Разумеется, с каждым пересказом легенды обрастают все большим количеством леденящих душу подробностей, становятся все более дикими и мрачными. Но и в сохранившихся до наших дней записях тех времен все упоминания о жестоком пирате также полны суеверного ужаса. Авторы наделяли Конана сверхъестественными качествами. Однако, проклиная его и называя не иначе как исчадием Серых равнин, они признают с ворчливым восхищением, что он был доблестным воином.
Все, что я говорила до сих пор, знают все. Эту старую страшную сказку рассказывали в детстве каждому ребенку. Но мне теперь известно гораздо больше. В моем распоряжении есть силы, которые простым обывателям даже и во сне не приснятся. Ты слышал их шепот. Знай же, что мне подвластны демоны тьмы, на чью вековую мудрость не наложила своего отпечатка раболепствующая хрупкость сознания смертных. Овладев тайнами колдунов Черного Круга, я бесчисленными долгими ночами призывала к себе существ из другого измерения. Я заставила их повиноваться моей воле. Я научилась слышать их тихую речь, и они нашептали мне сведения, доступные только на совершенно ином уровне, а значит, скрытые от людей. О! Мои новые знакомые сообщили мне массу интересных вещей.
Именно одного из таких демонов, пришедшего ко мне из другого звездного мира, я заставила назвать мне имя полководца, который приведет мои войска к победе в надвигающейся войне. Мой милый доброжелатель сказал мне в ту ночь, что шансы на триумф и на провал задуманной операции пока равны, так как силы, вовлеченные в эту борьбу, слишком могущественны и не поддаются его контролю. Исход битвы не может предсказать ни одно создание даже из его мира. Пришлось хорошенько нажать на него. После чего, вынужденный повиноваться моим приказам, он напряг все свои силы и назвал человека, способного помочь в осуществлении моих мстительных замыслов.
Нехотя, в бессильной ярости мой друг прошипел мне только одно слово: «Конан».
Я осыпала дерзкого демона проклятиями, думая, что мерзкая тварь насмехается надо мной. Испугавшись моего неукротимого гнева, он стал раболепно подлизываться и в страхе открыл мне страшную тайну, которую раньше во всей нашей империи, не знал никто. Он рассказал мне о судьбе легендарного предводителя пиратов, Что стало с ним после того, как он сбежал с острова Монт.
Те, кто хорошо знал, насколько хитер был разбойник, оказались правы. Конан, о котором рассказывали предания не умер, а, счастливо избежав казни, с остатками своего воинства удрал на запад. Там он бороздил бескрайние моря, принося горе и страдания в далекие земли чужих берегов. Годы шли. Конан стал королем далекой Аквилонии, он даже победил колдунов Черного Круга, а потом вновь пустился в скитания, не в силах усидеть на одном месте. Вновь имя его стало проклятием… А враги его тем временем старели и уходили в мир иной, а Конан продолжал вести разгульный образ, жизни.
В нашей империи черное имя Конана вошло в легенды, которые потихоньку превратились в фантастические мифы. Но правда оказалась еще более невероятной, чем любой вымысел. Никому из нас даже в голову прийти не могло, что наш заклятый враг до сих пор ходит по свету. И вот теперь предводитель пиратов вновь вернулся в наши края. Так, по крайней мере, утверждал мой демон.
Тот, про кого он прошептал мне, это ты, Конан. Ты тот самый полководец, которому по силам выиграть предстоящую битву и осуществить мою месть. Перепуганный демон поклялся мне своей жизнью, что в Кордаве найду я человека, некогда наводившего леденящий ужас на всех жителей островов и принесшего сюда море смерти много лет назад.
Таким образом, Конан, я уверена, что стоящий передо мной сейчас человек и есть тот самый Конан из страшных легенд.
* * *
Если гость королевы и удивился, то не подал ни малейшего вида. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Единственным знаком того, что он все слышал, был легкий кивок головой и чуть заметная холодная, улыбка.
— Годы совсем не изменили тебя, Конан. Ты неплохо сохранился. По крайней мере, как две капли воды похож на описания, данные в древних фолиантах.
— Довольно красочные описания, если верить твоему рассказу, — язвительно заметил киммериец.
— Значит, ты тот самый Конан, о котором сложено так много жутких легенд!
— Ну, ты же сама все прекрасно знаешь.
Эфрель радостно расхохоталась, довольная собой. Но в прозвучавшей в следующий момент резкой команде не было и намека на веселье.
— Убей его, Графтер!
Застигнутый врасплох неожиданным смертным приговором хозяйки, сидящей за кисейной занавеской в другой комнате, Конан молниеносно повернулся вместе с креслом, чтобы встретить грозящую опасность. Все то время, пока госпожа разговаривала с гостем, громадный евнух неподвижно стоял на своем посту в тени у двери, ни единым движением не выдавая своего присутствия. Не успела еще Эфрель договорить последнее слово, как, выполняя ее приказание, раб в мгновение ока выхватил из ножен громадный паранг и рванулся к северянину, готовый нанести тому удар в спину. Его толстогубый рот был широко открыт в безмолвном крике. Он жаждал крови.
Благодаря быстрой реакции, Конан успел понять, откуда исходит опасность, и с проклятием помянул тот момент, когда остался безоружным. В следующее мгновение на него обрушился Графтер. Вблизи тело колосса казалось громадной бесформенной колышущейся массой жира. Он двигался с быстротой, неожиданной для человека его сложения. Паранг евнуха, описав дугу, со свистом опустился вниз. Конан увернулся от острия клинка и с силой пнул раба по ногам. Пытаясь сохранить равновесие, Графтер немного отвлекся, но и этого времени хватило киммерийцу, чтобы схватить тяжелый серебряный подсвечник, стоявший рядом.
Поглядывая на массивное оружие в руках противника, телохранитель королевы начал осторожно двигаться вокруг него. Некоторое время они описывали круги, пригнувшись в стойке борцов, готовые атаковать или отступить в любое мгновение. Евнух сделал выпад, и Конан, встречая атаку, размахнулся канделябром. Но движение врага было обманным. В его глазах сверкнул насмешливый огонь. Евнух открыл рот, издавая странное хриплое шипение. В наполненной слюной зияющей пасти шевелился черный обрубок языка. Графтер вновь сделал отвлекающее движение, и Конан, ошеломленный видом его обезображенного рта, снова попался на ложный выпад и очень неловко парировал следующий удар.
Уверенный, что достаточно изучил противника, раб замахнулся, целясь изогнутым клинком в грудь северянина. Но противника там уже не было. С потрясающей быстротой он отклонился от смертоносного острия, нанеся одновременно сильный удар подсвечником по руке евнуха. Тяжелый серебряный набалдашник попал по массивной рукояти ножа и вышиб его из оцепеневших пальцев Графтера.