Но Кей так и не взялась за таинственную Книгу Создателя, все откладывала и откладывала на потом.
Джейк еще кое-что рассказал ей о Суэме:
— Суэмцы живут гораздо дольше нас. Больше четырехсот лет им отпущено Богом для жизни в Суэме. А некоторые проживают и дольше. И старость у суэмцев не такая дряхлая и немощная, как у нас. Мне, конечно, хотелось бы надеяться, что и я также проживу больше ста лет. Но точно это знает только Отец. Суэмцы не болеют так, как мы. Не знаю, в чем тут причина — то ли вирусов в Суэме маловато, то ли иммунитет у них крепкий. В-основном меня вызывают в связи с травмами или ранениями солдат. Женщины в Суэме рождают быстро и без моей помощи. Ребенка, как привило, принимает муж или мать роженицы. Земля суэмцев благословенна, неурожаев тут не бывает. Еды столько, сколько хочешь, — закончил Джейк.
В последних словах Джейка о благословенной земле Кей уже не сомневалась. Продуктов в Такнаасе было потрясающее множество, и стоили они очень дешево. Вдоволь клубники, вишни, черешни. Эти ягоды продавали ведрами, маленькими порциями их не покупали.
У Джейка в саду росли и вишня, и черешня, и персики, и абрикосы. Потому Кей могла есть сколько угодно сочных, вкусных плодов. А Мит-Итен ежедневно пекла ягодные пироги и пирожные.
С юга в Такнаас привозили бананы и апельсины. Ну, а про орехи и говорить нечего. Как поняла Кей, их даже не продавали, их собирали, так как они росли везде, на каждой улице, в лесах около города и на всех фермах в пригороде.
Много было молока и мяса — всего было много. Изобилие продуктов и товаров поражало Кей.
— Все потому, — пояснил Джейк, — что Отец-Создатель по-особенному благословил эту землю. Но земли баймов, естественно, прокляты. Хотя мне трудно сказать с уверенностью — растет ли там что-нибудь, или нет.
Кей узнавала про свою новую родину все больше и больше. Суэма, как волшебная книга, раскрывала свои страницы, и перед Кей вставала реальность, настолько невероятная, странная, необыкновенная, что порой ей казалось, что она слушает старую-старую сказку. И более того, она является одним из героев этой сказки, одним из главных героев, с которым обязательно произойдут какие-то удивительные, а может и страшные приключения. Иначе сказка уже не будет сказкой.
И еще в этой сказке был Бог. Он реально, хотя и невидимо присутствовал в каждой сказочной главе, и все о Нем знали, кроме нее, Кей. И только она словно чего-то не видела, или видела чего-то не так, потому что этот необыкновенный Бог-Создатель до сих пор был непонятен и далек от нее.
А может быть, думала она, это все потому, что она слишком грешна — на ее руках кровь убитого человека, и ей уже не будет никакого доступа к Создателю. Кей боялась Бога, ей казалось, что для нее нет никакого шанса что-либо исправить, так же, как нет никакого шанса оживить Риверса или что-нибудь изменить в ее прошлой жизни.
И еще она частенько думала, что если есть Бог, то почему Он допустил столько горя в ее жизни и в жизни ее брата? Хотя ей было страшно пускать в голову такие мысли, ведь Бог — это Бог. А вдруг Он накажет ее?
Итак, до обеда Кей работала, а после обеда начиналось ее личное время, которое она могла проводить так, как ей хотелось. Обыкновенно она проводила его вместе с Сэмом. Тот считал своим долгом познакомить ее со всем интересным и важным в Такнаасе, а Кей было легко с ним, в-основном потому, что он больше болтал сам, предоставляя ей возможность отмалчиваться и предаваться своим мыслям. И Сэм не задавал вопросов.
Все-таки он сильно напоминал Кей ее брата, может потому, что глаза у него были такими же карими и круглыми, как у Тома, а может потому, что он все-таки был мальчишкой, таким, каким мог стать и ее брат, если бы судьба Тома сложилась по-другому.
Сэм просто обожал животных. Он никогда не выходил из дома без неизменного и сосредоточенно — молчаливого Папоротника. Пес следовал за ними бесшумной тенью, и иногда Кей замечала на себе серьезный взгляд его почти черных глаз.
Первым делом Сэм привел Кей на конюшню — громадную военную конюшню, примыкавшую к внешней крепостной стене. Он рассказал, что в этой конюшне находится его собственная лошадь, кобылка Дорогуша. И он считал, что Кей просто необходимо познакомится с этой лошадкой.
Никогда бы раньше Кей не подумала, что ей придется учиться верховой езде. Однако, именно это с ней и случилось. Сэм заверил ее, что смиреннее Дорогуши лошади нет, и что она, Кей, абсолютно ничем не рискует, а он будет ей за наставника. Сама Дорогуша, гнедая лошадка с белой звездочкой во лбу и задумчивыми глазами, одинаково спокойно отнеслась и к Сэму, своему хозяину, и к Кей. Она оказалась маленькой, неприметной и смиренно — равнодушной до безобразия.
Джейк не держал лошадей, для него было накладно и неудобно содержать конюшню и конюха. Так он считал. Поэтому Дорогуша, лошадка Сэма, находилась на городских конюшнях.
Сэм с большой охотой принялся учить Кей верховой езде. Он делал это вдохновенно и уверенно, проводя вместе с Кей почти каждый день после обеда. Они выезжали из Такнааса через другие ворота, Южные, которые были гораздо меньше тех, Северных, через которые Кей попала в город, и представляли собой узкий туннель с небольшой железной дверью. На юге за Такнаасом простирались широкие луга с густой травой и низкие холмы. Чуть дальше находилось озеро Ганул, небольшое, но глубокое и прохладное, потому что питали его горные ручьи.
Нелегко Кей давалась премудрость верховой езды, несмотря на покорность лошадки и впечатляющую опытность наставника. Кей чувствовала себя неуверенной и какой-то скованной, но дело, хоть и медленно, но продвигалось.
Каждый вечер они возвращались назад в город уставшие, но довольные и веселые. Сначала они отводили в конюшню коней — Дорогушу и того резвого конька, которого Сэм выпросил у главного конюха — высокого, смуглого мужчины, которого звали Хоон-Хугх.
В старой, невероятно длинной каменной конюшне пахло железом, кожей, сеном и лошадиным навозом, лучи солнца почти не проникали сквозь высокие и узкие окна, и толстые деревянные балки потолка утопали в сумерках. Младшие конюхи или их помощники — пара лохматых пацанов — забирали коней, и только после этого Сэм и Кей возвращались домой, поднимаясь вверх на городской холм пешком.
В Такнаасе вообще больше ходили пешком. Существовали, конечно, наемные экипажи в качестве общественного транспорта, но ими пользовались редко. И Джейк, и Сэм, и Лосанна, и Кей, передвигались преимущественно на собственных ногах. Сначала Кей очень уставала после таких прогулок, ноги по вечерам гудели, и ей казалось, что утром она не сможет сделать и шага. Но со временем она привыкла, и даже оценила своеобразную прелесть ходьбы по тротуарам, вымощенным овальным булыжником.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});