Эл договорился с Доном, что тот подстрахует его, то есть понаблюдает за выходом из Управления региона и будет действовать сообразно обстоятельствам. Дон кивнул головой и зашел в ресторан, расположенный напротив.
Эл подождал немного, и увидев, что Дон занял место за столиком у окна, поднялся по ступенькам здания.
Минут через тридцать после того, как Эл пошел на прием к Рашкуну, и кабинете Рока раздался телефонный звонок прямой связи.
– Рок, поднимись быстро ко мне! – услышал он голос шефа. – Кажется, нам сильно повезло, – встретил его начальник столичного УГРО.
– Нашелся Эл?
– Почти! Его жена пришла в Академию. Сейчас она у Лога. Поезжай туда и расспроси ее, где Эл. А у меня неотложные дела. Тут, брат, такая каша заварилась! Эл подбросил нам хороший материал. Мы его распутали, и скоро в наши сети попадет крупная рыба. – Он широко развел руками, показывая, какая рыба должна попасть в сети.
– Тот? – Рой поднял глаза к потолку.
– Пока нет, но прелюдия. Сейчас готовится группа захвата, и через три часа я вылетаю на юг. Жаль, что не смогу взять тебя. Ты мне найди Эла. Можешь брать в помощь кого хочешь. Если задержишься, езжай прямо в аэропорт. Я там буду часа через два.
Из-за заторов на дороге Рок, несмотря на включенную сирену, чуть было не опоздал на встречу с шефом. Уже поднимаясь по трапу самолета, тот заметил бегущего через летное поле Рока. Полковник сделал знак пилоту, чтобы немного задержался, и, спустившись с трапа, пошел навстречу.
– Ну? – нетерпеливо спросил он, оглядываясь на самолет. – Где?
– Отправился несколько дней назад к Рашкуну! – с трудом переводя дыхание, доложил Рок.
Вместо ответа полковник схватил его за руку и потащил к трапу.
– Быстро в самолет! – приказал он.
– Мы надолго? Я не предупредил жену.
– Пошлем радиограмму.
– А как же Эл?
– А мы как раз и летим, чтобы взять Рашкуна. – Полковник не сказал арестовать, а именно взять. Рок только сейчас заметил, что большой реактивный авиалайнер заполнен воздушными десантниками.
– Что, так серьезно?
– Уж куда более!
– Садитесь, майор, – один из десантников поднялся со своего места и уступил кресло Року. Сам же примостился на зеленом деревянном ящике, стоящем в проходе между креслами.
– Надо дать радиограмму местным органам, – высказал предложение Рок.
– Знаешь, где у Рашкуна местные органы? Вот где! – полковник показал Року крепко сжатый кулак.
– Тогда пограничникам.
– Пограничников предупредили. Они блокируют перевалы, так как Рашкун может попытаться уйти за кордон. Пограничники получили приказ открывать огонь на поражение в случае малейшего сопротивления. Черт возьми! – с досадой вздохнул полковник. – Чего Эл туда полез?
– Наверное, за тем же, что и раньше.
– Раньше! Раньше! – передразнил своего подчиненного полковник. – Так то, что он дал нам раньше, и вывело нас на Рашкуна. Усек?
Рок кивнул.
– Понимаешь, что будет, если Эл погибнет? Лог такого о нем наговорил…
– Я знаю! Он меня тоже просвещал… А может быть, он все-таки слушал телепередачу и сейчас преспокойно едет в столицу?
– Дай то Бог! Хотя маловероятно. Он бы уже два дня назад вернулся.
Самолет тем временем набрал высоту и лег в горизонтальный полет. Внизу бескрайней снежной пустыней белели ярко освещенные солнцем облака.
Часть III
КИБЕЛА
ЗНАКОМСТВО СО СЧАСТЛИВОЙ. ПЕРВЫЕ СЮРПРИЗЫ
– Таким образом дела обстоят так, – закончил доклад Вальтер, – что ни одно земное растение не может существовать на этой планете.
Зал зашумел.
– Следовательно, колонизация ее невозможна? – попробовал уточнить Николай.
Вальтер пожал плечами.
– Судите сами, если наша пшеница погибла в результате действия на нее белковых тел, которые ничем не отличаются от известных нам антител. Кто их выработал? Не знаю! И не только пшеница, но и растения, привезенные нами с Земли, погибли, как погибает все чужеродное, попадая в организм. Наши растения чужеродны.
– Может быть, все-таки вирус поразил их?
– Вирус имеет нуклеиновую природу. Обычно это РНК. Здесь же белок, только белок гамма-глобулиновой природы, той же природы, что и антитела живых организмов. Я понимаю, что ты имеешь в виду, – обратился он к спросившему его Роберту Холлу.
– Если бы вирус, все было бы проще. Но это антитела. Положение безвыходное. Против антител мы не сможем бороться.
– Что же или кто же вырабатывает их против земных растений?
Вальтер опять пожал плечами.
– Ничего не могу сказать. Мы с таким явлением еще ни разу не встречались. Антитела вырабатывает организм против попавших внутрь его носителей чужеродной белково-полимерной информации. Но только в том случае, если информация эта проникает внутрь самого организма. А здесь… Нет! Ничего не могу сказать!
Несколько человек одновременно, перебивая друг друга, пытались что-то спросить или сказать…
– Друзья мои! – Сергей встал и поднял руку, прося тишины. Постепенно разговоры прекратились. – Друзья мои, – повторил он, – мы столкнулись со странным явлением в природе этой планеты. Это не только гибель наших посевов в результате атаки антителами, как сообщил Вальтер. Это непонятное поведение грунтовых вод, из-за чего мы не могли пока создать на планете свою СС. Последнее меня беспокоит не меньше гибели растений, а даже больше. Пока мы не создадим СС, мы не только не сможем связаться с Землей, но, возможно, не сможем разобраться в сложившейся сейчас ситуации на планете. То, что сообщил Вальтер, очень странно, но не менее странно и то, что там, где геологи не обнаруживают грунтовые воды, вдруг начинают бить фонтаны. Создается впечатление, что планета не терпит никаких изменений в своей почве. Почему? Вот о чем следует задуматься.
И третье. Внезапное появление Оксаны. Наш доктор предполагает, что у нее был глубокий шок. Выходит, мы приняли его за смерть и похоронили живую. Но как объяснить, что она смогла выбраться из могилы? Могила была неглубокой, но она же лежала в гробу, крышка которого была прибита, а сверху навалена земля. Известны, правда, случаи, когда человек в особых экстремальных условиях может проявить невероятную силу и совершить огромную работу. За неимением лучшего мы можем пока принять такое объяснение, но мне оно кажется неубедительным. Здесь что-то другое, неясное.
Оксана, когда ее геологи привели в лагерь, никого не узнавала. Говорить она тоже не могла. Одежда на ней была та, в которой ее похоронили, но вся оборванная. Однако на теле не было ни ссадин, ни ушибов, которые, естественно, должны быть у человека, выбравшегося из закрытого гроба и могилы. Глаза ее были прикрыты ресницами, но создавалось впечатление, что она с интересом и каким-то особым вниманием присматривается к окружающему. Может быть, это и показалось. На вопросы, обращенные к ней, она не реагировала. Доктор экспедиции Логинов, осмотрев ее, не нашел никаких внешних и внутренних телесных повреждений. Рефлексы тоже были нормальными. Ночью при ней оставили двух женщин, которые были раньше ее близкими подругами и теперь вызвались дежурить возле нее до утра.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});