую его вдруг внутреннюю панику.
– Монарх не соврал… – пробормотал