Но квартира в городе всегда вызывала в ней ощущение того, что это временно. А вот коттедж здесь, в Эклипс-Бэй, она пыталась превратить в дом.
Просто уйма проблем.
И Ник Харт.
Бесспорно. Ник Харт был большой проблемой.
Что в нем такого, что притягивает ее? Он ведь не в ее вкусе. Гораздо больше общего у нее с Джереми Ситоном, если хорошенько подумать.
Это никуда ее не приведет. Все эти размышления были пустой тратой времени и сил, и никогда, судя по ее опыту, не заканчивались ничем хорошим. Отрицательные эмоции накапливались, становились все сильнее и мрачнее.
Пора взять себя в руки. Собраться. Вести себя как взрослый человек.
Она развернулась и решительно зашагала по пляжу.
Она почти добралась до начала крутого подъема, когда сильное первобытное чувство, что она не одна, обожгло ее.
Она быстро подняла голову, и у нее перехватило дыхание, когда она увидела Ника, стоящего на вершине утеса. Зловещие ранние сумерки, вызванные приближающимся штормом добавляли ему загадочности. Его темные волосы растрепались от завывающего ветра. Черная ветровка была расстегнута, открывая взгляду черные свитер и джинсы под ней. Какая жалость, что поблизости нет фотографа, подумала она. Этот снимок идеально подошел бы для задней стороны обложки одной из его книг.
На бесконечно долгое мгновение ее словно сковала какая-то могучая сила, она была не в состоянии пошевелиться, едва дыша. Но острое возбуждение пронзило ее, приподнимая мелкие волоски на ее спине и руках. Нужно привыкнуть к этому ощущению, подумала она. Ник Харт всегда так на нее действовал.
С усилием она заставила себя двигаться, несмотря на странно заряженную атмосферу, и начала подниматься вверх по тропинке. Она осторожно взбиралась, чувствуя, как ветер треплет ее длинную белую юбку.
— Похоже, синоптики зря не обратили внимания на эту грозу, — сказал Ник, когда она добралась до верха. Он посмотрел на пугающие волны, видневшиеся на горизонте. — Будет гораздо сильнее, чем прогнозировали.
— Да. — Она придержала волосы, чтобы они не падали ей налицо. — Что вы здесь делаете, Ник?
— Я привез ужин. — Тон его был небрежным почти безразличным, но в глазах было что годно, только не безразличие. Опасные молнии сверкали в синих глубинах.
— Если у вас нет других планов?
У нее были другие планы, подумала она. Но ни один из них не звучал и вполовину так заманчиво, как ужин с Ником. Или так же безрассудно.
— Вы приготовили ужин? — спросила она, пытаясь выиграть для себя время, чтобы обдумать положение, прежде чем сделать что-то действительно отчаянное, например, пригласить его к себе.
Губы его изогнулись в лукавой улыбке, открывая зубы.
— Подумайте, зачем мне потеть над горячей плитой весь день, когда у меня есть шурин, который владеет и управляет рестораном?
Она поймала себя на том, что улыбается, несмотря на невидимые искры в воздухе. — Хороший вопрос.
— Я привез корзину для пикника, доверху набитую лучшими деликатесами Рейфа. Интересуетесь?
Развлекись. Рискни хотя бы раз. Жизнь ведь так чертовски коротка…
Она сделала глубокий вдох, втягивая в себя пьянящую свежесть надвигающегося шторма. — Вы шутите? Если готовил Рейф, я более чем заинтересована. Я в восторге.
— Знаете, я всегда знал, что этот парень однажды станет приносить пользу, даже несмотря на то, что он — Мэдисон.
— Где Карсон?
— В Дримскейпе.
— Так вы отыскали себе еще и бесплатных нянек.
— Думаю, я оказываю Рейфу и Ханне одолжение, позволяя им попрактиковаться.
Она немного наклонила голову. — А им нужна практика?
— Да. У них будет ребенок. Но никому не говорите, хорошо? Они еще не всем из семьи сообщили.
— Ребенок. — Ее охватило радостное чувство. — Это чудесно. Замечательно. А когда?
— Ээ, вам придется спросить об этом Ханну. Я забыл узнать дату.
— Как вы могли забыть спросить, когда родится ребенок?
— Я просто забыл. Ну, подайте на меня в суд.
— Мужчины.
— Эй, я ведь привез ужин. Думаю, для начала и этого достаточно для создания образа ЧП, как по-вашему?
— Образа ЧП?
— Чувствительного Парня.
Она раскладывала содержимое корзины для пикников на стеклянной поверхности обеденного стола, пока Ник разводил огонь. Рейф превзошел самого себя, подумала она. Тут была масса аппетитных блюд, включая прекрасное овощное пюре, приправленный карри картофельный салат, засыпанный свежим зеленым горошком, холодная спаржа в голландском соусе, маленькие ароматные пирожки с начинкой из креветок и лапша в имбирном маринаде. А еще здесь было множество домашних солений, греческие оливки и хрустящий хлеб из «Летающей Тарелки». Бутылка пино нуар с этикеткой первоклассной орегонской винодельни завершало меню. На десерт были крошечные малиновые пирожные.
— О Господи, — восхищенно прошептала она. — Это фантастика. Просто великолепно. Подумать только, а я-то собиралась приготовить на ужин салат из овощей. Рейф — просто чудо.
— Довольно о Рейфе, — сказал Ник, зажег спичку и поднес ее к щепкам. — Давайте поговорим обо мне.
— Что насчет вас?
— Я требую благодарности за выбор вина.
— Ну что ж, полагаю, я могу это устроить. — Она взглянула на этикетку. — Очень хорошее вино.
— Спасибо. — Он поднялся, пересек комнату и взял у нее бутылку. — Хотел, чтобы вы знали, я перебрал почти все бутылки красного в погребе Рейфа, пытаясь его отыскать.
— Грязная работа, но кто-то же должен ее выполнять, верно?
— Вы — чертовски правы.
Он отнес пино нуар на кухню, нашел штопор и несколькими ловкими и осторожными движениями достал пробку.
Через секунду он разлил вино в два бокала. Один из бокалов протянул ей, а свой поднял в небольшом салюте.
— За Ханну и Рейфа, и их ребенка, — провозгласил он.
Она улыбнулась и поднесла бокал к губам. — И за окончание вражды Хартов и Мэдисонов. Пусть все живут долго и счастливо.
Он помедлил, не донеся бокал до рта, и медленно опустил его. — Звучит, как будто вы прощаетесь.
— И это так, в некотором роде. — Она сделала глоточек вина. — Последние несколько месяцев были несколько странными…
— Да, Эклипс-Бэй немного чудной городок, не так ли?
— … но думаю, что я уже довольно долго плыву по течению.
— Вы имеет право недолго подрейфовать, если потеряли кого-то, кого любите, вы ведь понимаете.
— Понимаю. Но тетя Клаудия первой сказала бы мне заняться своей жизнью. — Ей совсем не хочется развивать эту тему, поняла она. Она отвернулась и открыла шкаф, чтобы вытащить несколько стеклянных тарелок, которые там хранились.