решительностью согласился с нами. Дело пошло на лад проще и легче. И оборона стала прочнее. Были у нас старые солдаты, младший комсостав времен первой мировой войны, офицеры, призванные по мобилизации. Они траншеи помнили и помогли всем быстро усвоить эту несложную систему.»
Вы уже поняли, что если бы такое было в реальности, то Константин Константинович больше никогда и батальоном не командовал. Отправили бы учиться в пехотное училище, предварительно содрав ромбы с петлиц. В лучшем случае.
Говорят еще, что я сочиняю альтернативную историю войны. Да куда мне до некоторых! До тех, кто ее сочинял во времена Брежнева, так исковеркав мемуары наших полководцев.
Но это еще цветочки, самые развесистые ягодки будут, когда мы дойдем до знаменитой Харьковской операции, до событий, предшествующих сражению за Сталинград. Потерпите в предвкушении…
Я не вижу здесь смысла пересказывать материалы Совещания с высшим начальствующим составом РККА декабря 1940-го года. Там уже из одного доклада Мерецкова видно, что Тимошенко делал с армией. Фактически, мирная жизнь Красной Армии закончилась летом 1940 года, вплоть до 22-го июня 1941-го вся армия находилась в режиме постоянной боевой подготовки. Война и застала большинство наших соединений в летних лагерях.
Кстати, эти летние лагеря такими, как Мартиросян, разведчиками с продовольственного склада, трактуются, как преступное игнорирование приближения войны со стороны наших военных. Войска в летние лагеря отправили! В пионерские, что ли? Надо было войну встретить в местах постоянной дислокации, в казармах?
Для таких «военных», как Серик Беникович Мартиросян, поясняю, летние лагеря у военных — это не пионерский лагерь «Лотос» для детей работников сельского хозяйства Приморского края. Военные в летние лагеря уходят не для отдыха от напряженной зимней учебы в казармах, а для боевой учебы в обстановке, максимально приближенной к боевой в летнее время. И не с туристическими рюкзаками, а со всей боевой техникой, с боезапасом. Войсковую часть, находящуюся в летнем лагере, уже не нужно приводить в боевую готовность. Она и так находится в состоянии повышенной боеготовности.
А большинство частей приграничных округов встретили войну в летних лагерях. Картина маслом, как говорится…
* * *
Тем более, материалы данного Совещания камня на камне не оставляют от сочиненной белиберды насчет того, что командование РККА, в частности, Г. К. Жуков, не учитывали опыт войны Германии с Францией. Насчет того, что на подготовленных аналитических материалах Генштаба о действиях вермахта во Франции, Жуков начертал резолюцию «Мне это не нужно», кажется, что это какой-то глупый анекдот, потому что реальный Жуков говорил на совещании совсем другое:
«Разгром Голландии, Бельгии, английского экспедиционного корпуса и Франции характерен прежде всего своей внезапностью и мощностью удара на всю глубину фронтовой операции.
Что особо поучительного из действий на Западе?
1. Это смелое и решительное применение танковых дивизий и мехкорпусов в тесном взаимодействии с военно-воздушными силами на всю глубину оперативной обороны противника.
2. Решительные удары механизированных корпусов во встречном сражении и стремление их смело и самостоятельно прорываться в тыл оперативной группировке противника.
3. Массовое применение парашютных десантных частей и воздушных дивизий для захвата важнейших объектов в ближайшем и глубоком тылу противника, при этом частое применение этих войск в форме противника.
4. При прорыве УР немцы особое внимание уделяли тесному взаимодействию пехоты, артиллерии, танкам, саперам и авиации. Прежде чем атаковать тот или иной УР, в тылу немцев шла усиленная подготовка к атаке на учебных полях и макетах. В общем, немцы в этом отношении целиком использовали опыт Суворова по подготовке штурма Измаила.
5. Высокие темпы проведения наступательных операций. Польша разгромлена в 18 дней (в среднем суточное продвижение немцев равно 30 км), Голландия, Бельгия и Северная Франция, за 20 дней, что равно [темпу наступления] 20 км в сутки. Разгром Франции — в 18 дней, что составляет [по темпу наступления] 16 км в сутки, при этом действие ММС доходило до 100–120 км.
6. Наступательной операции, как правило, предшествовала заблаговременная выработка мощной сети шпионской агентуры и диверсионных групп. Эта агентура, как правило, подсаживалась ближе к аэродромам, УРам, важнейшим складам, железнодорожным мостам и другим важнейшим объектам.
Пользуясь данными этой агентуры, немцы действовали очень часто наверняка. Диверсионные группы в тылу терроризировали население, уничтожали связь, убивали важных лиц командного состава и захватывали важнейшие документы.
7. Это — умение немцев организовать непрерывность операций. Непрерывность операций во всех случаях обеспечивалась: предварительной тщательной подготовкой операции и наличием плана последующей операции, мощным автомобильным транспортом и широко развитой сетью железных дорог, обеспечивающих широкие перегруппировки, войск и устройства тыла, наличием эшелонированных резервов.»
Как видите, Георгием Константиновичем действия вермахта анализировались достаточно внимательно и выводы были абсолютно адекватные. Потом и в заключительном слове нарком Тимошенко сказал, что действия немцев во Франции интереса с точки зрения стратегического планирования не представляют, но зато интересны с точки зрения оперативно-тактического планирования. Разве с ним можно не согласиться? Стратегическое планирование войны в расчете на блицкриг — явная авантюра, Жуков и Тимошенко указывали, что успех этой авантюре обеспечила неготовность Франции (и Польши) к серьезному сопротивлению агрессору. Но то, что немцы будут действовать именно так, как они действовали в 41-м, наше командование даже не предполагало, оно точно это знало, и к этому готовилось. Другое дело, наши не рассчитывали, что Германия так глупо начнет войну, не дав Советскому Союзу подтянуть ближе к границе основные силы. Впрочем, не только этот фактор. Не будь драпа Д. Г. Павлова со штабом Западного фронта в глубокий тыл в первые же дни войны, в результате чего прекратилось организованное сопротивление войск фронта и оно распалось на отдельные очаги, наше контрнаступление в 41-м могло начаться не от стен Москвы, а от Смоленска…
Но никто не планировал сразу «на чужой территории». Даже в докладе Г. К. Жукова «Характер современно наступательной операции» большой внимание было уделено… обороне. Как этапу подготовки к наступлению. Больше того, прямым текстом было сказано, где придется обороняться и откуда развивать наступление:
«Опыт действий в Западной Белоруссии и Западной Украине показал, что при современном насыщении армии моторами дороги даже с твердым покрытием очень быстро разбиваются и приходят в непроезжее состояние. Необходим постоянный ремонт дорог на тылах.
Германское командование в период наступления своими работами по восстановлению и поддержанию в порядке дорог обеспечило быстрые темпы движения германских армий и бесперебойную работу тыла. В наших условиях с успехом можно привлекать на эти работы местное население, организовав его в дорожные отряды с прикреплением к определенным участкам дорог.»
И совершенно