Читать интересную книгу Капкан (ЛП) - Раш Одри

Кэш спрашивает о Питере, но он также спрашивает, доверяю ли я ему. И я не знаю. Предполагается, что я ненавижу Кэша больше, чем кого-либо в ки-Уэст, и все же я продолжаю сближаться с ним.

Я как насекомое, гоняющееся за его сладким запахом. Я не могу ответить на его вопрос, поэтому вместо этого спрашиваю.

— Почему ты меня не ненавидишь?

Уголки его рта приподнимаются, но затем он снова принимает свое стоическое выражение лица.

Похоже, ему не нравится, что я застала его врасплох, задавая вопросы, на которые он не знает ответов, но я не знаю, что еще сказать.

— Я уже несколько раз пыталась убить тебя. — объясняю я. — Разве ты не должен ненавидеть меня? Или, по крайней мере, уволить меня? Во всяком случае, тебе не следует мне доверять. Почему тебя волнует, что я чувствую себя дерьмово, когда нахожусь рядом с копами?

На его лице появляется настоящая улыбка, растворяющая холодное, отстраненное выражение, и меня охватывает странное тепло. Кэш — миллиардер, занимающийся недвижимостью, обидчик моей лучшей подруги, мой шантажист и единственный человек, который когда-либо заставлял меня кончать.

Но он также кажется единственным человеком, который слушает меня, который на самом деле пытается понять, к чему я клоню. И я не могу уложить это в голове.

— Твои попытки убийства были актом страсти. — говорит он будничным тоном, делая едва заметный акцент на слове "попытки", как будто дразнит меня за неудачу. — Почему я должен ненавидеть тебя за то, что ты делаешь то, что ты хочешь? Я тоже делаю то, что хочу.

— Но ты годами не выходил из своего поместья. — выпалила я. — Разве это не связано с твоими желаниями?

Он обнажает зубы, и на долю секунды становится похожим на волка. Я его красная шапочка, но на этот раз меня некому спасти. Я наедине со своим волком. Гнев рассеивается, его плечи расслабляются.

— Эта страсть — твоя настоящая сторона. — говорит он, игнорируя мой вопрос. — Меня мало что интересует. Но когда у человека есть такая страсть, желание, которое толкает его на убийство?

Он облизывает губы.

— Это меня интересует. Мне это в тебе нравится.

Мои щеки вспыхивают от жара, сгорая под его пристальным взглядом. Я прочищаю горло, перекидываю волосы через плечо, затем быстро поправляю заколки для волос. Но в моей голове вспыхивает вопрос.

Поощряет ли он мои эмоции?

Он так отличается от моей мамы, моего бывшего, даже от Питера. И хотя мне это в нем нравится, это меня смущает. Что это значит, когда тебя на самом деле видит мужчина, который напал на твою лучшую подругу и заманил тебя в ловушку, где ты его кукла для траха? Я не могу этого понять. В панике я меняю тему.

— У тебя есть увлечения? — спрашиваю я.

— Ты.

По мне пробегает холодок. Я просто его гребаная кукла, говорю я себе. Это ничего не значит. Но он больше не говорит о нашей договоренности, и он это знает.

Каждый нерв в моем теле трепещет, как бабочки, попавшие в сеть. Как будто он планировал это долгое время, еще до того, как мы встретились. Но до недавнего времени он был затворником.

Я бы запомнила эти веснушки в его глазах, похожие на морщинки на поверхности темного пруда. Прежде чем я успеваю остановить себя, я выпалила.

— Сходи со мной на двойное свидание. — я закрываю рот руками, осознавая свою ошибку.

Он мой босс. Мой шантажист. Мой враг. Что я делаю? Я прячусь за своими плечами. Я не хочу забирать свои слова обратно.

— Пожалуйста. — шепчу я.

Его губы кривятся в усмешке.

— Двойное свидание?

Я делаю глубокий вдох.

— Моя мама уговаривала меня встретиться со своим новым парнем, и если я пойду одна, она будет продолжать настаивать, чтобы мы устроили двойное свидание, пока я, наконец, не сдамся. Я предполагаю, что это как-то связано с тем, чтобы доказать, что ее новый парень не так уж плох. Типа, пока мой кавалер не видит красных флажков, ничего не может быть плохого.

Я вздыхаю про себя. Наверное, это слишком много информации, но мне все равно.

— Это будет в ее квартире. Вечер игр и пицца. Мы будем внутри. Это будет хорошим шагом к… — я поднимаю руки. — реинтеграции?

Он поднимает подбородок, на самом деле обдумывая эту идею. Но этот нерв в затылке колет меня. Как кто-то может перейти от заклеенных газетами и забетонированных окон к тому, чтобы быть в порядке со всем, даже стоя на крыльце?

Он бы на самом деле согласился на двойное свидание в доме моей мамы?

— А что мне от этого будет? — он спрашивает так, словно мы обмениваемся товарами.

— Этого недостаточно?

— Реинтеграция — это рутинная работа, а не желание.

Его ноздри раздуваются, когда он изучает меня, и я пытаюсь придумать, что бы я могла ему предложить. Кажется таким глупым приглашать его — но если он придет, мама откажется от этой идеи. И Кэш будет не в своей тарелке.

Возможно, я смогу отомстить. Я могу отравить его, как он и предполагал прошлой ночью. И если до этого дойдет, моя мама прикроет мне спину.

— Чего ты хочешь? — спрашиваю я.

— Подумай о своем самом выгодном предложении, а затем утрой его.

— Почему? — я хихикаю. — Что такого сложного в двойном свидании?

— Я никогда не стремился познакомиться с семьей.

Я прищуриваюсь на него, пытаясь прочесть между строк. Его глаза темнеют, когда он понимает, что мне нечего ему дать. В конечном счете, Кэш и я — это бизнес. Мне просто нужно, чтобы кто-нибудь сопровождал меня.

— Это не похоже на то, что мы обручаемся. — настаиваю я. — Я скажу своей маме, что ты мой босс, а не парень. Ей будет все равно.

— Это дополнение, а не обмен.

Я прижимаю ладони к бокам. Я пытаюсь представить, чего хочет предполагаемый миллиардер-отшельник. Ему нравится мучить меня, но, очевидно, он ненавидит двойные свидания и семью. Каково лучшее сочетание обоих миров?

— Ты видишь, как неловко и ужасно для меня знакомиться с новым парнем моей мамы? — предлагаю я.

— Мне все равно.

Мое лицо краснеет. Он серьезен, он совсем не находит мою шутку смешной.

— Ты можешь трахнуть меня в моей старой спальне. — говорю я.

Порыв вожделения охватывает его, как будто он обдумывает это сейчас.

— Я могу трахнуть тебя прямо здесь и сейчас, если захочу.

По мне пробегает холодок.

— Мне тяжело находиться в моей старой комнате. — объясняю я, пытаясь воззвать к его извращенной стороне. — Тебе нравится видеть, как я корчусь? Поверь мне, я не хочу быть в этой постели.

И все же мысль о том, чтобы оказаться в этой постели с Кэшем, заставляет мои бедра раздвинуться. Может быть, он сможет помочь мне вернуть эти воспоминания.

— И после этого ты можешь опозорить меня перед моей мамой и ее новым парнем, отпуская намеки и непристойные шутки. Мне все равно. Я просто не хочу страдать от этого в одиночку.

Между нами проходит несколько секунд. Я сжимаю свои вспотевшие ладони, затем вытираю их о штаны. Пожалуйста, мысленно умоляю я. Пожалуйста. Просто согласись.

— Честно говоря, Ремеди, меня все это не волнует. — он наклоняет голову, в его голосе слышится нотка раздражения. — Так вот почему ты пригласила меня сюда? Стать твоим партнером?

Мой желудок сжимается от нервозности.

— Я просто подумала…

— Встреча с твоей матерью, сидение за семейным ужином, слушая болтовню о ее новом парне? Это привлекает меня не больше, чем поход в зоопарк. Единственный способ, благодаря которому мне было бы интересно, это если бы я трахнул тебя за обеденным столом у них на глазах.

Все внутри меня горит. Образ того, как он трахает меня за круглым обеденным столом в квартире моей мамы, вспыхивает в моем сознании, видение реальное и соблазнительное.

Мои красные щеки. Цепь-удавка у меня на шее. Кэш держит цепь достаточно крепко, чтобы заставить меня сопротивляться, но не настолько, чтобы помешать мне заговорить.

«Скажи им, что ты моя.» сказал бы он.

Моя грудь ударяется о стол, когда моя мама смотрит на меня с отвисшей челюстью, пока ее единственная дочь корчится, как шлюха. Но в этом видении я делаю это, чтобы доказать, что могу контролировать свое тело. Я могу потакать своим желаниям, даже если это означает мое уничтожение.