– Кучу с гнилыми листьями, – боевой ведьмак поморщился, явно припоминая яркий аромат. – Выкурить бандитов из кабака они хотели. Молодцы, выкурили. Те вышли и вломили им по первое число. Хорошо еще, сообразили под дурачков малолетних закосить. А то бы точно все кости добрые люди им переломали. Я как раз захотел заглянуть к Эсбену. Осталась у меня парочка нерешенных вопросов. А тут эти красавцы…
– Это не я, – очень по-взрослому попыталась переложить ответственность на чужие плечи. – Они сами захотели остаться.
Не следовало мне отвлекаться от Томаса, но взгляд сам переместился на пострадавших парней, которых теперь тиранила тетка в регистратуре. Наивные ребятки, выйдя из общежития, почему-то не додумались прихватить с собой все документы, в том числе и родовые карты матерей. Непорядок.
В следующую секунду я оказалась прижата к мужскому телу настолько тесно, что мои выпуклости стали впуклостями.
– А кто сказал, что я сержусь из-за этого? – жарко прошептал мне в ухо Томас. Повеяло угрозой. – Просто одна ведьма думать не умеет.
– А? – глупо похлопала ресницами я.
– Не нарывайся на рифму, – строго предупредил муж. – Кто полез в дом без подстраховки?
– А? – снова переспросила я.
– Тебя сдали. – Захват мужских рук чуть ослаб, давая шанс не умереть от острой нехватки воздуха, но дергаться я все же не рискнула. – Сначала студенты, затем те двое, с которыми ты под кроватью лежала. Думаешь, в этом городе много ведьм с юридическим уклоном? Ты как вообще додумалась одна сунуться в непроверенный дом? А если бы там жили какие-нибудь бандиты? Уж точно не с пирожными и чаем тебя бы встретили. Такие визиты согласовывать надо! Со мной!
– Конечно-конечно, – быстро закивала я. – Обязательно. Буду иметь в виду. Только, может, отпустишь меня? Все же госпиталь место общественное. Так-то мы на штраф нарываемся.
– Не обеднеем, – мотнул головой Томас. – Если что, скажу, что у меня жена психически неуравновешенная.
– Чего?! – тут же возмущенно вскрикнула я.
– Вот-вот, – довольный собой, заключил ведьмак. – Именно так. И тему не переводи. Хорошо еще, в кабак сунуться не решилась. Только это удерживает меня от огромного желания перекинуть тебя через колено и достать ремень.
– Что за негуманные способы, – проворчала я. – В наш-то продвинутый век. И раз я немножко молодец, может, отпустишь меня?
– Нет, – непримиримо заявил Томас. – Ты не настолько молодец.
Я неуверенно посмотрела по сторонам. И почему люди активно делают вид, что им нет никакого дела до творящихся под носом разборок? Даже тетка за стойкой старательно выводила что-то на бумаге, а не сверлила нас недовольным взглядом. А старушки, сидящие в очереди, не награждали гневными эпитетами, а просто медитировали на голую стену.
– Я в униформе боевого ведьмака, – несколько раздраженно ответил Томас на мой невысказанный вопрос. – Вряд ли тут отыщется смельчак мне указывать. Приемное отделение с койками рядом. В таком месте благоразумие берет верх над многими человеческими пороками. Особенно, если при госпитале есть морг.
– А куда делись Руар и Даг? – я предприняла очередную попытку увести мужа от темы публичной порки меня. Пусть и словесной. Я же ведьма и должна поддерживать репутацию.
– Они большие мальчики, – проворчал Томас. – Сами разберутся. Раз решили стать боевыми ведьмаками, то обязаны четко понимать последствия: бить их будут часто и много, пока не научатся наносить удары на опережение. Обычно до этого опытным путем доходя спустя пару месяцев.
– Так может, им подсказать? – намекнула я на неправильность педагогических методов.
– Нет, – обрубил Томас. – Если их интересовали знания из учебника, то не стоило лезть в боевку. Только опыт, только страдания, только боль. Ну, а как иначе стать психами?
– Что-то я сочувствую твоим студентам. Кажется, до выпуска доживут немногие.
– Все не так плохо, – криво усмехнулся муж. – Большая часть уже через занятие заберет свои заявления и вернется на родные факультеты. Так что тебе стоит переживать вовсе не за них. Попытка уйти от разговора со мной оценена как провальная.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В крепких мужских объятиях было настолько комфортно, что мысли коварно разбегались в стороны, не желая собраться воедино. Мне оставалось только радоваться, что мои слюни не капают на кожаный жилет, обтягивающий привлекательный торс.
Жалко, я не додумалась шляпу ведьмы прихватить. Тогда за аморальность поведения мы бы легко могли отвечать вдвоем.
– А Лене со сцены упала, – сдаваться я не собиралась. – Лежит теперь тут. Ну как лежит, практически уже ее забрали.
– А ты, что ли, думала, будто это случайная встреча? – Томас насмешливо выгнул бровь. – Серьезно? Какая наивность.
– Но-но! – я гневно посмотрела на мужа. – Попрошу без оскорблений.
– Да где оскорбления? – наигранно удивился мужчина. – Влезть в дом, в котором уже раз десять все внимательно обыскали, по-другому и не назовешь. Там полностью вскрывали всю отделку, полы и ковыряли стены. Чертежей и расчетов в нем точно нет.
И самое обидно – возразить-то нечего. Я действительно о таком не подумала.
– А давай мы все же поговорим в другом месте? – предложила в ответ. Показательно незаинтересованные слушатели вокруг мне слегка нервировали. Очень страшно смотреть, как люди двигают ушами. Причем коллективно.
Но боевого ведьмака такие мелочи не смущали. Его вообще ничего не смущало. Особенно обниматься. Но на помощь мне пришли студенты, а точнее, их виноватые и подлатанные лица. Томас в сердцах плюнул на учеников и напророчил им трудный путь через боль и страдания. Парни сглотнули, но не пошатнулись. Но когда меня за руку выводили из госпиталя, я все же услышала, как боевой ведьмак с намеком на нежность и ностальгию обозвал их идейными идиотами.
– Может, сначала поедим? – решила я не отступать от своего первоначального плана, когда меня втащили в дом. К стене прижимать не стали, зато усадили на табуретку, и теперь надо мной возвышалась недовольная гора мышц. Искренности это не способствовало, а, наоборот, вызывало желание сбежать побыстрее.
– Я сыт, – с особой интонацией протянул Томас. – А тебе полезно поголодать, а то под кровати влезать не сможешь.
– Эдвин Нильсен очень подозрительный, – быстро выпалила я, пока снова не попала под очередные нотации. – Он, кстати, был у бывшего дома Айнара Лантеланна. И вчера… тебе не показался странным его вид?
Взгляд Томаса изменился, исчезла надменность. Теперь на меня смотрели более внимательно.
– А ты действительно молодец, – неожиданно похвалил ведьмак, но в своей манере, – только соображаешь медленно. Эсбен не идиот сдавать всех заказчиков. Нам дали много мальков, чтобы жирная рыбка улизнула. И я подозреваю, что это поверенный. Я за нашим дорогим другом сегодня вообще слежку отправил. Только вот, спасибо кому-то, ничего узнать не удалось.
Я тонкий намек проигнорировала.
– Просто как-то подозрительно, что бандиты с ним бережно обращались.
– Не надо наговаривать на Эсбена, – усмехнулся муж. – Это тебе не парень с подворотни. Он умеет быть аккуратным, и не оставлять следов. Лично меня смутило то, как он вчера легко согласился отпустить заложника. При целом кабаке головорезов он испугался одну ведьму и боевого ведьмака. Не странно ли? Нет, ты, несомненно, дорогая, была устрашающей, а я, как всегда, восхитителен, но драки все же не случилось. А это не те люди, которые с прибылью расстаются так легко.
Я недовольно поджала губы. Уже успела себя возомнить укротителем бандитов, как вредный лысый тип все испортил.
– А ты сам видел завещание Лив Холайн? – обиженным тоном спросила я. – Может мне какую-нибудь неполную версию подсунули?
– Она была ведьмой, – криво улыбнулся Томас. – И по духу, и по силе. Версия одна, только вот никто не знает, что в нее понапихано.
Я бросила сердитый взгляд на сюрприз от тетушки и вздохнула:
– Это точно.
Томас на это только молча приветственно махнул мне ладонью и присел на край стола. Я уже приготовилась наблюдать, как противоположный угол поднимается и мебель встает на дыбы, но стол решил доказать, что он качественный, и только еле слышно скрипнул.