Мужчина вздохнул.
— Затем выстрел пистолета, и я проснулся уже вампиром. Захария объяснил, что он дал мне второй шанс, шанс все сделать правильно, и этот шанс означал никогда больше не увидеть тебя снова.
Слезы скатывались по ее щекам, но ей было плевать. Чего стоило ему отвернуться от нее днем в лифте? Теперь она знала, почему он задал свой вопрос.
— Теперь ты хочешь знать, люблю ли я тебя еще, — сказала Миа, заканчивая мысль вслух.
— Она тебя все еще любит, — кивнул Вайят.
Александр посмотрел на него, приподнимая вопросительно брови.
— Пока ты ходил с Захарией, Миа сказала, что видела в этом связывании способ остаться с тобой навсегда. Если это не любовь, то я не знаю, что это такое.
Вайят пожал плечами.
— Из нас троих, Миа — единственная, кто ни разу не усомнился, принимать в этом участие или нет. Она поняла, как только увидела тебя сегодня днем, Алекс, что если существует способ, чтобы удержать тебя в своей жизни, она использует его. И этот способ — связывание. Это делает ее одной из самых храбрых людей, которых я когда-либо встречал, потому что я слышал, что Зак, Линдаль и Сивет рассказывали о связывании сегодня вечером, и я испугался, а она согласилась сразу.
Миа повернулась к нему.
— Вайят, нет, не бойся, ничего не случиться.
Она обхватила ладошками его лицо.
— Правда? — он посмотрел на нее и Александра. — Единственное, что меня останавливает от того, чтобы сбежать в ночь с криком — это вы двое, то что вам еще страшнее, чем мне.
Александр тихо сказал.
— То, что это случилось так быстро?
Вайят кивнул.
— Я знаю, что это часть связывания. Но не в этом дело. Миа, ты так чертовски красива, это заставляет мое сердце замирать. Александр, я знаю, ты меня поймешь крайней мере.
— По крайней мере, — согласился Алекс. — Ты влюбился в нее, Вайят?
— Да. Хоть это и кажется невозможным.
Черные глаза Вайята поддёрнулись дымкой от волнения.
— Это случилось, когда ты обнимала меня, пока я рассказывал тебе о Саре. Раньше эти две вещи были несовместимы, говорить и любить.
— Заверши уже остаток своей оригинальной мысли, — подсказал Александр.
— Остаток? — Вайят вздохнул. — Это было твое желание.
Сердце Мии заколотилось от внезапной напряженности в комнате.
Александр пристально посмотрел на Вайята, провоцируя того на откровения.
— Я никогда не чувствовал такого прежде. Это сбивает с толку. Особенно с Мией.
— У тебя никогда прежде не было любовников мужчин, — спокойно сказал Алекс.
— Нет, — вздохнул Вайят и расслабился. — До сих пор я считал себя активным гетеросексуалом.
— Чувственность — обширная тема, — ввернул Александр. — Связывание сделает тебя более чувствительным во всех аспектах. Зачем беспокоиться об определении? Просто получай удовольствие. Я давно понял, еще до того, как стал вампиром — люди, чтобы чувствовать себя увереннее, склонны вешать на все ярлыки. Так что, я перестал давать им информацию, которая позволила бы ставить на меня метки.
Он усмехнулся.
— О, часть информации просочилась. Женщины, мужчины, менаж, игрушки. Но не достаточно, чтобы подтвердить что-то или же опровергнуть, и это еще больше запутывало их.
Миа кивнула.
— Я никогда не могла найти о тебе хоть какую-нибудь, более-менее достоверную информацию. Слухи, которые я слышала, были туманными. Темными. — Она улыбнулась. — Захватывающими.
Александр улыбнулся еще шире.
— Вот видишь, Вайят? Не утруждай себя ярлыками. Я сделал что-нибудь, чтобы ты чувствовал себя плохо? Ты возражал против того, что я делал?
Вайят облизал пересохшие губы.
— Нет, — прохрипел он.
— То, что произошло — и еще произойдет — только между нами тремя, касается только нас и никого больше, — сказал Алекс.
Вайят кивнул.
— Я смогу жить с этим.
— Так же, как я уверен, с этим живут Зак и Линдаль.
— Они любовники?
— Они не афишируют, но я думаю, что связывание сделало их таковыми. — Александр пожал плечами. — Есть знаки, если знаете, что искать, но они не показывают этого на публике, так что я никогда ничего не говорил. И сомневаюсь, что Диего, например, заметил.
— Вампиры и эльфы всегда были смертельными врагами, — выдохнул Вайят.
— А ты думал, что все вампиры заслуживают того, чтобы их насадили на кол, — напомнил ему Александр.
— Я думаю, что те силы, что следят за процессом связывания, оборачивают наши слабости против нас и делают их нашей силой.
— Какова тогда твоя слабость? — спросил Вайят.
Александр пожал плечами, как будто ответ был очевиден.
— Миа. Из-за нее меня однажды убили. И я умру за нее снова, если понадобится. После того, как процесс связывания завершится, Вайят, у меня есть предчувствие, что ты тоже станешь частью этого уравнения.
Вайят глубоко вдохнул.
— Слишком много правды для тебя? — спросила его Миа.
Охотник взглянул на нее.
— Да, — признался он. — Я очень долго был один, а все происходит так внезапно и слишком быстро… — он поднялся, прозрачные капли воды стекали по его обнаженному телу. — Давайте покончим с этим, — сказал он грубовато.
— Ты уверен? — спросил Александр, приподнимаясь.
Сердцебиение Мии участилось, пульс подпрыгнул. Она тоже встала.
— Я готова, — сказала она, хотя не была полностью уверена в том, что говорит правду.
Но когда она взглянула на Александра, то поняла, что готова остаться с ним так надолго, насколько отмерит судьба, независимо от того, что он решит. Она вздохнула.
— Давайте сделаем это.
Глава 6
Сердце Мии билось как сумасшедшее, пока она, завернутая в халат вампира, поднималась по лестнице в большую мансарду — спальню Алекса. Эту комнату он использовал также для хранения одежды и личных вещей, а не для сна, в котором не нуждался.
Все пространство комнаты занимала двуспальная кровать со спутанными простынями темно-красного цвета и разбросанными повсюду подушками. Вайят тоже был здесь. Она хотела спросить, зачем Александру вообще нужна кровать, а потом поняла, кровать была обычной, человеческой, это позволяло ему быть как все и сливаться с другими людьми.
Алекс остановился за ее спиной, положи руки ей на бедра, удерживая Мию. Затем подхватил на руки, когда она попыталась вырваться и войти в комнату.
— Предсвадебный мандраж? — пошутил он.
— Разве у нас обычная свадьба? — спросила девушка. — Это больше похоже на начало медового месяца.
— Это можно исправить. — Он уложил ее на кровать и поцеловал, затем распахнул полы большого халата. — Я куплю тебе халат твоего размера. В этом ты выглядишь как сиротка Энни, моя сиротка, такая родная и близкая, ближе, чем когда тебе было шестнадцать лет.