с красными языками пламени на крыльях и бензобаке. Хромированные детали красиво переливались на ярком солнце.
— Звали, амиго? — спросил Роб, тормозя рядом с харлеем. — Классный мотик у вас. Где взяли?
— Это личный стальной конь короля Вольдемара! — хвастливо заявил Вадик. — Пожалован прямо с барского плеча.
— А я всё думаю, что это рулевая вилка на нём так мне знакома? — задумчиво проговорил Хэлфорд. — Лично ему однажды её кувалдой рихтовал после памятной мотогонки на смертельное выбывание в Адском Колизее. Чего звали, металхэды?
— Да вот хотим организовать гитарную битву между Гленном Типтоном и Ричи Блэкмором. Приз порнографические мемуары Литы Форд на иврите!
— Звучит максимально безумно и очень многообещающе! — кивнул Роб. — И мне уже заранее нравится эта идея. Но лучше бы призом победителю была бы сама Лита Форд голая и в натуральную величину. Хотя и её мемуары тоже сгодятся. Что конкретно требуется от меня?
— Всё организовать! — ответил Муха. — Вы ведь волшебник. Вот и устройте этот праздник чего мелочиться…
— У Ричи скверный характер, — скривился Хэлфорд. — С ним очень трудно работать. Барабанщиков вот, похоже, люто ненавидит и постоянно их меняет. Но я попробую… Давайте так… беру на это дело примерно сутки-двое если всё выйдет я вам сообщу место и время проведения данного сейшена.
— Договорились! — кивнул Вадик.
На том и порешили.
* * *
— Надо бы харлей как следует отмыть! — заявил Муха, грустно глядя на заляпанные грязью колёса. — Не гоже на легендарный сейшен на таком мотоцикле ехать.
— И то правда! — грустно вздохнул Вадик. — Я тут недалеко, кажется, видел небольшое озеро, когда мы мимо проезжали. Садись, братуха, сейчас туда живо сгоняем…
Оседлав верного стального коня, друзья весело покатили по пыльной дороге. Привстав на сидении, Вадик яростно ругался, пытаясь понять, где именно он видел это чёртово озеро.
— Да вон же оно! — заорал Муха, тыча пальцев куда-то влево. — Сворачивай давай. Вон между деревьями вода блестит…
Вадик свернул на просёлочную дорогу и тут же резко затормозил, заметив на берегу такой до боли знакомый жёлтый полицейский бобик с синей широкой полосой на боку. Заглушив двигатель, друзья полезли в ближайшие кусты.
— Вот он гад! — злобно шипел Муха. — Купаться видно надумал. У… пузо себе наел на взятках за неправильную парковку. Вымогатель. Коррупционер доморощенный. Вот как раз из-за таких козлов у нас в стране ничего путного не построить. Ворюга на ворюге ворюгой погоняет…
Оранжевые плавки в красный горошек вовсю мелькали среди камышей. Участковый Гопстопов делал не то зарядку, не то исполнял какой-то туземный ритуальный танец африканских людоедов. Звуки при этом полицейский издавал весьма странные что-то вроде пения финно-угорских объевшихся мухоморов шаманов.
— Хэйя-хэйя-хэй! — выкрикивал Гопстопов, высоко выбрасывая волосатые ноги. — Уйяха-ха… хэй!
Ситуация была неудобной. Очень неудобной. Им мотоцикл надо вымыть и тут вдруг такое вот поющее, делающее зарядку нелепое препятствие. Остров невезения как он есть.
— Шагает ночь к рассвету, труба зовет в поход, солдат Страны Советов о Родине поет, — внезапно глубоким оперным басом загорланил участковый, с удовольствием похлопывая себя по толстым ляжкам. — Безусые комбаты ведут своих орлят… Когда поют солдаты — спокойно дети спят!!!
— Думаю, от такого пения дети не только проснутся, — усмехнулся Муха, — но и потом до конца своей жизни останутся заиками.
— Подхватим песню, братцы, в поход возьмем друзья! Нам с песней расставаться сейчас никак нельзя. Послушны автоматы, машины держат ряд. Когда поют солдаты — спокойно дети спят!
— Ишь ты как распелся! — всё продолжал негодовать Муха. — И песня то боевая! Неужели таки вышел на наш след?
— Ну так где мы и где он? — принялся резонно рассуждать Вадик. — Это мы его сейчас выследили, кажется, а не он нас. Хотя то, что Гопстопов кружит как коршун в округе, мне оптимизма совсем не прибавляет.
— Может натравить на него Роба Хэлфорда? — предложил Муха.
— Это будет весьма эпично, — хохотнул Вадик. — Я бы на такое с удовольствием посмотрел бы. Но не будем отвлекать Роба понапрасну у него дело намного важнее битвы с прилипчивым вороватым участковым.
— А может быть они сразу бы подружились и спели хором «Когда поют солдаты»! — Муха мечтательно пощипывал козлиную бородку. — Прикинь какой коллаб бы крутой вышел? Песня бы скрытым бонусом пошла на новый альбом пристов. Фанаты бы окуели бы разом её услышав… Причём по обеим сторонам многострадальной Атлантики…
Взяв слишком высокую ноту, Гопстопов дал хорошего петуха и испуганно оглянулся, не слышал ли кто этого его вокального конфуза. Друзья пригнули головы, а участковый весело хихикая, прыгнул с разбега, словно сильно беременный бегемот, в воду.
— Может бобик его угнать? — предложил Муха, задумчиво пожёвывая длинную травинку. — Или одежду ментовскую спереть? Пущай голый по фэнтезийному королевству побегает задом посветит на радость Робу Хэлфорду.
Вадик испуганно посмотрел на друга:
— Ты что, он нас и голяком без всякой машины поймает, ты же знаешь этого Гопстопова, его любимая кинокомедия «Голый Барабанщик» с Рэйном Уилсоном.
— М-да, — согласился Муха, — план с угоном и впрямь полное говно. А киношка та годная была. Рокерская и дико ржачная.
Тем временем, плескающийся в озере участковый, внезапно прекратил петь и, подплыв к берегу, озабоченно осмотрелся.
— Неужели нас заметил? — ахнул Вадик.
— Может у него шмотки спёрли пока он как последний дурак плескался? — предположил Муха.
А из воды в нескольких метрах от Гопстопова вдруг вынырнула чёрная блестящая зубастая голова на длинной шее и плотоядно оскалилась.
— О, неужели это водоплавающая версия Чужого? — восхитился Муха. — Чужой-амфибия! Это что-то новенькое… сейчас как харкнет серной кислотой.
Гопстопов, тем временем, демонстрируя чудеса акробатической эквилибристики, ловко выпрыгнул из воды, забравшись прямо на крышу своего верного бобика. Странное озерное чудовище, видимо, было сильно голодным или чересчур любопытным, медленно, будто с ленцой, оно полезло на берег следом, оказавшись толстой двадцатиметровой гигантской змеёй.
— Бойтесь иудеев дары приносящих, — прошептал Муха, блеснув знанием классической древнегреческой литературы.
Завороженный эпическим зрелищем Вадик, отпустил другу звонкую затрещину. Участковый же на берегу ничуть не растерялся. Спрыгнув с крыши бобика, он за двадцать секунд облачился в полицейскую форму и, грозно расставив ноги, твёрдо