Читать интересную книгу Все лорды Камелота - Владимир Свержин

– Ступай прочь из дома моего, богомерзкий еретик! – не замедлил отозваться оппонент. – Анафема тебе, отступник!

Каранток, обычно источавший непробиваемое добродушие во всём, что не касалось его священного служения, выскочил из хлипкого строения, раскрасневшийся, словно после сауны, и, бросив на ходу: «Слова твои пар, развеянный ветром!», помчался по тропе прочь от лесной резиденции архиепископа. Я хотел было что-то сказать, остановить его, но он промчался мимо, словно подгоняемый псами дикой охоты.

Я огорчённо посмотрел вслед улепётывающему проповеднику. Уж и не знаю, для чего Господь привёл его в этот дом, но то, что теперь расхождения Карантока с официальной церковью приняли необратимый характер, было ясно как божий день.

– Послушай, Торвальд, – обескураженный сэр Бэдивер ещё раз смерил взглядом быстро удаляющегося Карантока. – А ты уверен, что он святой?

– Кто его знает? – пожал плечами я. – Прежде мне никогда не приходилось общаться с подобной породой людей. Однако в Уэльсе, в Эйре, да, похоже, и в Каледонии в его святости никто не сомневается. К тому же ты знаешь кого-нибудь ещё, за кем бы самая что ни на есть настоящая виверна таскалась, словно собачонка, да ещё к тому же выполняя заповеди Господни?

– Да-а, – протянул рыцарь, – странные дела. А может, он из этих, из друидов?

– Да ну, скажешь! – отмахнулся я. – Он их терпеть не может.

– И преосвященный Эмерик тоже. А вот надо же! – вздохнул сэр Бэдивер. – Во всяком случае, сейчас к преосвященному лучше не соваться. Да и вообще не стоит говорить, что святой этот с вами приехал. Сам понимаешь, устав у нас здесь строгий.

– Устав? Здесь?! Бэдивер, ты о чём?

Мой оркнейский братец поглядел в лесную чащу, словно ища в ней ответа, и промолвил с неожиданным смирением в голосе.

– Последняя битва отвратила меня от суетности мирской жизни. Ибо не было ничего доселе и не будет впредь ужаснее, чем она.

Я не стал утешать его заверением, что будет ещё много хуже, и приготовился слушать, соображая, где лучше вклинить вопрос о судьбе предсказания Мерлина.

– Военная слава тщетна, и все наши подвиги суетны, ибо таят в себе грех тщеславия, лишь едва прикрытый риторикой о служении Господу. Истинное служение здесь. – Он повёл рукой в сторону избушки. – Не мечом, но словом Божиим след бороться с врагами веры Христовой. Молитва – вот лучший доспех, а скромность и воздержание – вот лишь подвиги, приятные Творцу.

– Это он сказал? – я кивнул на хижину отшельника, из открытой двери которой слышались молитвенные завывания.

– Он. И он прав, – сокрушённо вздохнул Бэдивер. – Я без сожаления покидаю этот мир, тем более что неумолимый рок безжалостно погасил единый огонь, служение которому возвышало рыцарский удел над безжалостным разбоем. Вчера я испросил позволения стать послушником у его высокопреосвященства, и брат мой Лукан также хотел искать себе подобного жребия, когда бы смерть не забрала его во тьму.

– Да-а, – протянул я, обдумывая, как лучше приступить к вопросу, приведшему нас в эту лесную чащу. – Послушай, Бэдивер, – наконец произнёс я, переходя на заговорщический тон, словно нас кто-то мог подслушать, – не передавал ли тебе брат Лукан перед смертью небольшой кусочек пергамента?

– Какой кусочек? О чём ты говоришь? – свежеиспечённый послушник старался держаться спокойно, однако в голосе его чувствовалась плохо скрытая настороженность, какая бывает у подростков, едва успевших спрятать порнографический журнал при разговоре с внезапно вошедшими родителями.

– О последнем предсказании Мерлина, разделённом по приказу Артура на дюжину частей и розданном им тем, кого он считал наиболее близкими себе.

– Тише! – одёрнул меня сэр Бэдивер, хотя слова мои и так были произнесены вполголоса. – Преосвященный Эмерик не желает здесь слышать имена магов, друидов и их приспешников. – Он подхватил меня под локоть и буквально потащил подальше от лесной молельни. – Откуда тебе-то известно о пророчестве?

Я молча вытащил из-под одежды ладанку сэра Кэя и достал из неё исписанный огамическим письмом клочок пергамента.

– А-а, – кивнул мой братец, – вот оно как. Прости, я не знал об этом. Впрочем, откуда? Значит, и ты тоже один из лордов Камелота.

– Лукан передал тебе свою часть? – я вновь вернул Бэдивера к своему вопросу.

– Да, – со вздохом кивнул тот. – Умирая, он передал мне подобный пергамент.

– Он у тебя? – с тайным облегчением произнёс я, начиная обдумывать, каким образом теперь заставить родственника передать своё достояние мне во временное пользование.

– О нет. – Бэдивер покачал головой. – Я выкинул его. Да и посуди сам, мог ли я хранить в этом святом месте пророчество Мерлина, который, невзирая на моё личное почтение к нему, маг, друид и безбожник.

– Несчастный! – возмутился я. – Что ты наделал! Ведомо ли тебе, что в этом предсказании заключена судьба королевского трона Британии? Как ты мог так безрассудно поступить?

– Судьба короля, как и судьба последнего свинопаса, ведома промыслом Божьим. Предсказания магов, даже столь могущественных, как тот, о ком мы говорим, ничего не способны изменить в естественном ходе вещей. Кому предначертано познать тяжесть венца, тот станет королём, пророчествуй о том кто-то или нет. Так учит Эмерик, у которого вчера с покаянием испросил я духовного наставления.

Строго говоря, и Эмерик, и вещавший ныне его словами Бэдивер были правы. Во всяком случае, у меня не было ни времени, ни охоты вступать в теософский спор, чтобы опровергнуть их тезисы. Но задание оставалось заданием, выполнить его я был обязан, а потому со вздохом оборвал речь благочестивого послушника, не давая развить фаталистическую теорию престолонаследия.

– Возможно, так оно и есть. Вероятнее всего, это так. Но, Бэдивер, брат мой, получив сей пергамент, я давал клятву, что в назначенный час прибуду в Камелот, чтобы выполнить волю короля. Уверен, и иные посвящённые, став лордами, давали сию клятву. Без сомнения, невзирая на лишения и вражду, они придут в замок и соберутся у Круглого Стола, у которого до сих пор не остыли места, уготованные доблестным защитникам Божьего закона. Сэр Лукан, ты, я, Говейн, Гарет, Гахерис, Агровейн и иные принцы и рыцари Оркнейского дома – разве мало сделали мы, борясь со злом в этих землях? Разве достойны мы позора, коий падёт на весь род, ежели один из первейших лордов Камелота запятнает имя своё клятвопреступлением? Или не взывает к тебе со скорбью душа старшего брата Лукана? Именно тебе доверившего сокровенные письмена, дабы смог ты заменить его в числе избранных?.. – я перевёл дыхание, готовясь к очередному раунду в поединке благочестия и рыцарского долга. Однако белое полотенце было выкинуто на ринг прежде, чем очередной каскад обличений пал на голову Бэдивера.

– Я выбросил его вчера, возвращаясь от Эльфийского источника. Место там приметное, пожалуй, мы ещё сможем найти его. Вероятно, ты прав. Увы, я не гожусь для того, чтобы выполнить последнюю волю брата. Но честь нашего рода не должна пострадать. Поскольку моё решение покинуть суетный мир твёрдо, то может считаться, что для него я уже умер, а стало быть, имею полное право передать сие тяжкое наследие тому, кто его достоин. Пошли, я проведу тебя к тому месту, где я выбросил пергамент. Если Господу будет угодно, мы ещё найдём его.

– «Лис!»

– «Капитан!» – наша связь включилась одновременно, заставляя вздрогнуть от неожиданности. После короткой паузы я, как старший по званию, вновь вызвал напарника.

– «Так, Серёжа, послушай меня. Часть прорицания действительно была у Лукана, и он действительно отдал его Бэдиверу».

– «Ну, круто! Надеюсь, ты уже раскрутил дорогого кузена дать тебе его поносить на месячишко-другой?»

– «В общем-то да. Но тут есть одна загвоздка».

– «Что ещё за загвоздка?»

– «Понимаешь, дело в том, что Бэдивер выкинул свою часть».

– «Не понял?! Как это так – выкинул?! Ему шо, в пылу схватки моргенштерном по чайнику загадали? Он теперь зовётся Бэдивер Бескрышный? Он шо, не знает, на хрена вообще этот ребус нужен?»

– «Он всё знает. Но, видишь ли, братец решил принять постриг, а рукопись Мерлина слишком языческая вещь, чтобы хранить её на освящённой земле».

– «Ой, мама родная! Шо ж они тут все такие забобонные?! Что теперь полагаешь делать?»

– «Бэдивер вызвался показать мне место, где он выбросил пергамент. Сейчас отправляемся туда. Даст бог, повезёт!»

– «Да уж. Дай-то бог нашему теляти волка съесть. Ладно, с этим вроде ясно. А теперь, если не возражаешь, я тебе ещё одну каклю покажу. Так сказать, чтоб уж совсем жизнь мёдом не казалась», – предупредительно сообщил он, и, лишь смолкли в моей голове слова напарника, перед внутренним взором вырисовалась картина, созерцаемая моим другом через чуть раздвинутые заросли камыша.

По узкой тропе, очевидно, появляющейся в болоте лишь в разгар засушливого лета, не спеша, проверяя грязь перед собой длинным шестом, двигался вперёд человек в кольчуге качественного плетения, опоясанный мечом, насколько я мог видеть, весьма дорогим. Судя по всему – рыцарь, но без гербовой котты.