Да как она смеет? Он — завидный жених. Любая другая женщина на ее месте была бы взволнована, а у этой Гибсон вид такой, будто она наступила на что-то мерзкое.
Вместо того чтобы уйти, лорд Дебен подумал, что нужно заставить ее переменить решение.
— Мне?
Генриетта испугалась его рассерженного выражения лица. Очевидно, он сожалеет о том, что разговаривал с ней в столь вольной манере, да еще отвел в это уединенное место. На смену пришел другой страх. Уж не счел ли он, что она пытается заманить его в ловушку? Она решила немедленно прояснить ситуацию.
— Нет! То есть я хочу сказать, что вообще ни о чем подобном не думала. И не стану в будущем.
Генриетта не могла поверить, что женщины жаждут поймать в свои сети этого мужчину. Они что же, все разом лишились рассудка? Хотя, вероятно, им просто неизвестно о графе столько, сколько ей.
— Почему? Неужели считаете меня неисправимым повесой?
Таков он и есть. Ей доподлинно известно. Щеголи, наводнившие дом тетушки, не делали из этого секрета, напротив, намеренно распространяли о нем нелицеприятные истории. Генриетте было чрезвычайно неприятно слушать грубые слова, которые не только подтверждали их умственную ограниченность, но и свидетельствовали об оскорбительном безразличии к ее чувствам. Они подробно пересказывали последние подвиги Дебена, Генриетта мысленно сравнила их со сворой гончих, преследующих бедного зайца.
Эти «доброжелатели» поведали, что прошло уже много лет с тех пор, как у него в последний раз была возлюбленная в общепринятом смысле. И теперь всем чрезвычайно интересно, что мог означать этот удивительный случай. Неужели граф в очередной раз решил сменить тактику? Ведь после того, как разорвал отношения с последней пассией, он методично обхаживал сгорающих от желания замужних светских дам. А когда насладился самыми красивыми, перешел на распущенных вдовушек. Теперь, похоже, развлечения ради решил взяться за незамужних девушек сомнительного происхождения. Всем отлично известно, как быстро он терял интерес, стоило только завоевать жертву. Его affaires, похоже, были непродолжительными.
Итак, сплетники решили, что попытка соблазнения уважаемых девственниц доставит лорду Дебену гораздо большее удовольствие. Должно быть, сейчас он выбирает ту, которая полностью соответствовала бы его изощренному вкусу. От девушки требовалось как можно дольше оказывать сопротивление, не расставаться с целомудрием.
Заслышав такие слова, Генриетта вспыхнула, частично от того, что ее сочли недостаточно хорошенькой для объекта соблазнения, а частично от угрызений совести, ведь она была весьма хорошо осведомлена об этом мужчине.
— Приношу вам свои извинения. Не мое это дело, давать оценку вашему поведению. Я… я считаю, мне лучше вернуться к тетушке, — добавила она, опуская глаза.
— Да, бегите обратно в безопасную комнату, где много народа, — высказался он с презрением в голосе. — Вы же не хотите испортить свою безупречную репутацию слишком долгим пребыванием в моем обществе.
Генриетта посмотрела на него в замешательстве. Несколько минут назад она полагала, что может рассказать ему что угодно, и он поймет. Целая вечность минула с тех пор, как она могла свободно, как сейчас, выражать свои мысли. Точнее, она лишилась этой возможности, уехав из родного дома в Мач-Уэйкеринге, где живут одни мужчины. Тетушка и Милдред считают важным лишь обсуждение общепринятых тем, поэтому сейчас она с радостью ослабила защиту и стала говорить все, что приходило в голову, забывая о том, что говорит с лордом Дебеном, а не с одним из своих братьев или кем-то другим, кого знает всю жизнь. Лорд Дебен для нее совершенный незнакомец.
— Вы, разумеется, правы, — безжизненным голосом добавила Генриетта. Она-то была уверена, что он распутник. — Репутация женщины чрезвычайна хрупка.
— А вы конечно же полагаете, что я привык разрушать репутации шутки ради?
— Нет!
Вздор, который болтали светские щеголи, настолько далек от истины, что можно лишь посмеяться. Лорд Дебен не имел ни малейшего намерения соблазнять ее. И на прогулку повез из благородных побуждений.
«Нет, — мысленно поправила себя Генриетта, — нельзя говорить о том, что действия Дебена совершаются из благородных побуждений». Во всяком случае, для него это слово явно имеет иное значение. Он соблазнял ее выбрать путь, который сама она считала чрезвычайно неблагородным. Предлагал ей это не для того, чтобы посмеяться над ней или погубить. Он действительно по-дружески протянул руку помощи.
— По крайней мере не намеренно. Я уверена, в вашем обществе моей репутации совершенно ничего не угрожает. — Его ведь не интересуют невинные девушки. — Но не забывайте, я уже стала объектом нелицеприятных сплетен потому лишь, что вы однажды решили уделить мне внимание.
Она снова посмотрела ему в глаза, то, что Он увидел в них, ранило его в самое сердце.
«Не намеренно», — сказала она, имея в виду именно это.
Она доверяет ему.
Если бы считала, что нужно держаться от него подальше, делала бы это с сожалением.
— Я мог бы разом положить конец неприятным слухам, сообщив о том, что намерен жениться на вас. А видя, что я проявляю к вам интерес, представители света станут из кожи вон лезть, ища вашего дружеского расположения.
Не успел он произнести эти слова, как в голове промелькнула мысль о том, что его могла бы ожидать участь ужаснее женитьбы на мисс Гибсон. Она по крайней мере не нагоняет на него скуку. Ему не хотелось ограничивать свое общение с ней только лишь рамками супружеского ложа. Она стала бы для него прекрасной спутницей жизни. Перспектива женитьбы на ней вдруг предстала такой соблазнительной, что, заслышав ее смех, он едва сдержался, чтобы не поморщиться.
— Великий боже! Неужели вы думаете, что кто-то поверит, будто я могу заинтересовать мужчину, имеющего такой… ну-у-у… — Она покраснела, вспомнив некоторые замечания, которые те грубияны отпускали по поводу его интимной жизни. — Огромный опыт, скажем так. Если вы когда-либо надумаете связать себя узами брака, наверняка выберете совершенно… неординарную женщину. По крайней мере она будет красива, возможно, и богата тоже. И уж точно из более благородной семьи, чем я.
На Дебена вдруг снизошло удивительное ощущение, что ему вовсе не нужно разуверять ее. Оказывается, она ставит под сомнение собственную привлекательность, но не сам брак с ним.
Будь на ее месте другая, Дебен решил бы, что она напрашивается на комплимент. Но мисс Гибсон говорила искренне. Временами даже с горечью. Поэтому следует принять ее слова за чистую монету.