выбраться из них. Но все же она смогла кое-как вырваться из них.
— Скажите! Скажите мне, пожалуйста, что мне нужно сделать. Я все сделаю…
— К сожалению, здесь я ни чем не могу помочь. Стоило лишь мне немного капнуть и начать собирать доказательства, как меня тут же уволили с работы. Так что я сейчас я безработная и это еще в лучшем случае. Поэтому могу с уверенностью сказать, что у вас очень сильные враги. Их влияние настолько серьезное, что справиться с ними практически невозможно. Скорей всего не только практически, но и теоретически. По крайней мере, мне не удалось даже начать.
— Но ведь что-то можно сделать? Что? Ведь из любой ситуации есть выход! — Милана сделала шаг назад и начала активно жестикулировать. Иркутская заметила, что в одно мгновение ее хорошее настроение тут же исчезло. Исчезло, после того, как она поняла, что малейшая надежда вернуть ребенка — угасает на глазах.
— К сожалению, при всем моем рвении, я ни чем не могу здесь помочь. Я пришла вас предупредить. Вам может угрожать серьезная опасность. Возможно, вам лучше пока уехать из города.
— Что вы такое говорите? Вы! Вы же…, - Милана возмущала так, что у нее перекрывало дыхание, и она никак не могла полностью высказаться. — А если мой муж даст показания в суде… Если он расскажет кто похитит ребенка? Может тогда у меня появиться шанс. Шанс вернуть его, моего малыша. Мою кровиночку.
— Ваш муж погиб. Примите мои искренние соболезнования. — Иркутская наконец-то решилась ей сообщить правду о муже. Я подозреваю, что это сделали они, но доказательств у меня нет.
— Как… Как же так. Этого не может быть, — Милана согнулась, подняла пакет с хлебом и развернувшись в обратную сторону поплелась к подъезду.
— Будьте осторожны! — напоследок крикнула ей Иркутская.
Но она ее не слышала. В ушах Миланы раздался страшный звон, словн громкое эхо большого колокола. Он отдавался в висках и отбивал свой ритм маленькими молоточками.
Она зашла в подъезд и подошла к лестнице. Облокотившись на перила, Милана схватилась за грудь. Сердце невыносимо билось, в глазах потемнело, а тошнота подступала к ее горлу и стала большим комком, перекрыв дыхание. Милана никак не могла прийти в себя от услышанного. Лишь когда из ее глаз покатились слезы, она поняла, что Дениса больше нет. Вот он только ходил, дышал, разговаривал с ней по телефону, а теперь его больше нет. Пусть он играл, плохо относился, но она любила его. И после того, как Иркусткая, сказала, что он погиб, в ее сердце сильно ёкнуло, и едкая горечь заполнила всю ее душу. Милана по своему, но любила его. А теперь оставшись совершенно одной, она даже не знала, что ей делать. Она надеялась и верила, что он поможет вернуть ей ребенка, но теперь эта надежда развеялась, как пепел на ветру.
Милана присела на ступеньки. Положив рядом с собой пакет с хлебом, она обхватила голову руками. Ей ничего в голову не приходило, как пойти к нему и попросить его хотя бы вернуть сына. Ей хотелось сделать именно так и никак иначе, хотя Иркусткая ее предупредила, что это опасно.
Поджав под себя колени и, обхватив голову обеими руками она сидела в темном подъезде, в полной тишине. Она думала, что один человек смог разрушить ее жизнь так, что даже в петлю лезть не хочется. Забрал мужа, ребенка, все самое дорогое, что было у нее.
Почему-то ей вспомнился последний кошмарный сон. Снится, как в темной комнате плачет ребенок, ее ребенок, а она никак не может его найти. Двигается на ощупь, зовет его, но ребенок только плачет. И его звонкий детский голосок раздается протяжным эхом. Она чувствует, что он где-то рядом. Совсем рядом. Найти его не получается, но Милана старается из-за всех сил, падает, спотыкается, плохо ориентируясь в темноте, но опять подымается и идет. Идет его искать. И тут перед ней открывается белый тунель. А в конце тунеля стоит Денис. Он зовет ее, протягивает к ней руки, но она лишь только отрицательно кивает ему головой:
— Нет, мне нужно найти малыша! — все, что она ему отвечает и сон обрывается.
Теперь Милана понимает, что ей нужно сына найти и забрать. Чего бы это ей не стоило. И какая бы семья, в которую попал ребенок — богатой не была. Она сделает все возможное, чтобы ему было хорошо с родной матерью. Эта идея, ей дала крылья. Милана взяла себя в руки и собралась с последними силами.
Идея ей казалась не совсем логичной, ведь Матвей забрал у нее ребенка не для того, чтобы по ее первой просьбе вернуть обратно. Но она надеялась на лучшее, тем более другого выхода у нее не было. Милана решительно собралась пойти в казино и поговорить с его хозяином.
Резко встав со ступенек, схватив все тот же пакет, она вытерла слезы, прижала буханку хлеба к груди, как что-то очень важное, Милана вышла с подъезда.
Она решила идти пешком, тем более погода эту только сопутствовала. Куда идти она знала. Она не раз бывала в казино, когда выдергивала от туда Дениса. Ей хотелось дойти, как можно скорее, ведь возможно у нее что-то и получиться. По крайней мере, она поговорит с ним, а если ей посчастливиться, то она встретиться со своим малышом. Ведь в роддоме, ей так и не удалось взглянуть на него. Его сразу забрали, а ей вкололи, что-то такое, что сразу погрузило ее в царство Морфея.
Она шла по бездорожью, шкрябая старыми босоножками по высохшей земле. Она просто шла, опусти голову вниз, совершенно не обращая внимания на прохожих. Милана прятала взгляд. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь видел ее в таком состоянии. Жутком душевном состоянии. У Миланы возник вопрос: «Почему именно я? Почему он выбрал именно меня?» — Эти вопросы ей хотелось задать ему лично. И она с удовольствием это сделает, если ей представиться такая возможность.
Уже вечерело, когда она дошла до казино. Ярко-оранжевое солнце скрывалось за горизонтом. Зажглись яркие неоновые огни на входе. Они весело мигали, переливаясь разноцветными красками. Так весело, что посмотрев на них у Миланы начало рябеть в глазах. Она стала в сторонку, спрятавшись за деревом и начала наблюдать. Хозяина казино, она видела всего один раз в жизни. Однажды она также караулила Дениса. И тут приехал он на очень дорогой белой машине. Выглядел он важным, причем его сопровождало несколько высокорослых мужчин в