— Спасибо, тетя Оля, — поблагодарила я эту чудесную женщину. — Да и не нужно было стол накрывать, я просто зашла.
— Аленушка, мне нетрудно, — тетя Оля ласково улыбнулась. — А то вон ты какая бледная и худенькая. Совсем, наверно, замоталась с этими экзаменами?
Я не ответила. Врать не хотелось. И правду говорить тоже не хотелось. Повисло неловкое молчание. Наконец, на лестнице раздались шаги Наташи.
— Спасибо за чай и пирожные, — быстренько поблагодарила я тетю Олю. — Мы пойдем.
— Да, да, не за что, — Ольга Васильевна с тревогой посмотрела на Наташу, стоящую у меня за спиной. — Наталь, ты как?
— Нормально, мамуль, — я обернулась. Наташа настолько не походила на обычную себя, что я начала волноваться. Обычно она старается не принимать ничего близко к сердцу. — Мы немного пройдемся, и я вернусь.
— До свидания, — попрощалась я и пошла вслед за подругой.
Наташа была странно одета. Вернее, даже не странно, а…не к месту. Кофта под горло и с длинными рукавами, свободные джинсы, очки, закрывающие пол лица, хотя на улице стоял май, а солнце давно не слепило глаза.
Мы шли до парка молча. Я не знала, с чего начать разговор, а Наташа не спешила его заводить. Купили мороженое, нашли пустую лавку в глубине парка. Сели. Но эта недосказанность не давала мне покоя.
— Натусь, — начала я. — Что случилось? И пожалуйста, не говори, что все в порядке.
Она не ответила. Опустила глаза вниз и не спеша ела мороженое.
— Наташа! — повторила я еще раз. — Я же не враг тебе. Я волнуюсь. Не молчи, ради бога. Что случилось?
Она всхлипнула. Потом сняла очки. А я…не могла из себя ни слова выдавить. Вся левая сторона лица была красной, с четко очерченным отпечатком мужской ладони. Уже наметилась опухоль и синяк.
— Натуся… — в шоке прошептала я, — Ната…
Из глаз у нее полились слезы. Я подсела ближе и обняла ее.
— Тише, родная, — напевала я, обхватив подругу за плечи. — Тише, маленькая. Не плачь, пожалуйста. Все будет хорошо. Успокойся.
Мы просидели так долго, когда, наконец, Наташа успокоилась. Аккуратно вытерла слезы, шмыгнула носом и виновато посмотрела на меня.
— Прости, Ален, — она старалась не смотреть мне в глаза.
— Да за что?! — я удивилась. — За то, что дала тебе выплакаться? За то, что помочь пытаюсь? Ты же то же самое для меня всегда делала и делаешь. Мы же подруги, я не могу отвернуться от тебя.
Она немного с опаской поглядела на меня.
— Я просто… — она судорожно вздохнула, — не привыкла к этому.
Я хорошо понимала ее. Но позволить впасть в депрессию не могла. Дала ей немного придти в себя, а затем спросила:
— Так что случилось?
— С материным мужем повздорили, — буркнула она. — Во мнениях не сошлись.
Во мнениях. Ну да, как же. Настолько не сошлись, что она теперь как елка праздничная ходит — вся разукрашенная и цветная.
— Из-за чего?
— Из-за целей в жизни, — Ната неопределенно пожала плечами. — Я не хочу становиться такой же, как мама. Я не хочу такой жизни, как у нее. Не смогу так жить, — она вдохнула, а затем продолжила: — Он запретил мне учиться. Сказал, что мне это на фиг не надо, что он устроит меня на какой-нибудь экономический заочно, отвалит бабла и купит мне диплом. Если хочу, может даже красный.
Я удивленно подняла брови. Да уж, ее отчим переплюнул даже мою мать с "медицинским".
— И что ты делать будешь? — спросила я ее.
Куцова возмущенно фыркнула. В глазах появился знакомый блеск. Знакомая Наташа.
— Да пошел он! И пусть засунет себе этот диплом в одно место! — она даже рукой взмахнула. — Я ни разу не сломалась, не сдамся и сейчас.
— А мама что сказала?
— Мама… — Наташа нахмурилась. — Мама потом лед принесла. Сказала, что все это ради моего блага. Знаешь, — продолжила подруга после минутного молчания, — я бы давно уехала, если бы не мама. Как представлю, что она одна с этой свиньей…бррр.
— Рано или поздно тебе придется начать новую жизнь, — философски пожала я плечами. — Ты должна научиться жить без них.
Она пристально посмотрела на меня.
— Запомни эту фразу, Ален, — ее голос был как никогда серьезным. — И повторяй ее себе перед сном.
Я поняла, что она имела в виду. Дурак бы понял. Но у нас разные ситуации…наверно.
От ответа меня спас звонок мобильного. Я посмотрела на экран. Бабушка. Хм, а ей что нужно? Обычно она не горит особым желанием общаться со своей внучкой и просто так бы точно не позвонила. Меня кольнуло нехорошее предчувствие.
— Алло.
— Привет, Алена, — голос бабушки был вежлив и сух. Партийный работник в прошлом все-таки. — Что делаешь?
Как будто она не знает. Она никогда не позвонила бы мне на мобильный, если бы знала, что я дома.
— Гуляю в парке, — ответила я ей также вежливо. — А что, что-то случилось?
— Нет, ничего, — я так и представила, как бабушка отрицательно покачала головой и скривила губы. Любимый жест. — Я хотела тебя в гости пригласить, чайку попить.
Эта фраза меня уже пугала. Все мои неприятности и неудачи начинались с "чайка".
— Может, завтра? — неуверенно протянула я. — Уже поздно, и я не одна. А к тебе еще и добираться долго.
— Нет, — резко произнесла бабушка. — Лучше сейчас. Возьмите с Наташей такси и приезжайте ко мне.
Хм. И все ведь всегда знает.
— Ладно, — я не стала спорить с пожилой женщиной, — через полчаса будем.
Бабушка сразу положила трубку. Чувствуется старая закалка. Меньше слов, больше дела. Только от этого звонка тревожно на душе становилось. Неспроста бабуля позвонила. Ох, неспроста.
— Что случилось? — подруга вопросительно на меня посмотрела.
— Съездишь со мной к бабушке?
Наташа скривилась. Они с моей бабулей общались еще хуже, чем с моей мамой. Если мама высказывалась о Наташе за глаза и вела себя с ней холодно, то бабушка не стеснялась оскорблять ее в лицо, причем высокомерно и жестоко.
— Пожалуйста, Натааш, — протянула я. — Я не выдержу там одна.
— И вечно ты мной манипулируешь, — вздохнула Ната. — Поехали уже.
Я радостно улыбнулась. Но нутром чувствовала, что сейчас многое в моей жизни изменится.
Как я и предполагала, добрались мы примерно через час. К тому же и такси ловили долго, поэтому, к тому моменту как мы приехали к бабушкиному дому, на улице начало смеркаться. Мы вышли из машины, расплатились с таксистом и зашли в маленький магазинчик. Нам с Наташей с детства вдалбливали, что в гости надо приходить не с пустыми руками, потому что это неприлично. Маленький тортик, кекс, пирожное, да хоть что-нибудь, но должно быть при себе.
Выбор в магазине был небольшой, поэтому мы купили более-менее свежий рулет. Сойдет. К тому же, зная бабулю, я могла с уверенностью заявить, что больше этот чахлый рулет больше никогда в своей жизни не увижу. Бабушка не то, что скряга…ладно, она жуткая скупердяйка. И такой я ее помнила с детства.