Меня часто спрашивали: не стал ли Фидель Кастро для меня вторым отцом? И всякий раз я отвечал, что нет, он был для меня много большим! Для меня он был богом. Я жадно ловил каждое его слово, верил всему, что он говорил, следовал за ним повсюду и готов был умереть за него. Было время, когда самым горячим моим желанием было пасть в бою, защищая его жизнь. Я непоколебимо верил в благородные идеалы Кубинской революции и мог на память рассказать весь антиимпериалистический катехизис того времени, не слишком вдумываясь в смысл слов. Мои глаза открылись много позже, а в тот момент я был поглощен своей службой и очарован Фиделем, чтобы иметь хоть сколько-нибудь критический взгляд на действительность.
Атмосфера внутри эскорта была превосходной. По крайней мере, все время, когда ближнюю охрану возглавлял Доминго Мене, то есть до прихода в 1987 году ему на смену его болвана-преемника Хосе Дельгадо Кастро, самого бездарного из начальников, когда-либо занимавших эту должность, – некомпетентного, интригана, труса, дурака, завистника и обладателя еще многих «достоинств», которые я опускаю. К огромному счастью, как я уже говорил, настоящим начальником эскорта Фиделя был сам Фидель.
Как бы то ни было, мои товарищи и я по-прежнему старались работать по высшему разряду, и мне кажется, что даже в царствование болвана Хосе Дельгадо Кастро нам это удавалось. Наши зарубежные коллеги, включая сотрудников ЦРУ, говорили и писали о кубинских спецслужбах в целом, что они входят в число лучших в мире и немногим уступают спецслужбам пяти первейших стран: США, СССР, Великобритании, Франции и Израиля. Мы действительно широко использовали методы американской Секретной службы[13], израильского МОССАДа, а также французских спецслужб и британской МИ-5.
А вот опыт КГБ в области охраны высших лиц государства не имел для нас никакой ценности. В этой области русские не могли нас ничему научить, поскольку в Советском Союзе публичные появления высших руководителей были редкими, статичными, тщательнейшим образом просчитанными, срежиссированными и разлинованными, точно нотная бумага. Никогда никаких прямых контактов с толпой, никакой импровизации или спонтанных ходов. Короче, полная противоположность поведению Фиделя, человека импульсивного и руководствующегося эмоциями, который без предупреждения входил в толпу, подвергая себя различным угрозам и опасностям.
Само собой разумеется, мы тщательно анализировали все попытки покушений, как удачные, так и неудачные, на глав государств и видных персон по всему миру: Джона и Роберта Кеннеди (1963 и 1968), Анастасио Сомосу (1980), Иоанна Павла II (1981), Индиру Ганди (1984) или на кандидата в президенты Колумбии Луиса Карлоса Галана (1989). Что же касается покушения на генерала де Голля в парижском пригороде Пти-Кламар (1962), его мы изучили во всех деталях, вплоть до самых мелких. Так же как и покушение на Пиночета в Чили в 1986 году, организованное, между прочим, при поддержке Кубы. Помню, мои коллеги и я выражали искреннее восхищение водителями двух президентов, которые продемонстрировали хладнокровие, отличную реакцию и незаурядное мужество, чтобы спасти своих хозяев.
Предугадать, предвосхитить и предотвратить любое покушение на Фиделя Кастро – такова была наша постоянная задача во времена холодной войны, особенно в 1980-х годах, когда американский президент Рональд Рейган (1980–1988) поклялся уничтожить мировой коммунизм. Риск был вполне реальным. Мы прекрасно знали, что одним из самых уязвимых мест Фиделя является его отдых на Кайо-Пьедра, в случае если он прибудет туда открыто. Возможны были самые разные варианты покушения: бомбардировка острова с туристского самолета типа «Сессна», летящего на малой высоте, а потому невидимого на радарах; атака с быстроходного катера, который мог бы обстрелять нас, как канонерка; спецоперация боевых пловцов противника, которые могли прикрепить мину к яхте Фиделя «Акварама II», чтобы она взорвалась в тот момент, когда он будет на борту.
На случай бомбардировки был разработан план эвакуации, поскольку на острове нет бомбоубежища. Идея была проста: отвести Фиделя метров на двести от главного дома и спрятать в болотистом месте. Там под прикрытием растительности был даже поставлен невидимый с воздуха понтон, где Фидель мог переждать первую атаку на сухом месте. Сразу после ее окончания началась бы его эвакуация с острова. Планировалось одновременно поднять в воздух все имевшиеся на острове вертолеты и вывести в море все суда, чтобы вызвать у противника замешательство. Разумеется, Фидель плыл бы не на своей обычной яхте, а на судне меньшего размера, менее привлекающем внимание. Был продуман и другой вариант этого сценария: Фидель оставался бы на острове, тогда как отход всех транспортных средств создавал бы иллюзию его бегства. Через несколько часов (или дней) его подобрал бы отряд кубинского спецназа.
Само собой разумеется, что Фидель, поставивший мир на грань ядерной войны в период Карибского кризиса 1962 года, рассматривал все возможные сценарии, включая сценарии региональной и мировой войн. Поэтому в Гаване, под Дворцом революции, было построено противоатомное убежище. В этом бункере должен был укрыться Военный совет, в который входили Фидель, Рауль, главные министры и высшее командование трех родов войск: сухопутных, воздушных и флота. Убежище имеет площадь минимум в тысячу квадратных метров и достаточно просторное, чтобы в нем разместились кабинеты, зал заседаний, спальня, столовая, кухня, ванные комнаты и «командный пункт», откуда Фидель намеревался руководить боевыми операциями. Прорытый на глубине шесть метров секретный туннель длиной двести метров, проходящий под проспектом Независимости, соединяет Дворец революции со зданием возглавлявшегося Раулем Кастро министерства революционных вооруженных сил (МИНФАР[14]), тоже имеющим противоатомное убежище.
В случае начала войны эскорт Фиделя немедленно сменил бы «мерседесы» на «лендроверы» модели «Крузер», вооруженные пусковыми ракетными установками «земля – воздух», ручными пулеметами Калашникова и гранатометами калибра от 30 до 40 мм. В чрезвычайной ситуации я остался бы старшим машины, но это был бы британский полноприводный внедорожник с командой из восьми человек: водителя, шести телохранителей (в том числе трое снайперов) и меня. Сам Фидель ездил бы на военной бронированной машине.
Не забыли и о безопасности семьи Фиделя. В случае возникновения международного конфликта у Далии и детей был выбор между двумя убежищами. Первым был незанятый дом в Пунта-Брава, тот самый, где Далию поселили в 1961 году, сразу после ее приезда в столицу, прежде чем она начала жить вместе с Фиделем[15]. Еще одно убежище было спрятано под землей в Каса-дель-Галлего, в доме, расположенном как раз напротив Подразделения 160, где Фидель имел обыкновение отмечать свои дни рождения вместе с охраной. А вот дом Кастро в Пунто-Серо, вопреки широко распространенным сплетням, не имеет никакого бомбоубежища. И это логично: какой дурак будет прятаться в собственном доме? Мы также понимали, что опасность может исходить от таких банальных и обыденных вещей, как еда. Вот почему все продукты, потребляемые Фиделем, всегда подвергались и подвергаются всевозможным бактериологическим и химическим анализам, прежде чем попадут к нему на стол. Анализы проводятся знаменитым Медико-хирургическим исследовательским центром (СИМЕК)[16], находящимся на западе Гаваны, всего в километре от поместья Кастро. Точно такие же предосторожности принимаются и в отношении бутылок вина, получаемых Фиделем в подарок: эскорт берет наугад несколько «пузырей» из партии, чтобы убедиться, что в них нет ни взрывчатки, ни яда. Время от времени один из водителей Подразделения 160 назначается для того, чтобы пробовать вина. В точности как средневековые короли, Фидель имеет собственного дегустатора.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});