Читать интересную книгу Поднебесные убийцы - Сергей Зверев

– Знаю такое, это аконит, – кивнул Андрей. – Дальше что?

– Одна из его лошадей потянулась к нему. Собираясь съесть. Я ему сказал, что это растение очень ядовитое, и если его лошадь съест, то обязательно умрет. Только и всего лишь! А он это понял по-своему, сказал, что если я отравлю его лошадей, то он меня убьет. Но я этого не делал, клянусь милостью Пророка! Клянусь вершинами Уч-Сумера – пусть я издохну на месте, если виноват в том, что случилось с лошадьми.

– Так… – Лавров окинул пристальным взглядом всех троих проводников. – Кто и где сегодня был ночью?

– Я спал… – Мукулаш изобразил недовольную мину. – Вот как второй раз стрельба в лесу была, после этого лег спать и до утра из шалаша не выходил.

– Я то же самое… – Темекей сделал неопределенный жест рукой. – Как после второй стрельбы лег, так до утра и не просыпался.

– Ну… – Бануш, немного помявшись, признался. – Я ночью вставал, ходил смотреть лошадей. Меня видели ваши дежурные. Они сидели около костра, я подошел, посмотрел лошадей, все были живы и здоровы…

– Понятное дело! – вновь взорвался Мукулаш. – Пока ты к ним не подошел, они были живы и здоровы!..

– Спокойно! – строго оборвал его Андрей, внутренне отчего-то все больше и больше начиная верить Банушу и теряя остатки доверия к его оппоненту.

– Вот, я потом подошел к костру и сказал дежурным, чтобы они получше глядели за лошадьми. Они пообещали, что обязательно будут приглядывать. Ну и все, я вернулся в свой шалаш и проспал до утра… – Бануш замолчал, растерянно разводя руками.

– Ну и что ты думаешь по этому поводу? – хмуро спросил подошедший к ним Пётр Михайлович.

– История крайне мутная… – вполголоса ответил Лавров. – Что-то тут нечисто. Кто-то кого-то намеревается серьезно подставить. Ну-ка, где там мои ребята?

Стоявшие невдалеке Красилин и Борисенко, видимо, поняв, что речь идет о них, подошли поближе.

– Товарищ майор, Бануш при нас ходил к лошадям, – указав взглядом на проводника, подтвердил Максим. – Но – это я точно видел! – он к ним вплотную не приближался. Просто подошел, глянул и направился к нам. Лошади лежали, все были живые – я лично перед сменой караула подходил, проверял.

Мукулаш, очевидно, сообразив, что Бануша, кроме него самого, никто больше не спешит записывать в виновники происшествия, подобрав кепку и, что-то ворча на родном языке, нервно зашагал к своему шалашу. Следом за ним с досадливым выражением на лице последовал Петр Михайлович.

– С этими лошадьми-то что теперь делать? – спросил Андрей, повернувшись к Темекею.

– Надо найти яму и завалить их там камнями, – тягостно вздохнул тот. – Сейчас мы с Банушем их туда оттащим на постромках, а потом все должны кинуть в яму по камню.

– Занимайтесь! – кивнул Лавров, направляясь навстречу Дёмину, который возвращался от шалаша Мукулаша.

На ходу он оглянулся и посмотрел вслед проводникам, которые, о чем-то переговариваясь, побрели искать место захоронения павших лошадей. И снова он почувствовал, что во всей фигуре Темекея сквозит какая-то виноватость, что-то невысказанное, какой-то тяжкий груз, давящий на плечи.

– Я пообещал Мукулашу, что при экспедиции он останется. Ну, как подсобный рабочий, что ли, с сохранением заработка проводника в полном объеме, как если бы его лошади были живы. Ну а когда вернемся в Нижний Уймон, из экспедиционных средств выкрою ему компенсацию за утраченное имущество… – негромко сообщил Петр Михайлович.

– С силовиками уже связались? – выслушав его, поинтересовался Андрей.

– Да, еще вчера вечером. Сказали, что ближе к обеду сюда из Барнаула прибудет вертолет МЧС со следственной группой СК и ФСБ. Они осмотрят место происшествия, запротоколируют показания, заберут покойников на экспертизу. – Дёмин, выражая недовольство, поморщился. – До их прибытия дано распоряжение лагерь не покидать. Черт побери! Теперь уж точно сегодня за день не дойдем до Белого Оленя. Ну, это небольшой утес в окрестностях Белухи. А ты чем сейчас думаешь заняться?

– Пойду с ребятами, осмотрю место происшествия при свете дня. Солнце уже вон показалось из-за гор, – Лавров кивнул в сторону восточного края небосклона, из-за вершин которого вышел, заливая лес и лагерь жизнерадостным светом, край ослепительного солнечного диска.

Подойдя к разгорающемуся костру, подле которого хлопотали Женька и Юрка, он распорядился:

– Вы двое – занимайтесь кострами, помогайте девчатам готовить завтрак. Ну и обеспечивайте охрану – оружие держать при себе. Все остальные – за мной!

Спецназовцы снова углубились в чащобу, держа автоматы на изготовку. И на первом участке боестолкновения, и на втором все было без изменений. Всего в лесу оказалось девять трупов в камуфляже и в масках. Бойцы обошли кругами прилегающие участки леса, но следов отхода кого-то из нападавших не обнаружили. Все замеченные следы были оставлены людьми, которые шли в сторону лагеря. Это означало только одно: банда численностью в девять человек в ходе ночного боя была уничтожена без остатка. Причем без малейших потерь со стороны спецназовцев.

Закончив осмотр, Андрей лаконично констатировал:

– Ну, вот и все. Возвращаемся назад. Будем ждать прибытия следователей.

Вернувшись в лагерь, спецназовцы увидели, что Темекей и Бануш волокут павших животных куда-то вбок по склону, зацепив их за задние ноги веревочными постромками, закрепленными за вьючные подпруги своих лошадей. Вскоре они скрылись за деревьями.

– Ну, что, пойдемте, поможем завалить их камнями? – предложил Лавров, и спецназовцы зашагали вслед этому погребальному «каравану».

Следом за ними потянулись и археологи, озабоченно обсуждая происходящее. Место для захоронения лошадей проводники подыскали метрах в ста от лагеря. Им оказалась продолговатая яма в каменистом склоне, глубиной в человеческий рост. Свалив павших лошадей в яму, проводники и все, кто подошел им помочь, начали собирать обломки камней и бросать поверх трупов животных.

Примерно через час над лошадьми выросла груда камня. Покончив со своими делами, пришли и женщины. Жалостливая Светуська даже всхлипнула, бросив камень поверх каменного холмика. Впрочем, остальные тоже выглядели расстроенными. Под самый конец погребения животных пришел и Мукулаш. Некоторое время он понуро стоял перед местом захоронения лошадей, после чего, бросив два камня, оторвал от рубашки ленточку ткани и привязал ее на соседнее дерево, затем так же молча ушел обратно.

Его появление и уход сопровождались полным молчанием всех присутствующих. Кто-то молчал из сочувствия, не зная, что сказать в подобном случае, кто-то просто с любопытством следил за его манипуляциями. Андрей наблюдал за ним, по-прежнему чувствуя в каждом его жесте, взгляде, движении непонятную, необъяснимую нарочитость. Конечно, это можно было расценить как намерение Мукулаша «повысить ставки», чтобы, эксплуатируя понятное сочувствие, извлечь из случившегося наибольшую выгоду. Но возможны были и какие-то иные, пока совершенно непонятные причины такого его поведения.

Когда Мукулаш скрылся за деревьями, к Лаврову несмело приблизился Бануш.

– Командир, ты справедливый человек, – опасливо косясь в сторону Темекея, направляющегося вместе со всеми в сторону лагеря, негромко заговорил он, – у тебя чистая душа, и поэтому тебе помогают добрые духи гор. Вчера ты это увидел сам – злые люди, приходившие всех нас убивать, погибли сами. А ты и твои солдаты остались целы. Но помни, что есть в горах и черные, злые духи. Ты им пока не подвластен. А я скоро умру.

– Почему? – Андрей был ошеломлен сказанным.

Бануш о собственной скорой смерти говорил спокойно, как бы мимоходом, словно о чем-то не слишком значимом.

– Когда-то мне это предсказал шаман Нязаро. Это был старый, очень сильный шаман. Он сказал мне о том, что настанет день, когда меня позовут в горы проводником к Белому Оленю. И по пути туда я расстанусь с жизнью. Когда вчера в лесу началась стрельба, я подумал: вот оно и сбылось это предсказание. Сейчас в лагерь ворвутся злые люди и всех нас убьют. Но ты оказался сильным, смелым воином, и злые сами остались в лесу. Однако я знаю точно – я умру, не дойдя до Белого Оленя.

– Ну а зачем же ты тогда согласился идти? – Лавров недоуменно смотрел на проводника.

Увидев, что все уже ушли, они направились следом.

– Во-первых, от судьбы не уйдешь… – неспешно шагая, Бануш безнадежно махнул рукой. – А во-вторых… Жена вынудила. Работы сейчас, считай, не осталось никакой. Дети разъехались, помогать некому. А жить на что-то надо. Она около магазина узнала про то, что из Москвы приехали люди, которые хотят идти в горы, и что им нужен проводник с лошадьми. Я тогда еще не знал, что мы пойдем к Белому Оленю. А когда узнал, отступать было поздно – я уже дал согласие и отдал жене задаток. У меня к тебе просьба… Когда меня не станет, похороните меня здесь, в горах. Рядом с Уч-Сумер. А лошадей жене отведите. Обещаешь?