Гретель закружилась на месте пытаясь понять, что происходит. Что-то ей подсказывало, что нужно идти вперед, и она двинулась с места.
Это было слишком тёмное помещение, скорее пещера, в которой было так холодно и, казалось, что это место, где держат самых опасных тварей всего мира.
Перед ней открылась картина. Светловолосая девушка сидела к ней спиной и пыталась разорвать цепи на руках; она молила и плакала, но её никто не слышал. Она была словно покинутая этим миром и совсем одинокая.
— Прошу, не поступай так со мной, слышишь меня? — вскрикнула незнакомка и подняла лицо ввысь. Но Гретта не успела его разглядеть, так как послышались шаги, и она сравнялась с тьмой в углу.
Женщина подошла к ней. И девушка наблюдала за ней со спины.
Рука провела по волосам девушки с укоризненным взглядом, но затем жестко ухватилась за них и притянула к себе.
— Ты сама поломала свою жизнь. Не смей просить о большем. Ты мне ненавистна. Наплевала на всё к чему я тебя вела всю твою жалкую жизнь. Не смей больше открывать рот, не моли меня сделать тебе еще поблажку. Я больше не хочу слышать твой ноющий голос! — она откинула её от себя и, всплеснув руками, удалилась.
— Ты здесь? — шёпотом спросила светловолосая девушка и взглянула в тёмный угол. Туда, где стояла Гретта, боясь даже вдохнуть. — Помоги мне, прошу, ты же не такая, я знаю, — она сквозь слезы умоляла.
Греттель сглотнула ком в горле, поняв, что обращаются к ней. Собираясь сделать шаг вперед, комната замерцала, светлые лучи ослепили её своим светом, и она проснулась.
Солнце светило ей прямо в лицо, и она, щурясь, взглянула на мужчину рядом. Уолтер крепко спал. Его брови были нахмурены, возможно, ему тоже снился сон.
Девушка аккуратно вытащила руку из-под плаща, которым ранее её накрыл он, и, проведя пальцем по его лбу, спустилась к бороде. Ей ещё не приходилось видеть мужчину так близко, лежавшего в нескольких сантиметрах. Внутри её распирало от чувств, словно она открыла, что-то новое для себя. Но это чувство было таким прекрасным. Оно согревало её изнутри так, что было сложно описать.
Ладонь медленно спустилась и оказалась на его груди рядом с медальоном. Но через секунду Уолтер перехватил её, не дав дотронуться.
Греттель недоуменно посмотрела на него.
Мужчина открыл глаза и как-то странно взглянул на неё, словно это был другой человек.
— Что с тобой? — она нахмурилась.
— Дурной сон. — Мужчина ловко подскочил и отошёл, поправляя одежду.
Греттель задумчиво смотрела ему вслед. Она не понимала, что с ним происходит. Он стоял близь воды и в руке перебирал медальон, который висел на шее.
Она подошла сзади и чуть коснулась его плеча, но реакции не последовало. И тогда она обняла его со спины, прижавшись, словно это самое безопасное место в мире. Она почувствовала, как он напрягся, словно выровнялся, не ожидая подобного.
— Если что-то не так, то скажи мне, Уолтер, — произнесла девушка.
Но мужчина молчал и пристально смотрел вдаль. Его рука все также крепко сжимала медальон в руке, отчего костяшки побелели.
— Наверно лучше, если мы уже пойдём.
— Прямо сейчас?
— Да, собирайся, — он резко отстранился, оставив её стоять на месте.
«Какой же ты странный, Уолтер. Ещё вчера ты был совсем другим человеком, но сегодня ты так холоден и отстранен», — с досадой подумала она.
Остаток времени они мало разговаривали. Гретта чувствовала себя провинившимся котёнком, но молча следовала за ним. Батт ступал твердо и весь путь редко оборачивался на девушку. Он был словно далеко не здесь: он боролся со своими же мыслями. Он вспоминал свой сегодняшний сон и прокручивал каждую деталь в своей голове.
Глаза матери, что умоляла его избавиться и бежать от неё. В них было полно ужаса, и они были совсем не естественными. Не такими, что он запомнил. Она твердила ему об опасности, что она отравит его душу. «Не верь ведьме, не верь ведьме», — повторяла она и с безумием смотрела ему в глаза.
Картина давно минувшей ночи вновь настигла его, хотя ему думалось, что он начал избавляться от этих настойчивых снов. Он давно не боялся ничего больше, чем эти грёбанных воспоминаний: снов, что преследовали его, будто проклятие. Мысли от пережитого вновь вернулись к ним: мать поцеловала своих детей и приказала ложиться спать. Потушив свечу, она направилась в другую комнату. После полуночи Уолтера разбудил громкий звук, словно что-то рухнуло. Он подскочил в кровати и уставился на братьев, что мирно спали. Поднявшись на ноги, он медленно подошёл к двери.
Щель в двери пропускала свет от свечи. Он увидел тень, что словно подкрадывалась. Затем его глаза скользнули чуть дальше и он увидел мать, лежавшую на полу. Не медля ни секунды, он распахнул дверь и увидел женщину, что местные называли: «тёмная Рун». Её волосы были тёмные, словно смоль, а глаза полные зловещей тьмы.
Она взглянула на парня и вознесла руку.
— Не смей! Не трогай моих детей! — мать попыталась встать и защитить мальчика. Но Рун вновь отбросила её парой движений.
— Как было бы славно лишить тебя самого дорогого, — она злостно усмехнулась.
— Убирайся к чертям! — вскрикнула женщина. Не успела она и сделать движения, как в двери показался отец. Он оттолкнул ведьму и бросился к жене.
— Трин! — Он приподнял её и столкнулся с её отвергающим взглядом.
— Альмод, это все из-за тебя! — она истерически оттолкнула мужчину. Но затем медленно прошептала:
— Не дай ей навредить моим сыновьям, — она ухватилась за рану в боку и бессильно выдохнула.
Уолтер, что заметил это, бросился к матери.
— Мама, что это? Что с тобой?
— Уолтер, мальчик мой. Иди и уведи отсюда своих братьев, не дай им навредить, молю тебя, сын. — Её взгляд был таким обезумевшим. Окровавленные тёплые пальцы прикасались к его щеке.
— Что ты натворила! — мужчина резво обернулся и кинулся на ведьму. — Убирайся из моего дома!
— Раньше ты мне совсем другое говорил, — она лукаво улыбнулась.
Уолтер взглянул на отца с отвращением.
— Что же изменилось, Альмод?
— Пошла вон! — мужчина был в ярости.
— Ты мне противен. — Она посмотрела в саму глубь его глаз. — Всё кончится так, как я тебя и предупреждала. Мужчину сковала резкая боль, и он упал на пол, продолжая лежать бездвижно.
— Отец! — старший сын вбежал в комнату.
Ведьма увидев его, метнула нож прямо ему в горло.
— Не-е-ет! — на последней издыхании вскрикнула мать.
Старший сын замертво упал на пол.
Уолтер словно оцепенел от страха, будто ничего не слыша, он замер с