свадьбе и детях. Несмотря на то, что мы планировали сделать всё это намного позже, он начал даже настаивать на этом сейчас. Я не знаю, с чего вдруг, и меня это напрягало. В итоге мы очень сильно поругались, и я сказала, что раз уж он так хочет, то пусть женится на другой и делает ребёнка с ней, — рассказывает она, затем закрывает лицо руками. — Но, твою же мать, я не хотела такое говорить ему. Просто в один момент сильно разозлилась и сказала это на нервах.
— Думаю, что Нур понимает, что ты сказала это на нервах. Просто, я не понимаю одного. Раз уж вы и так живёте вместе, и уже достаточно долгое время находитесь в отношениях, то, что изменит брак? Это просто формальность. А ребёнка можете немного позже сделать.
— Понимаешь, у Нура идеальная семья, в которой есть любящие родители, достаток, забота и любовь, а у меня никогда такой семьи не было. Я росла каждый день, наблюдая за истериками родителей, за их взаимными изменами, без любви и домашнего тепла, а тем более без достатка. У меня не было такого примера «идеальной» семьи, как у Нура. Я не знаю, что такое семья, и не знаю, что такое мать. Так как я создам семью и стану матерью?
— Мира, поверь, у меня тоже никогда не было настоящей семьи, домашнего уюта, материнской и отцовской любви. Однако я знаю, какой должна быть семья и какой должна быть материнская любовь. У нас с тобой не было примера «как должно быть», но зато был пример того, «как быть не должно».
Она задумывается над моими словами и делает глоток чая. Я в этот момент вспоминаю, как раньше думала так же, как и она, но желание создать семью, которой у меня никогда не было, всё же взяло надо мной верх.
— Ты права. Насчёт брака я согласна. Но ребёнок… Ария, подарить кому-то жизнь — это слишком большая ответственность. Посмотри на наш мир и подумай над тем, что происходит каждый день. Убийства, теракты, кризисы, войны, насилие и очень много дерьма вокруг творится каждый чёртов день. Я рожу ребёнка, а потом буду каждую минуту каждого дня трястись над ним, боясь за него и его жизнь. Я не хочу впускать в этот злой мир чистую, добрую и невинную детскую душу. Я не могу взять на себя такую ответственность.
Её слишком глубокие мысли об этом заставили меня задуматься над этим самой. Если подумать, то в чём-то она права.
— Я согласна с тобой. И я вижу, что ты очень решительна насчёт ребёнка. Возможно, в будущем твоё мнение на этот счёт изменится, не знаю. А что, если вы возьмёте ребёнка, которого уже впустили в этот мир, но бросили совсем одного? Ребёнка, нуждающегося в семье, которая сможет подарить ему много любви, тепла и заботы. Ведь таких детей очень много, — отвечаю я, и в глазах Миры загорается какая-то искорка.
— А ведь правда… Мы спасём жизнь невинного ребёнка, став для него родителями. Это замечательно, Ария! — чуть ли не вскочив с места говорит она.
— Для всего есть решение, если хорошенько посидеть и обдумать всё. А вы с Нуром обязательно помиритесь. Я верю в вас.
— Малышка, хорошо, что ты есть. Обожаю тебя, — говорит она и крепко меня обнимает.
Мы пьём чай, кушая этот вкусный шоколадный торт, и Мира получает сообщение от Нура, в котором он пишет, что хочет извиниться перед ней и ждёт её дома.
— Чёрт, я люблю его, Ария. Очень люблю. Кто бы не был виноват в нашей ссоре, он всегда делает шаг первым. Он идеальный, чёрт возьми, — говорит она с наполненными от слёз глазами.
Я провожаю её, мы прощаемся, и после недолгой переписки с Юсефом я ложусь спать.
Перед сном думаю о словах Миры. Я прекрасно понимаю её. Одинаковая боль влияет на людей по-разному. Я помню моменты, когда единственное, чего я хотела от жизни — это тёплый дом, в котором меня ждут любящие родители. Такой дом я не нашла, но я создам его сама.
Глава 14: Любимые не могут умереть. Любовь в себя вмещает вечность
Я бы предпочла отпраздновать Новый Год здесь, но папа слишком настаивал на том, чтобы я приехала в Мюнхен. Однако я не против того, чтобы поехать и увидеть Сану. Слишком сильно соскучилась по своей малышке.
С того момента, как мы с Юсефом помирились, прошло уже почти 3 месяца. У нас всё хорошо и спокойно. В колледже мы продолжаем всё от всех скрывать, и у нас очень даже неплохо получается. Они с Лале рассказали об их расставании своим семьям, и после нескольких споров и скандалов эта тема закрылась.
Наша с Зейном ложь всё ещё продолжается. Папа с мамой время от времени спрашивают, всё ли у нас хорошо и когда его родители вернутся и придут свататься. Им нравится мысль о том, что у меня будет свадьба. Настолько, что они даже рассказали уже всем родственникам об этом. Представляю, как они разозлятся, когда я скажу им, что мы расстались, никакой свадьбы не будет, и что я уезжаю. Но дяде с тётей я сказала правду о том, что это всё неправда. Они сказали, что это неправильно, конечно же, но это моё решение и это только между мной и родителями, поэтому они не будут вмешиваться. Они всегда говорят, что каждый человек сам несёт ответственность за свои поступки, никто не может лезть в чужую жизнь. И я ещё больше уважаю их за это.
Кстати, я объяснила Юсефу, что мне сложно скрывать наши с ним отношения ото всех, и он был не против, чтобы я рассказала о нас тем, кому я доверяю. Зейн и так всё знал, поэтому я рассказала ещё Лео и Айше. Они были немного в шоке, но поддержали меня, как настоящие друзья. Мы начали все вместе ходить в Марсала. Они узнали Юсефа с другой стороны, познакомились с Нуром и Мирой. Все вместе мы стали большой и дружной компанией.
Впервые в моей жизни всё идёт настолько хорошо. Мне даже не верится в это, но это действительно так.
Скоро Новый Год. Правда, в Иране его не отмечают, но дядя, тётя и Лия всегда празднуют его дома за праздничным столом.
— Ария, милая, — зовёт меня дядя.
— Да, дядя?
— Твой билет готов. Ты вылетаешь 28 января в 21:40, то есть послезавтра.
— Отлично, хорошо.