Его хмурый тон, погасил мою мысленную улыбку. Я должна признаться, брат Эйлвин заставлял меня нервничать.
– Итак, ты подруга Алека, – повторила Пия, и они с Кристофом снова внимательно на меня посмотрели.
– Но скоро перестану ею быть, если он продолжит выкидывать такие фокусы, – прорычала я, – Слушайте, мне жаль, что побеспокоила вас, и прервала вашу встречу. Мы сейчас же уедем.
Я собралась уходить, но остановилась, когда Кристоф переспросил:
– Мы?
Ты не сказал им, что мы приедем, да?
А зачем?
– О, боже, – униженно пробормотала я, – он не сказал вам, что мы едем. Мне так жаль. Я попозже выскажу ему все, что о нем думаю.
– Он– это кто? – спросила Пия, остановив меня, когда я уже замаршировала в сторону дерева, чтобы отчитать несносного вампира.
У тебя огромные неприятности, приятель!
Я в курсе. Моравский совет не будет рад.
Не с ними, со мной! Я чуть не умерла от смущения! Эти люди думают, что я назойливый незваный гость! И так и есть!
– Алек.
– Алек в Акаше, – медленно сказала она, словно я была чокнутой.
Великолепно, теперь они думают, что я сумасшедшая!
– Уже нет, он здесь, – ответила я, махнув рукой в сторону дерева.
Пия отошла от двери, поднесла руку к глазам, прикрывая их от солнца и взвизгнув от счастья побежала в сторону дерева.
– Э-э... – Я перевела взгляд с картины, как Пия бросилась на Алека, который кружил ее, на вампира, стоящего рядом со мной. Алек рассказал мне немного об их истории, включая тот факт, что он обратил Кристофа, – Ваша... ммм... возлюбленная, кажется, рада видеть его. Я в замешательстве.
– Я тоже очень рад его видеть, – ответил он с итальянским акцентом. Он прошел мимо меня в сторону дерева, но не побежал, спасаясь от лучей солнца, а спокойно шагал. Я стояла на пороге и смотрела, как они обнимаются так, что казалось, ребра друг другу сломают.
Хорошо, наверное, я ошибалась.
Во многом ошибалась, любимая, но я постараюсь не слишком часто напоминать об этом.
Не будь таким самодовольным. Я думала, они злятся! Почему твой друг разгуливает под солнцем?
Темные, которые воссоединились с возлюбленными, могут дольше находиться на солнце, но уверен, Кристоф старается по возможности избегать этого.
– Это... ох... боже. Мы не ожидали, что ты выберешься. Вот почему мы... о, боже. Кора... эм... Кристоф, может ты...
С Пией было что-то не так. Она чувствовала себя не в своей тарелке и постоянно косилась в сторону дома.
– Проходите в дом, – мрачно сказал Кристоф, – нам нужно кое-что вам... объяснить.
Что происходит?
Спросила я Алека, Пия спешила за мной, периодически с любопытством меня рассматривая.
Понятия не имею, но все не должно быть слишком плохо. Несмотря на твои опасения, они все же рады нас видеть.
Я ничего не ответила, но чувство неловкости непокидало меня.
– Что это был за человек? – Спросил Алек у Кристофа.
– Брат Эйлвин? Он главный по личам. Мы вели с ним переговоры по поводу Ульфура. Нужно забрать его у Иларги, кем бы он ни был.
– Альфонсо де Марко, – кивнув, подтвердил Алек.
Пия и Кристоф остановились и уставились на нас, Алек продолжал тащить меня в сторону дома.
Внутри все было еще красивее, чем снаружи, просторные, прохладные комнаты с каменным полом, дверные проемы в форме арок, колонны ведущие к лоджии. Через застекленные двери, была видна улица, и как многоуровневый сад поднимался к склону холма.
– Вы знаете кто такой Иларги? Альфонсо де... – Пия резко вдохнула, – А! Эл из тура! Боже, он Иларги? Ни фига себе!
– Интересно, но сейчас важно не это, – сказал Кристоф, и подтолкнул Пию и меня в дом, – Алек, нам нужно поговорить.
– Как же у вас мило, – Я не мог не сказать этого, и раздумывала, сколько людей на них работает, чтобы обслуживать дом такого масштаба и территорию. Комната, в которой мы были, очевидно, была любимой, стены кремового цвета, на них висели маленькие, блестящие цветные, но, заметно, что довольно старые картины в стиле ренессанс. Антиквариат, смешивался с более удобной мебелью, голубой с кремовым ковер на полу, был в виде мозайки. Снаружи, сад был усеян красными и янтарными цветами, наряду с растениями тысячи различных оттенков зеленого цвета, – И какой потрясающий вид из окна!
– Наверное, нам стоит поговорить в библиотеке, – медленно сказал Кристоф, поглядывая в мою сторону.
– Ты можешь говорить при Коре, мы, как бы это объяснить... скажем так... связаны.
– Временно, – быстро исправила его я, гневно стрельнув взглядом, – Мы временно связаны.
– Кора отрицает, но в нашей связи нет ничего временного.
– Эээ... связаны? Как? – спросила Пия, сильно изменившись в лице.
– Длинная история. Что ты хотел мне сказать?
Пия нервно глотнула, глядя на Кристофа.
– Я, наверное, лучше пойду, – пробормотала я, направляясь в сторону двери, – Я вам мешаю.
– Никуда ты не пойдешь, – начал говорить Алек, и прямо передо мной промелькнула тень и на пороге появилась женщина, убийственным взглядом воззрившаяся на меня.
– Да, тебе лучше уйти. Ты мешаешь. И попытки украсть моего мужчину тебя совсем не красят.
Алек резко обернулся и уставился на женщину с глупым выражением лица.
– Элеонора? Не может... Элеонора?
– Ты вообще кто? – не удержавшись, спросила я, и волоски на моем теле встали дыбом.
– Элеонора Ригерская, – язвительно ответила она и склонила голову, – Возлюбленная Алека.
Глава 9
В полном шоке я смотрела на женщину, ошеломленная происходящим. Она была ниже меня, чуть более пяти футов, с выцветшими светлыми волосами и проницательными черными глазами, у нее был острый, угловатый подбородок, который она вздернула, встретившись со мной взглядом. Это была я? Я из прошлой жизни? Но как это могло быть? Я покачала головой, в растерянности, мне хотелось выйти и оставить все это позади.
– Элеонора, – повторил Алек и взял себя в руки, когда женщина (я не могла думать, что я это она) подошла к нему и, не обращая ни на кого внимания, сильно обняла его и крепко поцеловала.
– Да, дорогой. Это я. Я вернулась.
– Но... – я впивалась ногтями в свою ладонь, сдерживаясь, чтобы не оттащить ее от Алека, – но... я... эээ... возлюбленная Алека мертва. Ее переехала повозка с быками несколько сотен лет назад.
– А ты откуда знаешь? – спросил Кристоф, внимательно глядя на меня.
– Я... хм... у меня было видение…
– Ага, – казалось, я его не убедила, но это уже не так важно, ведь Элеонора была жива.