С губ Эллис сорвался тихий стон. Белый шелк соскользнул с ее глаз. От яркого света она зажмурилась.
Джошуа наклонил голову.
Прошла вечность, прежде чем его губы оторвались от ее груди. Эллис вскрикнула, когда он поднял ее на руки. После его колен стол показался ужасно жестким.
Холодок предчувствия пробежал у нее по спине.
— Ты так и не сказал мне, что сам думаешь о вине, — сделала она последнюю попытку.
— Я забыл его вкус. Мне надо освежить свою память. — Он наклонился над ней.
Она неловко рассмеялась:
— Вряд ли у меня до сих пор остался его вкус.
Джошуа взял бокал с остатками вина, поднес к ее груди и слегка наклонил. Соски Эллис напряглись и превратились в острые пики, почти такие же темные, как капли вина между ними.
Широко открытыми глазами она смотрела, как его губы двигались по ее коже, собирая растекшуюся влагу, посылая по телу волны удовольствия.
Что он такое делал с ней? Она не узнавала сама себя. Ее и раньше любили, но ни одному мужчине не удавалось освободить тот первобытный инстинкт, что рвался сейчас из ее глубины.
Кем, черт возьми, она стала?
Джошуа расстегнул последние пуговички на ее блузке. Через мгновение на пол упала его рубашка. Как сквозь сон она смотрела на мощный обнаженный торс с выразительным рельефом мышц.
Вряд ли Джошуа мог догадаться, насколько это неистовое желание было новым для нее. Или мог? Она поежилась, смутившись от мысли, что вдруг узнает, как далеко ему удалось продвинуться за ее защитный рубеж.
Джинсы были отброшены, длинные мускулистые ноги скользнули по ногам Эллис. Тело его было тяжелым и теплым. Он провел рукой по ее лицу, заглянул ей в глаза и медленным, уверенным движением вошел в нее.
Прикусив губу, Эллис чувствовала, как нарастает в ней напряжение, унося ее все выше и выше. И когда экстаз достиг своей верхней точки, дрожь прошла по ее телу сначала горячей, потом холодной волной. И в то же мгновение она услышала крик Джошуа.
Открыв глаза, Эллис встретилась с его горячим затуманенным взглядом. Невероятно, но девушка знала: он чувствовал сейчас то же, что и она.
Сидя на краю стола и все еще ощущая головокружение, Эллис встряхнула блузку и продела руку в рукав…
— Подожди. — Смочив слюной кончик белой тряпки, Джошуа аккуратно начал вытирать кожу на ее груди, куда попали капли вина.
— Не стоит, я бы сама могла…
На его губах появилась мягкая улыбка.
— Я знаю. Но мне просто захотелось это сделать.
Ощущение, что она падает в глубокую пропасть, ведущую в неизведанное, ошеломило ее. Эллис не сказала больше ни слова, пока он застегивал на ней лифчик и блузку. Его пальцы, похоже, дрожали гораздо меньше, чем ее.
Только тогда, когда он открыл тяжелую дверь погреба, Эллис поняла, что в любой момент сюда могли войти. Дрожь пробежала по ее телу. Она была по-настоящему испугана той силой страсти, которую он пробудил в ней. Как она могла позволить, чтобы такое случилось? Ей хотелось, чтобы Джошуа относился к ней серьезно, чтобы он уважал ее… Тупица!
Эллис оттолкнулась от стола и быстро пошла к двери.
— Спасибо, — услышала она за собой его голос. — Ты просто сразила меня наповал.
Она повернула голову и заметила румянец на его щеках. Джошуа вовсе не был так спокоен, как ей показалось. Похоже, он разделял ее чувства… чувства потрясения и неуверенности в себе.
— Последнее тестирование не стоит засчитывать. Я была… дезориентирована. — Девушка вспыхнула, когда он шагнул к ней. — Ты не жалеешь, что я отняла у тебя столько времени?
— Что за чушь! — От его нерешительности не осталось и следа. — Время было потрачено не зря.
Эллис замерла, поставив ногу на ступеньку лестницы.
Время было потрачено не зря. Значит, это не было неожиданной вспышкой страсти. Она резко повернулась к нему.
— Ты все это спланировал заранее? — слова вырвались у нее прежде, чем она успела остановить себя.
Какую-то долю секунды он выглядел растерянным, потом улыбнулся, снова превратившись в привычного, уверенного в себе, Джошуа Саксона.
— Ты специально намеревался соблазнить меня! — выкрикнула Эллис. Он использовал то влечение, которое они испытывали друг к другу, с вполне определенной целью — отвлечь ее от статьи, не дать ей возможности выяснить, имели ли под собой основание те подозрения, которые были высказаны на конкурсе. — Ты сознательно сорвал дегустацию!
На его лице не осталось и тени улыбки. Не сказав ни слова, он прошел мимо нее.
— Джошуа…
Ответом ей был только звук шагов по каменному полу.
У нее закружилась голова, она чувствовала себя настолько растерянной, что с трудом могла бы найти дорогу к дому, не говоря уж о том, чтобы разобраться со всем остальным.
Эллис прижала к губам дрожащие руки. Был ли Джошуа так же растерян, как она? Так же смущен? Мог ли он быть столь расчетлив и холоден, как она когда-то думала о нем?
Или же она сделала ужасную ошибку?
Джошуа был самым сексуальным мужчиной из тех, кого она встречала раньше. Мужчиной, который был до такой степени заботлив и внимателен, что заставил ее чувствовать себя самой необыкновенной женщиной на земле. И не хотел ли он тем, что случилось, доказать властную силу того чувства, которое возникло между ними?
О, боже… только не это.
Ей захотелось закрыть лицо руками и спрятаться.
Но правда заключалась в том, что она уже была безнадежно влюблена в Джошуа Саксона.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
В столовой безошибочно угадывалась атмосфера напряжения. Кей пригласила на ужин Хита, и к тому времени, когда Эллис спустилась вниз, он и Филипп уже о чем-то жарко спорили.
Кей и Джошуа молча сидели рядом с Филиппом, Меган напротив, возле Хита и Эллис. Кейтлин отпросилась под благовидным предлогом: Барри попросил ее показать ему центр Нейпира, построенный в стиле ар деко.
Но никакие семейные трения не могли взволновать Эллис. То ошеломляющее открытие, к которому она недавно пришла, сделало ее нечувствительной ко всему остальному. Она любит Джошуа, а все остальное — ерунда!
Эллис украдкой покосилась в его сторону. Лицо Джошуа было спокойно, пока их взгляды не встретились. Вспыхнули искры, его глаза засветились, словно горячие угли. Он был прав. Их дела не закончены.
Но разве у них есть шансы? Секрет рождения Роланда всегда будет лежать между ними, как пропасть, слишком огромная, чтобы можно было перекинуть через нее мост. Эту правду Джошуа никогда не сможет признать. Спокойствие родителей ему слишком дорого.
Весь вечер Хит следил, чтобы ее бокал был полон. И к тому времени, когда подали жареного цыпленка, Эллис немного расслабилась, тепло от вина и пищи разлилось по ее телу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});