жизнь к лучшему. Получать больше денег. Перестать бояться Бурь. Многое можно было получить, если ты, конечно, достоин… но и риск был куда выше. Те, кому рисковать не хотелось, как и подчиняться кому-либо, включая даже королей и императоров, вполне могли уехать в любой из зеленых хабитатов. В этих хлебницах мира все решал лишь набор законов.
Таканаши Кей, несмотря на свою молодость, всерьез рассчитывал пробиться в слуги благородных. Отсутствие длительных отношений лишь помогало амбициозному молодому человеку налегать на учебники и корпеть за уроками. Об этом Кей не говорил даже родителям, но получить в паспортной книге пометку знатного рода рядом с гражданством, а с ней и престижную, высокооплачиваемую профессию…
Теперь, находясь на торжественной линейке среди детей богатых, знатных и знаменитых, Таканаши внутренне трясся. Ясукарантей! Гаккошима, Остров Психов! Достаточно случайно наступить на ногу одному из этих подростков, как тот скажет своим родителям! Те сделают отметку о непристойном поведении Таканаши в токийский или японский реестр – и все, на амбициях можно будет ставить крест! Стоя перед выступающим директором, Кей понял, что это худший день его жизни.
Как оказалось – нет.
Судьба определенно заставляла Таканаши расплачиваться по полной за одну зацелованную и защупанную вне правил хорошего тона девочку.
Алистер Эмберхарт – черный, смуглый, носатый и худой иностранец - был совершенно чуждым всему, что до этого знал Кей. Казалось, он не замечал, как половина класса вздрагивает от вида его изрезанного лица. Их новая староста, Инамори Миу, пару раз была вынуждена подойти к Эмберхарту для беседы по школьным делам, и Кей видел, как спрятанные в складках юбки кулачки девушки покрывались толстой коркой льда!
А после первой проведенной в общежитии ночи, почти весь класс дождался, пока Эмберхарт выйдет пугать учителей в курительной комнате, и насел на Таканаши, расспрашивая, как тот пережил такое событие! Причем, ученики класса «1-B» в ходе обсуждения озадачились еще сильнее – почему их пугает смуглый, но очень слабый англичанин, в то время, как огромный, тяжелый и очень сильный рус на задней парте совершенно не страшный? Хотя лицо у руса жестокое и грубое, а у Эмберхарта просто строгое и порезанное?
Жить с таким соседом оказалось легче, чем Таканаши опасался – англичанин в основном молчал и учился, пил кофе при любом удобном случае, зверски много куря при этом. Если бы не привычка этого мрачного типа совершенно внезапно срываться с места и быстрым шагом выходить в коридор каждый раз, когда ему приходит в голову телефонировать своей прислуге с очередным списком пришедшего в голову, то Кей бы даже сумел расслабиться и начать привыкать, однако… благородныйсам постоянно был собран и напряжен, и других неосознанно приводил в это состояние.
Таканаши посмотрел вслед уходящей в сторону корпуса долговязой фигуре, вокруг которой прыгал маленький человекообразный шарик, и сам начал собираться на занятия. Алистер хоть и делал вид, что его ничего не волнует, но вышел на уроки раньше, чем большинство парней, уводя с собой громогласное чудовище, явно насобиравшее проклятий на голову. «Не такой уж и плохой этот тип» - про себя решил японец, запихивая учебники в портфель и выходя в коридор. Вежливо поздоровавшись поклоном с Комендантом, недоуменно разглядывающим свою метлу, Таканаши быстрым шагом припустил на учебу. Четверг – последний день.
Следующие три дня нужно обязательно провести с родителями. Ведь отца точно скоро переведут, а он, Таканаши Кей, останется здесь, в Токио. Один.
* * *
- Хабитаты спасали человечество с 2 888-го года. После Второй Эры Магов большая часть планеты, за исключением территорий Африки и Австралии, была опустошена. После полутысячелетия диктата и войн магов осталось их многочисленное наследство – хищные твари, некроконструкты, автоматоны и жизнеспособные химеры. Для большей части этих существ люди служили ресурсом, высококалорийным топливом или просто пищей. Изобретение великого Хъодвига Лютера Брамса, хабитат, позволил людям спокойно жить в безопасности, развиваться, растить детей. В современности хабитаты являются условно независимым агрокомплексами с одним сводом законов и правил, действующим для каждого гражданина. Эти законы так же определяют регламент взаимодействия, продуктовые и товарные квоты между хабитатом и городами, ставшими индустриальными центрами.
- Очень хорошо, Хасегава-кун. Эмбертхарт-кун, можете к этому что-то добавить?
- Да, Нишима-сенсей, - я встал с места, - В первую очередь, хочу заметить, что хабитаты гораздо старше, чем их принято считать, и раньше назывались иначе – Фермами. В хрониках Викса Афарийского можно найти упоминание о Фермах, датированное 493-им годом от смерти Меритта. Рядом специалистов-историков этот нюанс считается чрезвычайно важным, так как может объяснить регулярные и частые погромы сервофобов…
- Достаточно-достаточно! – быстро остановил меня учитель, начавший терять краски лица после упоминания Афарийского, - Это вы будете проходить лишь на пятом курсе! Садитесь, Эмберхарт-кун.
Рефлекс собаки Павлова из памяти прошлой жизни будет применен ко всем и каждому. Не хотите услышать что-то мрачное, гнусное и откровенно циничное – не трогайте меня. А тем вроде давней проблемы хабитатов, в которые чуть ли не три тысячелетия жили представители вида homo servus – полно! Искусственно выведенные магами из обычного человека, сервы были сильны, чрезвычайно выносливы, неприхотливы до безобразия и универсальны. До шестнадцати лет представителей этой искусственно выведенной расы нельзя было отличить от людей, но при взрослении, они начинали меняться, превращаясь в человекоподобных существ, с грубыми чертами лица, плотной толстой кожей сероватого оттенка и выступающей вперед нижней челюстью. Самым же большим достижением сотворившего их мага было то, что вместе с внешними трансформациями менялась и психика – взрослый серв был молчалив, покорен приказам, но умел лишь то, чему его обучили в подростковые годы. Надо ли говорить, что прибывающие в хабитаты крестьяне с удовольствием мешали свою кровь с сервами, в надежде получить выносливое и послушное потомство?
О да, каждый раз, когда в следствие каких-либо событий происходит миграция горожан в хабитаты, обязательно начинаются трения и обвинения в нечистой крови. Одна из маленьких хитростей, как мир незаметно сбрасывает излишек людей, дабы не начинать воины. Та же вечная грызня с Халифатом из той же оперы.
Я прикрыл глаза, слушая преподавателя вполуха – необходимо было спланировать каждую минуту «выходных». Баркер с Уокером за эти четверо суток уже достаточно поколесили по Токио, чтобы гомункул начал ориентироваться в городе, поэтому мне придется нанести несколько визитов… особого толка. Обязательства нужно выполнять. Визит к родителям этого порождения кошмаров, откликающегося на имя Рейко, как и поход за покупками, я отложу на другую неделю.
Якусейсшо начинала мне понемногу нравиться. Попервоначалу