Ничуть не покривлю душой, если скажу, что у нас были самые доверительные и страстные отношения, какие только можно представить. Таких не бывает даже у юных любовников. Скрепя сердце я решил отложить G3 до лучших времен и убрать заговоренного мента самым что ни на есть надежным, дедовским способом – чтобы ни червоточинки в лаконичном и очень четком плане. Когда лезешь с винтовкой на верхотуру, ждешь, пока появится объект, всякое может случиться. А бомба – она и есть бомба. От нее никуда не денешься. Жаль, у него нет своего автомобиля. Мне бы существенно облегчил задачу его водительский стаж. Я однажды взрывал кое-кого по спецзаказу. Начинять четырехколесных друзей взрывчаткой мне было не впервой. Я справлялся с этой задачей вполне профессионально.
Я немного покружил вокруг дома, где обретался «вечный мент». Нашел подходящую машину – старенький сорок первый «Москвич», от которого остались только дырявый кузов и колеса. Московские власти, по счастью, никак не могут заставить граждан выполнять закон о вывозе старых авто. А между тем, такая машина – замечательная оболочка для тротиловой бомбы. Если рванет, каждый подшипник по шарику разлетится. Винтики, как пули, будут свистеть. А кузов метров на пять взлетит и там сложится.
В общем, я постарался на славу, чтобы ни одной заговоренной роже не уцелеть. Пришел к его дому ночью, со спортивной сумкой через плечо. Видения продолжали меня преследовать, но я с ними свыкся. Да и они тоже, увидев, что мне нет никакого дела до кружащих вокруг хоровод теней, выглядывающих из всех щелей страшных морд и прочих искажений привычной реальности, стали высовываться все реже. Никому не приятно, когда тебя игнорируют. Даже галлюцинациям.
Я вскрыл капот, затем багажник, сделал вид, что очень озабочен состоянием двигателя. Прохожие не обращали на «владельца» старой машины никакого внимания – тем более что одет я был весьма неприметно. Приладил механизм куда следует и как следует. Домой летел на крыльях, пребывая в отличном настроении. Даже мелькающие в небе летучие мыши и ничего не отражающие темные, словно нефтяные, лужи не смогли уничтожить хорошего настроения. Пока все шло просто замечательно, в четком соответствии с планом. Дело за малым. Придти на место утром. Как только увижу, что объект шагает мимо заряженного автомобиля, нажму на заветную кнопку – бабахнет на весь район, только его и видели… жильцы верхних этажей, он пролетит мимо них по уверенной вертикальной траектории. Прямо к боженьке в объятия. А я скажу: «Спасибо, Тринитротолуол!» и отправлюсь за второй половиной гонорара – потому что заслужил.
Должен признаться, к тому времени я так проникся мистикой, что даже сходил в церковь, где не был лет эдак десять – поставил менту свечку за упокой. Может, поможет?
Вот теперь можно будет спокойно вздохнуть, думал я, выходя из церкви, вот теперь-то точно ему конец. На пороге споткнулся и рухнул плашмя на мостовую. Отбил всю морду о камни. Верующие ко мне кинулись, подняли на ноги, отряхивают. Возле храма люди всегда добрые и отзывчивые, не то, что в других частях родного города. А я стою столбом, сообразить не могу, где нахожусь и что, собственно, происходит. Вроде бы, только что была середина июля, и праздников в России не намечалось, так откуда же в небе этот веселый разноцветный салют?! Только через пару минут стал в себя приходить. Гляжу, а крови-то, крови. Нос расквасил, подбородок разбил – он у меня заметно выдается. Во всяком случае, выдавался до этого инцидента. Как зубы не выбил – удивительно даже. А вокруг меня уже целая толпа собралась, обсуждают, надо ли скорую вызвать или мне уже ничего не поможет.
– Я в порядке, в порядке, – забормотал я, и, расталкивая толпу, попытался скрыться.
Только скорой мне не хватало. Я направился к метро, а люди за мной двинулись, как на крестном ходе, увещевали остаться, не хотели отпускать, думали я пребываю в шоке. Так и тащились следом, пока я не развернулся и не гаркнул на всю улицу:
– А ну нах!
Рассосались. Только поворчали с осуждением, что вот, дескать, мол, какой хам. О нем проявляют заботу, а он…
Пока ехал в метро, народ на меня сочувственно косился. Еще бы. Морда вся распухла. Рубашка в крови. Сразу видно, досталось парню. Отсыпал боженька от щедрот. Вот всегда со мной так. Когда физиономия в порядке, не замечают. Стоит только на морде нарисоваться фингалу или повреждениям посерьезней, вот как сегодня, жалеют, будто я им родной.
Я хмурился и глядел в пол. И тут мне показалось, будто кто-то ко мне склонился и быстро зашептал в ухо: «Молодец, все правильно сделал…». Я даже обернулся. Никого. «Все правильно, молодец. А морда, что?.. Морда – тьфу. Заживет морда».
– Кто это?! – выкрикнул я. – Кто это со мной разговаривает?!
У сердобольных пассажиров вытянулись лица, они поспешили отойти от сумасшедшего подальше. Я же яростно озирался. Но так и не узрел никого, кто мог бы со мной говорить. Разве, что вот этот лысый толстяк, притворяющийся спящим?
Я наклонился, ухватил мужика за ворот.
– Это ты со мной говорил?!
– Что-о… – Дыхнул перегаром толстяк. – Ты чего, паря?
Голос у него оказался пронзительный, почти фальцет.
– Ничего, – я выпустил ворот, брезгливо отряхнул руки.
И за что мне такое? Что у меня с головой?! Что, черт побери, вообще происходит, если стойкий профи не может выполнить заказ по такому простому объекту?!
А на выходе из метрополитена меня обругала странная тетка.
– Таких, как вы, молодой человек, – выкрикнула она, – надо изолировать от общества и лечить электрошоком!
Ошарашенный неожиданным нападением, я даже не нашелся, что ответить. Пробежал мимо, трогая ушибленную физиономию. А после долго думал, с чего это тетка на меня взъелась. Пришел к неутешительным выводам – со мной что-то не так. Стоит задуматься, если случайные прохожие на тебя кидаются с подобными заявлениями.
«На тебе печать зла, – шепнул тот же злополучный голос за левом плечом, – некоторые это чувствуют!»
На сей раз, я даже оборачиваться не стал, только ударил себя кулаком в лоб – может, мозги встряхнуться и встанут на место. Не помогло. До самого подъезда меня преследовали тени, перебегали дорогу черные кошки, и голос вкрадчиво шептал в уши, что я все делаю правильно.
Вечером включил телевизор: посмотреть новости, послушать любимого психолога. И сразу наткнулся на репортаж: «Силами сотрудников милиции обезврежено самодельное взрывное устройство…» Показали Андрея Счастливцева. Он невыразительно поведал, что, дескать, старый автомобиль сразу привлек его внимание, чем-то показался ему подозрительным, и он решил проверить жестянку на предмет взрывных устройств – под капотом нашел бомбу, вызвал саперов. Потом большой начальник, хлопая проницательного сотрудника по плечу, сообщил, что принято решение о предоставлении Андрея Счастливцева к награде, медали «За отличие в службе».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});