рядом. Садилось на переднее сиденье шикарного авто и тогда он мог спокойно разглядывать ее тонкие кисти рук, лебединую шею, нежную кожу, шелковистые волосы, которые большими прядями рассыпались по ее хрупким плечам. Он радовался, как ребенок, когда тащил здоровенные сумки с бутиков, а она просто шла рядом в своей королевской шубке. Никсон не успел опомниться, как понял, что влюбился в нее без памяти. И теперь не представляет своей жизни без нее. Без ее небесного цвета глаз, лучистой улыбки, завораживающего взгляда. За всю его жизнь, такое случилось с ним впервые. Это была не просто страсть. Он понял, что Саида — любовь всей его жизни. И жить с такой любовью — просто не было сил. Он каждый день засыпал и просыпался с мыслью о ней. Она приходила к нему во сне. Он бредил ей и на яву. Никсон понял, что бессилен против нее. Против ее пленительной красоты.
Он был готов просто похитить ее. Но сразу отбросил эту мысль, так как Матвей — это тот самый человек, который найдет его, даже на самом краю земли. Но кроме Матвея, у Никсона появилась еще одна проблема. Это его тайный шеф — Степнов. Ведь именно он послал его следить за Саидой и Матвеем, выискивая малейшую зацепку, с которой можно начать крушить бизнес своего конкурента.
Со Степновым, Никсон встречался тайно. Ему было очень важно, как можно дольше сохранять свое настоящее лицо. Степнов звонил ему редко, но все же встречи Никсону с ним — не избежать. В этот раз он тоже позвонил ему и, приказав, бросив все бежать навстречу е нему. Поняв, что с Саидой ему сегодня никак не встретится, так как она заперлась у себя в комнате на все замки, он поспешил на встречу со Степновым.
Они встретились на пустынной трассе, которую окружал глухой лес. Весело щебетали птицы и ясно светило солнце.
Никсон сел в машину к Степнову и внимательно посмотрел на своего собеседника.
Упитанный Степнов, развалившись в кожаном салоне своего дорого авто, тихо и спокойно спросил:
— Что ты успел накопать?
— Ничего.
— Что за такое время и вообще ничего? Никсон! Такого не бывает. На каждого можно что-то накопать. — Как его женушка, нормально родила?
— Не знаю, я на родах не присутствовал.
— А должен был! Ты должен землю носом рыть, чтобы что-то раскопать на этого подонка. Ты же профессионал! Спец! Ты знаешь, как меня этот Матвей достал? Он же у меня уже в печенках сидит, убрать его, что ли…Ладно, закругляйся, пока тебя не спалили.
— Хорошо, если я ничего не найду, то в ближайшее время также незаметно уйду, как и пришел.
Степнов почесал затылок, а затем внимательно посмотрел на Никсона.
— Я тебя знаю тысячу лет, и у меня создается такое впечатление, что ты что-то мне не договариваешь.
Никсон посмотрел в глаза, а затем также спокойно ответил:
— Это только кажется. Я привык выполнять свою работу и решать поставленные передо мною задачи.
— Что ж хорошо, посмотрим. Ты свободен.
Никсон вышел из машины, глубоко вдохнувши свежего воздуха, закрыл за собой дверь автомобиля.
Машина завелась и резко рванула с места. Никсон продолжал стоять на середине дороги и смотреть ей вслед. Он впервые в жизни солгал Степнову. Он ничего не сказал про Саиду, и про ребенка. Ведь у него на эту женщину, был совершенно другой план.
Глава 16
Глава 16
Вязов сидел у себя в кабинете, когда к нему зашла светловолосая женщина, на вид тридцати пяти лет, совершенно не похожая на его клиенток. Он сразу заподозрил что-то неладное. А когда она показала красненькое удостоверение, то его догадки лишь подтвердились.
Он успел прочитать лишь ее фамилию, но затем она сама представилась:
— Иркутская Ирина Алексеевна.
— Прошу вас, присаживайтесь. Что вас ко мне привело?
— Спасибо. Я не отниму у вас слишком много времени. От вашей пациентки, поступило заявление, как вроде бы у нее украли ребенка. Поэтому мы просто обязаны проверить.
— Конечно! Конечно! Может чаю? У меня прекрасный ромашковый чай.
— Нет, спасибо, — она вежливо отказала ему.
— Так о какой пациентке вы хотите узнать?
— Об Азаровой Милане.
— Ах, да! — Вязов отложил бумаги в сторону и, сложив руки на столе, продолжил разговор не так эмоционально, как до этого вопроса. — У нее случилось самая настоящая беда. К сожалению, от этого никто не застрахован…
— Да, она показывала нам все необходимые бумаги. Но все же нам хотелось проверить, откуда у бедной девушки, появилась возможность наблюдаться в такой дорогой клинике? У вас один прием стоит около десяти тысяч рублей и это по самым низким расценкам.
— Знаете, я без понятия, откуда она берет деньги. Моя работа заключается совсем в другом.
— Хотелось бы глянуть документацию, кто переводил на счета вашей больницы деньги и оплачивал тем самым ей лечение.
— Вы знаете, без официального запроса я не могу ничего предпринять. Сами понимаете, сейчас такое время…
— Да-да, конечно. Значит, вы не возражаете, если я приду с официальной бумагой и соберу нужную информацию?
— Приходите в любое время. Всегда рады помочь полиции.
Она улыбнулась. По ее довольному лицу Вязов понял, что такой ответ ей понравился больше, чем предыдущий.
— Спасибо! Прошу прощения, что отняла у вас время…
— Ну что вы! Я всегда рад помочь полиции. Мне даже самому стало интересно, как это у нее получилось.
— Скажите, а во время беременности, никаких отклонений не было, к примеру, что ребенок может родится мертвым?
— Нет! Все было хорошо. УЗИ, КТГ, показывали прекрасные результаты и родила она в срок.
— Еще раз спасибо! До встречи! — произнесла нежданная посетительница и вышла из кабинета.
— Пока…, - тихо произнес Вязов, как только за ней закрылась дверь. Он сразу схватил свой телефон. Вязов нервно набрал номер Матвея. Тот после недолгих гудков поднял трубку. Послышался его уверенный, слегка хриплый голос:
— Слушаю!
— Алло, это я. Тут ко мне дамочка приходила из полиции. Интересовалась Азаровой. Хотя вы говорили, проблем не будет…
— Я понял тебя. Если я сказал, что не будет, значит, не будет. По этому вопросу можешь не беспокоиться!
* * *
Денис продолжал следить. Теперь он знал, где находится особняк Матвея. Хоть территория была закрытой, но ему удалось проникнуть под видом нового работника. Вместе с толпой ребят из Ингушетии он делал ремонт в соседнем особняке. Он жутко уставал, мало спал и ел. Ему казалось, что работа строителя — бесконечная рутина, которую невозможно переделать. Уже на второй день, после