боль в моем сердце. А может, и заметил. Он прекрасно знает, как ведут себя рядом с ним девчонки, и, возможно, тут же подмечает малейшие изменения: сбившееся дыхание, дрожь в руках. Как бы то ни было, если Коул и обратил внимание на мое состояние, то ничем это не выдал.
— Хотел проведать тебя, — сказал он, — и убедиться, что тебя не прибил Айзек или Ли.
Я кивнула, показывая: да, я все еще дышу, — и тихо призналась:
— Натан рассказал мне о вашем кодексе чести, или как там вы это называете. Я не знала о нем. Только хотела объяснить твоей маме, что произошло, но Айзек…
— Передо мной ты объясняться не должна, — прервал меня Коул ровным тоном. — На твоем месте я поступил бы так же.
— Значит, вы не устроите мне бойкот?
— Я — нет. Натан — разумеется, тоже. — Он направился к двери. — Все будет хорошо. Просто запомни это правило на будущее.
— Запомню, — кивнула я. — Спасибо.
— Это я должен тебя благодарить.
— За что?
— За то, что удивила меня.
— Удивила тебя?
Коул улыбнулся.
— Я был уверен, что придется выложить Айзеку пять баксов. Рад, что ты не настолько предсказуема, как мне показалось.
Он закрыл дверь раньше, чем я осознала сказанное им. И только потом до меня дошло: Коул утром действительно поспорил с Айзеком.
Глава 6
«ДЖЕКИ, СПАСИ МЕНЯ!»
Я подскочила на постели как ошпаренная и поспешно потянулась к лампе на тумбочке. Тьма вокруг душила меня, и я смогла вздохнуть полной грудью, лишь когда глаза резанул желтый свет. Пижама прилипла к влажной коже. В ушах эхом звучал голос сестры. Мне приснился кошмар, тот же, что и всегда. Он каждый раз начинался одинаково: в тихий, спокойный день мы всей семьей наслаждаемся поездкой в машине. Затем неведомая сила срывает меня с сиденья, и я беспомощно смотрю на то, как моих родных поглощает земля.
Отправляться на пробежку было рано, но в груди молотом стучало сердце. Я поняла, что до рассвета буду ворочаться, но заснуть не смогу. Отбросив покрывала, я решила спуститься в кухню. Возможно, стакан теплого молока успокоит нервы. В Нью-Йорке меня таким образом успокаивала Кэтрин. Я тогда переживала из-за предстоящего переезда в Колорадо, и кошмары мучили меня сильнее обычного. Как-то ночью я своим криком разбудила нас обеих.
Я тихо кралась по лестнице вниз. Спускаться ночью было куда сложнее, чем днем, темнота скрывала барахло на ступеньках, которое тут, кажется, только множилось. Каждый раз, когда я шла вверх или вниз, на лестнице появлялись новые книга, фильм или игра.
Моя стопа коснулась мяча. Задержав дыхание, я слушала, как он со стуком катится вниз, сбивая по ходу какие-то вещи. Я не выдыхала, даже когда он остановился: хотела убедиться, что шума никто не услышал. Несмотря на слова Коула, я понимала, что кто-то из парней, вероятно, еще зол на меня, и не хотела ухудшить положение, разбудив их посреди ночи.
Спустившись без других происшествий, я пошла по главному коридору, в конце которого виднелось мягкое голубое свечение. Дойдя до кухни, уловила едва слышимое гудение работающего телевизора.
— Кто там? — спросила я шепотом, ступив на ковер гостиной.
По телевизору шел детективный сериал: на экране следователь осматривал окровавленный труп. Пол усеивали сброшенные диванные подушки, на кофейном столике лежал открытый пакет с чипсами, но в комнате не было ни души.
Мой не очень тихий спуск по лестнице никого не разбудил, но предупредил кого-то о моем приближении. Похоже, в этом доме не я одна страдаю бессонницей, и по замкнутому характеру этой личности можно было точно определить, кто именно.
Подошли к концу рабочая неделя и время, отведенное на групповой проект по искусству. Каждая группа должна была представить свою законченную работу в понедельник, однако мы с Хизер и Райли не слишком приблизились к ее завершению. Выбрали фотоколлаж, проверили, работает ли фотоаппарат, и на этом дело застопорилось. Хизер с Райли вообще думали не о том, забрасывая меня неиссякаемыми вопросами об Уолтерах.
— Айзек носит боксеры или плавки? — спросила Хизер и потянула пальцами зажатую в зубах жвачку.
— Откуда я знаю? — Я пыталась настроить на камере фокус. Всякий раз, когда я смотрела в объектив, все расплывалось. Мне хотелось кричать.
— Ты живешь с ними, — заявила Райли так, словно в свободное время я только и копалась в чужих ящиках с нижним бельем. Стоило подумать об этом, как я поняла: Хизер бы так и делала.
— Всего неделю, — напомнила я. — Может, начнем работать? Мне нужно получить хорошую отметку за этот проект.
— Расслабься, Джеки, — сказала Райли. — Это урок искусства. Тут никому не ставят плохие отметки.
— Поставят, если мы не сдадим проект…
— Не волнуйся, — успокоила Хизер, — мы его сделаем.
— Когда? Осталось… — я бросила взгляд на часы, — ровно двадцать минут, а у нас нет ни одного снимка.
— Не знаю, — пожала плечами Райли. — Сделаем как-нибудь.
— Боже мой! — секундой позже закричала Хизер. — У меня офигенная идея! Почему бы нам не закончить проект в эти выходные в доме Уолтеров? Мы даже можем остаться на ночевку!
— Ну, не знаю, — протянула Райли, неодобрительно нахмурившись. — Как-то невежливо напрашиваться в гости, особенно учитывая, что мы с Джеки совсем недавно познакомились.
Меня же идея Хизер взволновала. Совместная ночевка не только решит проблему с проектом, но и поможет укрепить нашу дружбу. Даже с помощью Люси — а она познакомила меня со всеми, кого сама знала в Хоксе, — заводить друзей мне особо не удавалось. Теперь без нее будет сложно знакомиться с людьми.
Я проглотила ком, вставший поперек горла при мысли о сестре. Будет здорово устроить пижамную вечеринку с Райли и Хизер. Спрошу Кэтрин после школы, могут ли они в субботу остаться на ночь. Такое чувство, что Люси сейчас рядом со мной и побуждает меня сблизиться с новыми приятельницами.
— Нет-нет, все нормально! — выпалила я, переведя взгляд с одной на другую. — Я спрошу у миссис Уолтер, можно ли нам переночевать вместе. Ночь с субботы на воскресенье